Аксиома счастья

Как и предполагала Елена, заседание совета продлилось всего десять минут, никто и ничего не обсуждал, Дибре просто зачитал список расходов связанных со строительством форта и озвучил предложенную герцогиней кандидатуру казначея. Возражений со стороны присутствующих не последовало, следовательно, решение было принято. Дальше наступило время для заключительной речи принцессы, поэтому только что скучающие лица озарились неподдельным интересом, наступило время бесплатного комедийного представления, пропустить которое никто не хотел. Естественно Елена это почувствовала, румянец стыда проступил на её лице, а заготовленная речь мгновенно выветрилась из памяти, ей захотелось бросить всё и немедленно сбежать в свои покои. Всё бы так и произошло, но в этот момент девушка увидела едва заметную торжествующую усмешку на лице своей родственницы, или даже не усмешку, скорее это был намёк усмешки, чуть проступивший в уголках глаз, однако этого оказалось достаточно для обретения утраченной было уверенности. Принцесса сделала решительный шаг вперёд:

— Хочу поблагодарить уважаемый совет за столь необходимую помощь в государственных делах, решение которых было бы совершенно невозможно без вашего деятельного участия.

На последних словах был сделан особый акцент, поэтому ни у кого не осталось даже тени сомнения, что именно имелось ввиду. Не дожидаясь ответного почтительного поклона, Елена резко развернулась и так быстро направилась к выходу из помещения, что слуги едва успели открыть дверь. На этот раз герцогиня поняла, что переборщила с позором племянницы, предпринять что-либо действенное оказалось поздно, ей осталось только развести руками:

— Прошу прощения господа, принцесса ещё не оправилась от болезни.

Объяснения прозвучали, но на лицах некоторых знатных господ появилась тень смущения, они уходили молча, боясь взглянуть другим в глаза.

В этот момент Елена в отчаянии бежала к себе по коридорам дворца, слёзы обильно текли по лицу, собираясь белесыми каплями на подбородке, в душе нарастало отчаяние и безысходность, едва оказавшись за дверьми своих покоев, она не выдержала и завыла в голос. Истерика была настолько сильна, что когда слуги попытались выяснить что произошло, принцесса не сдержалась и так рявкнула, что надолго отбила у них желание любопытничать. Только с приходом отца Фениана, девушка, наконец, смогла успокоиться.

Подоспевший Фениан категорически потребовал, чтобы его подопечную оставили в покое хотя бы на время, и только благодаря этому относительное спокойствие снова вернулось к Елене:

— Почему, ну почему все так ненавидят меня? — Добивалась она ответа от Фениана, — что такого я им сделала? Зачем тётя выставляет меня на посмешище?

Духовник задумался, перемены, произошедшие в характере девушки, ему импонировали, и он всячески их поощрял, но с другой стороны, её поведение больше подходило простолюдинке и никак не соответствовало требованиям, предъявляемым к высшим лицам государства. Пора было честно признать, что прежнее поведение принцессы более соответствовало обстоятельствам:

— Возможно, нам действительно надо подумать над изменением твоего поведения, дитя моё. Власть требует большей решительности и твёрдости духа, слабый правитель не имеет авторитета среди подданных и не служит им примером. Это не означает, что надо быть жестокой, но последовательно добиваться своей цели необходимо всегда.

— Мне очень трудно, — оправдывалась Елена, постоянно промокая глаза, — я не знаю что нужно сказать, как подобает себя вести. В лучшем случае следует непонимание, а чаще всего просто смеются.

— Смеются они не от большого ума, — возразил Фениан, — это маленькая месть с их стороны, как они считают, за годы унижения. Нужно быть выше этого, надо постепенно преломить их отношение к себе, ведь у нас нет иного выбора, Богом на тебя наложено бремя власти, это тяжёлое и в тоже время почётное испытание, выдержать его — твоё предназначение.

— Но почему нет других, кому эта тяжесть более по плечу? — девушка с надеждой посмотрела на духовника.

