Приговоренный

раз, Клык вдохнул лесного воздуха. Мама родная, да неужто не повезет сегодня?

— Ну, — сказал Трепло, подходя к связке, — прибыли на исходную. Теперь, дорогой друг Петя, вся твоя судьба в твоих руках…

Клык это и без него знал. Сам своим умом дотумкал, никто не подсказывал. Хотя, конечно, сам Трепло был убежден, что на самом деле Клыкова судьба прикована наручниками и никуда не денется.

— Место знакомое? — спросил Трепло. — Без ошибки привезли?

Клык кивнул. Да, это место было ему знакомо. Отсюда всего сотня метров до начала тропки, ведущей через болото к заветной нычке.

— Учти, Петя, — сказал Трепло, — как говорили в старину, «шаг вправо, шаг влево — побег». Так что ходи аккуратней.

И достал из машины укороченный ментовский «Калашников». Правый демонстративно выдернул из-под мышки «макара», но потом пихнул обратно. Дескать, знай и помни.

У Левого оружие тоже имелось, но он его показывать не стал.

Клыку это было без разницы, он так и прикидывал.

— Пошли, — произнес Трепло, передернул затвор автомата, дослав патрон в патронник, и поставил на предохранитель. Это хорошо. Пушка Правого тоже была на предохранителе, это Клык углядеть успел. Ребята технику безопасности соблюдают, себя берегут от случайного выстрела. Хотя, допустим, если до Вовы Черного по каким-то каналам дошли слухи, что Клык именно сегодня утречком поведет холуев Иванцова вынимать нычку, то стоило бы подстраховаться и держать пушечки в полной боевой.

Мечтать не вредно. Насчет засады Черного Клык придумал от романтики. Прокурор не дурак, он секретность обеспечил. Он ведь мог акт о приведении в исполнение составить только для Клыка, а для начальника тюрьмы и всяких там вертухаев, от которых земля слухами полнится, мог написать какое-нибудь постановление, согласно которому Клык этапирован для дачи показаний по каким-нибудь вновь открывшимся обстоятельствам или для следственного эксперимента. Причем не в Лутохино или Марфутки, а куда-нибудь в Усть-Пиндюринск Магаданской области, если там таковой имеется. И про сегодняшний выезд при той конспирации, что была в «санатории», никто не знает, кроме самого прокурора и тех троих, кто Клыка сторожит. Так что нечего воображать, будто Черный или его кореша здесь окажутся.

Впрочем, самого главного обстоятельства, которое помешало Черному поприсутствовать при выемке нычки, Клык все еще не знал…

Итак, пошли. Сперва, как выражаются летчики, в строю «ромб». Клык — ведущим, с оттянутыми назад руками, Правый и Левый — по бокам, чуть сзади, Трепло с автоматом — замыкающим, точно напротив спины Клыка. В случае чего — сбросит флажок на един щелчок вниз и продырявит эту спину в упор. Пока Клык топал эти самые сто метров до края болота, ему еще пару раз приходила в голову та самая худая мысль насчет того, что нычка уже вынута, а его на Золото привезли во исполнение приговора. Холодно от этой мысли становилось, да что поделаешь…

Лес в стороне от просеки был не очень густ. Елок тут уже не было, стояли здоровенные березы, а под — ими росла густющая сырая трава. На сопровождающих Клыка лицах, точнее, у них на ногах были приличные резиновые болотные сапоги, правда, пока подвернутые. А Клыку досталось пилить по мокроте матерчатых кроссовках и хилых джинсах «маде ин Тверь». Это было еще одним косвенным подтверждением того, что живым его с болота не отпустят. Ценному кадру могли бы и сапожки выдать, чтоб не простудить, а на фига сапоги кандидату в депутаты на тот свет? Только лишняя возня по случаю снятия с трупа.

Последние полета метров спускались по некрутому уклону вниз, в лог. Комаров все прибывало, а отмахиваться от них могли только Правый и Левый. У Клыка обе руки были скованы, и оставалось одно — головой мотать да матюки бормотать.

Когда-то учитель географии из Лутохинской школы-десятилетки, Андрей Алексеевич, кажется, толково объяснял своим ученикам — и Клыку в том числе, — что Черное болото образовалось из глубокого карстового озера. Что такое «карст», Клык, само собой, забыл, но зато хорошо помнил насчет того, что лог вместе с болотом — это глубоченная и широченная воронка, заполненная полужидкой грязью, затянутая сверху слоем торфа и мха. И не шибко толстым, в основном чтобы выдержать взрослого человека. Особенно такого, как Трепло или его кореша. Клыка — тоже, хотя он и полегче.

— Ну, вот и пришли… — сказал Трепло из-за спины Клыка. Нехорошо сказал, так, будто это конечный пункт. Секунду-две Клык ждал щелчка снятого предохранителя, а потом — выстрела, очереди и полета в никуда. Но нет, ничего такого.

Болото простиралось впереди. Косые лучи утреннего солнца положили на него длинную тень от леса, окружающего котловину, и мхи, росшие поверх топи, действительно выглядели почти черными, точнее темно-зелеными. Лишь с западной стороны, куда доставал солнечный свет, мох казался повеселее и поярче. Местами среди мхов поблескивали водяные пятна, торчала осока, камыши с бархатными набалдашниками, а в более крупных озерцах плавали желтые шарики кувшинок. Местами, где торф нарос погуще, образовав что-то вроде островков, из болота торчали корявые и хиловатые ольхи, березки, осинки. Вот на одном из таких островков и лежала Клыкова нычка.

— Давай, Петя, — сказал Трепло, — веди нас к заветной цели, и слава тебя найдет!

— Вести-то можно, — ответил Клык, взяв себя в руки и не показывая мандража, — только вот так, втроем, не получится.

— Не понял, — нахмурился Трепло. — Как «не получится»?

— Да так, — обретая уверенность, сказал Клык совсем спокойно. Теперь он точно знал, что эти мужики через болото не ходили и до нычки не добрались. — Если кучей в связке пойдем, то на первом шаге увязнем. Все трое. Торф не выдержит. И троих тебе одному не вытащить. Уловил, гражданин начальник?

— Уловил, — подозрительно щурясь и прикидывая что-то в уме, ответил Трепло. — Стало быть, есть желание, чтоб мы тебя от наручников отцепили?

— Это у вас такое желание должно быть, если вы до нычки дойти собираетесь. И еще: без жердин по этому болоту не пройти. Так что, если жаждете до места добраться, запаситесь.

У Трепла появилось на морде озабоченное выражение. Возможно, что ситуацию, когда Клыку придется освобождать руки, он прикидывал раньше, может, даже нынешней ночью. Но похоже было, будто о том, что Клыку придется дать в руки шест и самим взять жердины, Трепло загодя не подумал. Пришлось теперь шевелить мозгами, что он и делал с минуту или чуть больше.

— Ладно, — сказал Трепло, выдергивая из-под куртки солидный охотничий нож с резиновой ручкой. Неприятный инструмент. Если рубануть таким по шее — голова отвалится. А пырнешь в живот снизу вверх — все кишки выпустишь. От пупа до ребер располосует.

Но покамест резать Клыка не собирались. Трепло подошел к месту, где росло несколько молодых и крепких ольхушек, махнул ножом и с одного удара срубил одну из них. Очистил от веток, отсек верхушку — получилась гибкая, прочная жердинка длиной метра два и толщиной в два-три пальца.

— Годится? — спросил он у Клыка.

— То, что доктор прописал, — кивнул тот.

Потом Трепло срубил еще три штуки, обработал, взял в охапку и принес на то место, где стояли Клык с Правым и Левым.

— Учти, Петя, — Трепло говорил с надлежащей строгостью, — я тебе оказываю доверие. Ты же неглупый, знаешь, что грохнуть тебя у меня совести хватит. Пойдешь впереди, я — следом, остальные за мной. Дистанция — три метра. Шаг вправо, шаг влево…

— И утоп! — перефразировал Клык. — Учтите это, начальники. Старайтесь шаг в шаг идти, точно за мной.

— Постараемся, — согласился Трепло. — А покамест показывай, куда идти.

— Отстегните — пойду.

— Что, прямо отсюда?

— Ну, метров двадцать в сторону пройти надо.

— Вот после этих метров и отстегнем, — ухмыльнулся Трепло.

Клык упираться не стал — незачем. Все равно отстегнуть им его придется. Он двинулся вдоль края болота по чавкающей, пропитанной водой замшелой земле. Правый и Левый шли рядом, а позади Трепло с автоматом на шее и жердями на плече. В кроссовках хлюпало, носки насквозь промокли, а водичка была прохладная. Но Клыка что-то ни опасность простудиться, ни угроза ревматизма особо не волновали. Пока все шло как надо. Именно так, как мечтал он еще в камере, когда не верилось, что сбудется. Правда, не думал он, что придется идти к нычке с прокурорскими холуями. Но это, пожалуй, лучше, чем с Черным и его ребятками. Те бы догадались Клыку руки сковать и привязать на веревку. Шел бы впереди, дорогу показывал, провалился бы — вытащили бы. Потому что Черному не захотелось бы стрелять в тихом лесу. Вдруг на пальбу какой-нибудь дурной лесник прибежит? Замочишь его, придется от того же доброго друга Иванцова отмазываться, лишние расходы. А у этих — без проблем. У них в кармане могут и удостоверения лежать от РУОПа или ФСБ. Преследовали преступника, все по закону. Даже если мужичишка просто исподтишка поглядит, а потом стукнет, то придет его стучалка к тому же Иванцову… Поэтому Трепло и решил, что никуда Клык от его автомата не рыпнется. Вот и не взял веревки, даже шнура капронового. А зря, между прочим!