Страница 2 из 12
– Давай просто есть, хорошо?
– Да, подумать только, – с сарказмом хмыкнула подруга, закатывая глаза и отправляя в рот морковь. – Парень посмел подойти к тебе и позвать на романтическую комедию. Он этого не достоин.
– Это Деймон, брат Джессики, – вспомнила я наконец его квадратную башку, маячившую перед глазами. Он сейчас сидел за одним столиком с подругами Эшли, которые по очереди буравили меня взглядами. – Кто-то попросил его устроить мне встряску за нашу с тобой статью о губительных диетах группы поддержки. – Я равнодушно повела плечом: – Парень сам виноват, что не собрал о нас больше информации чтобы приближаться.
Дженни неуверенно кивнула, потому что стоило мне упомянуть, что этот тип был братом Джессики Торренс, как все ее благодушие испарилось. Я отодвинула от себя поднос с едой, которую для меня заказали девочки, и медленно выбралась из-за стола:
– Знаешь, я все же схожу к школьной медсестре. У меня ощущение, словно голова сейчас превратится в омлет.
– Это из-за Деймона Торренса?
– Это из-за тебя, из-за Эшли и мисс Вессекс, желающей выклевать мне печень, как только я появлюсь в ее классе. Мне нужна миссис Белл, моя любимая медсестра с ее таблетками от головной боли.
– Ты скоро подсядешь на таблеточки, – обрисовала мое будущее подруга, в то время как Ева сдержанно кивнула все еще находясь в своем мире. Она выглядела сегодня даже хуже меня, а это мягко говоря сложно. Ей пора заканчивать с тремя работами и мечтой поступить в Гарвард, потому что она умрет еще до того, как ей исполнится восемнадцать лет.
Схватив рюкзак, я направилась к выходу из столовой.
Почему здесь столько людей? Эти столпотворения всегда вгоняли в легкую депрессию, а сегодня был этот день из разряда «плохих дней»: всего только двенадцать часов, погода за окном на удивление чудесна для ноября, и настроение должно быть тоже чудесным, но отнюдь; эта новость о том, что меня могут оставить на лето в школе, терзала хуже головной боли.
Когда на первом этаже в восточном крыле я достигла кабинета медсестры, сразу же почувствовала, что могу дышать. Всего лишь несколько минут на кушеточке в полной тишине, и моя голова остынет и придет в порядок.
Я постучала в дверь и вошла в кабинет.
Смогу ли я убедить миссис Белл напоить меня чаем?..
– Миссис Белл… – начала я, но слова застряли где-то в горле. Я медленно выдохнула.
В голове послышался какой-то неясный звон-предупреждение: «Беги!».
Что за черт? Ничего же не происходит.
Это случалось и раньше – необъяснимое чувство опасности, что я ощущала от окружающих – вот только сейчас все было по-другому: в кабинете миссис Белл за ее белоснежным столом сидел парень в черной футболке с изображением Микки-Мауса на груди. Искусно взлохмаченные волосы темно-русого оттенка, заправленные за одно ухо, идеально очерченные брови – то, что я успела заметить, пока во все глаза смотрела на него. Он милый на вид и с приятной улыбкой, поэтому я взяла себя в руки, незаметно вытерла потные ладони о джинсы, и прочистив горло уточнила:
– Медсестра?
Усмешка незнакомца стала выразительнее:
– Не медсестра, а медбрат.
Не медсестра, а медбрат…
Он закончил говорить, но я все еще слышала этот голос, от которого сердце превратилось в жалкий комок страха. Потому что этот голос был внутри меня, частью меня. Я узнала бы его среди сотни тысяч других голосов, узнала бы, потому что он был фоновым шумом в моем подсознании.
Дыхание сбилось и ноги стали ватными.
Это припадок?
Я слышала оглушительный стук собственного сердца, чувствовала, что душа желает покинуть тело, выскользнуть из кончиков пальцев и воспарить в небеса. Все эти чувства видимо отразились на моем лице, потому что парень осторожно поднялся из-за стола и обеспокоенно спросил:
– Ты в порядке?
Снова этот ужасный голос.
Этот человек – ужас из моего прошлого; вижу его впервые, но все равно знаю, что он кто-то очень плохой. И не подозревая о моих панических мыслях, он медленно направился ко мне, но тут же остановился и вскинул брови, когда я попятилась, уперлась спиной в дверь кабинета и протянула руку за спину, нащупывая ручку.
– Мм… – недоуменно протянул медбрат, наблюдая за моими действиями, затем обезоруживающе улыбнулся, как если бы я была буйной пациенткой, которую нужно утихомирить, и с сомнением протянул мне руку с выступившими синеватыми венами под кожей:
– Меня зовут Кэри Хейл.
Год назад меня сбила машина. Насмерть. Этот миг мне никогда не забыть – когда ослепили фары, когда уши заложил скрип покрышек, когда разум отключился. Я не могла сдвинуться с места от страха – он полностью поглотил меня. Но тогда страшно было лишь секунду, и затем – мертвая тишина. После утреннего знакомства с Кэри Хейлом я испытала другой страх; первобытный, дикий, заставляющий тело замереть в предчувствии. Словно моя жизнь выходит из-под контроля. Словно впереди терпеливо ожидает конец, нечто зловещее и мрачное, а я даже не знаю, как мне защищаться. И даже хуже: я знаю, что не смогу спрятаться от этого.
– Скай, почему ты пропустила занятия?
Я широко распахнула глаза, позволяя тем самым навалиться реальности на голову и придавить меня своим бесформенным телом. Скосила взгляд в сторону, где за письменным столом сидела Ева (это она задала вопрос), переписывая из учебника химические формулы. Дженни сидела в кресле-мешке у платяного шкафа вытянув ноги. И на лицах обеих подруг была крайняя степень беспокойства. Точнее мне казалось, что это беспокойство, потому что в комнате лишь тусклый свет светильника, который Ева взгромоздила себе на тетрадь чтобы лучше видеть, разгонял сумрак; окна зашторены, запах сладковато-кислый. Аромат таблеток и апельсинов. Так пахло от Кэри Хейла сегодня.
– У меня было несколько дел, – наконец удалось выдавить из себя мало-мальски приличное объяснение, которое не удовлетворило рыжую подругу: Ева не отводила своего проницательного взгляда от моего лица, будто бы пытаясь прочесть мои мысли. И рыжая выглядела действительно жутко, от того что ее голова была в черном ореоле из-за света лампы.
Я зажмурилась.
Я уже видела его. Кэри Хейла.
Мне хотелось, чтобы время остановилось, и поспособствовало моим воспоминаниям, но оно не останавливалось, а Ева не отставала:
– Кэри Хейл напугал тебя?
Подруги вкратце рассказали мне о нем самое важное: убийственно красив, обалденные глаза и тело, работает в школе. Ева добавила, что год назад Кэри Хейл был подозреваемым в убийстве женщины в городке под названием Эттон-Крик.
И теперь этот человек работает в нашей школе.
Я испугалась до того, как он назвал свое имя. Потому что я уже знаю кто он.
Дженни с Евой перессорились из-за него: одна утверждала, что он – психованный маньяк, а вторая, – что он лапочка с длинными ресницами и телом из камня.
– Скай? – Дженни присела рядом со мной на кровать. – Ты не заболела? – она положила мне ладонь на лоб. – Ты выглядишь жутко. Очень жутко. Даже хуже, чем Бела Лугоши из «Дракулы», а ведь тебе даже грим не накладывали.
Внезапно ощутив прилив энергии, я пружинисто села на постели, испугав Дженни; она отстранилась, и я без помех встала на пол, в средину комнаты. Две пары глаз внимательно вперились в меня.
– Я знала, что рано или поздно вспомню его! – я ударила кулаком по ладони.
Дженни согласно закивала:
– Я же говорила, что ты его вспомнишь. Кэри учился в нашей школе, между прочим с твоими братьями, так что ты должна была его видеть… – она замолчала, увидев выражение моего лица. – Ладно, прости что перебила. Так что ты хотела сказать? – она изобразила на лице вежливое любопытство, а я скрестила руки на груди хмурясь от беспокойства:
– Я знала, что рано или поздно я бы вспомнила его. – Я бросила взгляд на Еву, и та выжидающе вскинула брови. – Это всегда случается, стоит лишь провести наедине с собой немного времени. Я… я видела его в тот день, Дженни.