— Не говори так, — нахмурился служитель церкви, — стоит тебе сейчас отказаться от власти и в Интании сразу начнётся смута, а наши беспокойные соседи не упустят такую возможность. Не бойся. Я помогу тебе справиться, ты станешь настоящей королевой, придёт время, и все насмешники поймут, как жестоко они ошибались.

Елена впервые увидела своего наставника таким, по складу характера Фениан не мог даже мухи обидеть, а тут его лицо приобрело жёсткие черты, а в глазах мелькнул недобрый огонёк. Появление рядом такого мощного защитника сразу улучшило настроение девушки, и она впервые улыбнулась:

— Хорошо, будем надеяться на лучшее.

— Бог поможет нам в этом благородном деле.

В конце дня Елена долго не могла уснуть, думая над словами святого отца. Действительно, обстоятельства развивались так, что ей никогда не позволят просто так отказаться от власти, и тётя будет по-прежнему править, прикрываясь легитимностью племянницы. Но так долго продолжаться не будет, когда-нибудь надобность в ней отпадёт, а что тогда? А тогда вряд ли кто защитит «больную» родственницу. Нет, Фениан прав, надо меняться, хватит бояться. Пусть этот мир незнаком и пусть недружелюбен, но это не повод опускать руки и предаваться отчаянию, надо найти своё место в нём, надо не только измениться самой, но и, если получится, изменить его под себя. Последняя мысль особенно понравилась. А что? Разве это невозможно? Какие препятствия? Ведь она из будущего и пусть знает мало в своём мире, но вполне достаточно для этого, пора, наконец, воспользоваться головой, а то развела мокроту.

День начинался как обычно с той лишь разницей, что Елене теперь не нужно было спешить отбывать обязанности, которыми её щедро одарила высокородная родственница. Утренние процедуры проходили как всегда быстро и без суеты, слуги всё проделывали молча, старательно отводя глаза, а когда приходилось обращаться к ним с какой-либо просьбой, наступала своего рода паника, отчего становилось просто неловко просить что-либо в следующий раз. Создавалось такое впечатление, что все старались как можно быстрей отбыть свою повинность и с облегчением покидали покои принцессы, когда процесс оканчивался. Вот и сейчас слуги даже не скрывая радости, от того что всё завершилось благополучно выскочили за дверь.

— Ваше Высочество, пришёл лекарь, — объявила дежурная дама, — Пригласить?

— Да, пусть войдёт, и у меня к Вам вопрос, — повернулась к ней Елена, — Почему у меня нет постоянной служанки? Каждый раз я вижу всё новые лица, неужели здесь так принято?

Дама смутилась, после болезни принцесса задавала довольно странные вопросы, причина, по которой слуги менялись каждый день, всем были хорошо известны, но как теперь объяснить принцессе, что это целиком её заслуга? Поэтому она не нашла ничего лучше как сказать, что для изменения такого порядка достаточно лишь желания принцессы.

— Конечно, желаю, — сразу зацепилась девушка, — Я не хочу, чтобы каждый раз были новые люди.

— Хорошо, я прикажу оставить этих слуг, если они Вас устраивают.

— Они замечательно выполняют свои обязанности, но почему-то боятся меня как прокажённой. — И опять, как тогда, на заседании совета, принцессе на секунду показалось, что улыбка дамы далека от доброжелательной. — И ещё мне нужно, кого-нибудь кто мог бы смог напомнить мне не только как вести себя на приёмах, — продолжила Елена, сама удивляясь неожиданной резкости тона, — но и заранее рассказать о тех, кто там будет присутствовать.

Последнюю просьбу принцесса выразила уже не просительным тоном, поэтому дама восприняла это как безусловный приказ, и полуулыбка сошла с её лица, на секунду ей показалось, что Её Высочество стала окончательно поправляться, возвращаясь к своей прежней манере отношений с придворными.

Лекарь как всегда пришёл в сопровождении своего помощника, которого он использовал в качестве переносчика большого количества целебных снадобий: