Страница 4 из 9
– Если я вовремя не испорчу ему праздник, то он изувечит нам гены и нервы. На всю оставшуюся жизнь.
– Мне – нет, – поспешно заметила Женя. – По мне – это даже весело…
Но Талех уже вызвал Джанни по коммуникатору и строго приказал сыну «немедленно явиться в семейную каюту…».
Старшие дети – Джардани и Диана жили теперь отдельно от родителей, в собственных одноместных квартирах, но в том же секторе и на одной палубе.
Кантор, уловив командорские нотки в голосе отца, молниеносно укрылся в комнате и задвинул переборку. Но Евгения материнским чутьём определила, что хитренький кроха всё же оставил щёлочку для подглядывания и подслушивания.
Джардани явился. Нагло, вызывающе и ни капли не смутился, увидев в руках матери листовку. Однако моментом уяснил причину такого скоропалительного вызова.
– В твой интернат я не поеду! – с порога дерзко заявил он отцу.
Талех в ответ лишь усмехнулся и красноречиво выпустил хлыст.
Женя вздохнула.
Вот посмотреть со стороны – так жуть и сплошной произвол. Не семья, а группа извращенцев. Отец – злокозненный тиран, сын – поэт и хулиган. Дочь не от мира сего и себе на уме. Младшенький – очаровательный и хитропопый манипулятор…
Семейка клоунов! Цирк на прогулке! Гремлиндж-шоу!
А ей самой отведена тяжкая роль регулировщика, с поправкой на стрелочника.
Кризис налицо! И не только в детско-родительских отношениях, и не столько, а, скорее, в супружеских…
Тут Женя вспомнила, что через полчаса у неё консультация у генопсихолога Карека.
Докатилась! Ксенопсихолог…
Отец и сын некоторое время молча и непримиримо взирали друг на друга.
– В юности я и сам чудил, – снисходительно заметил Талех, как мудрый и старший. – Неприличные стихи – ерунда, но твоё открытое неповиновение генетическим законам…
– К гатраку ваши законы! – заявил Джанни не моргнув глазом.
– Подойди-ка сюда, – спокойно и вкрадчиво произнёс командор, щёлкая хлыстом. – Я тебе гены-то вправлю.
– Не пугай, папа, – небрежно ответил сын, выкидывая из запястья кнут, – у меня тоже есть чем.
Щёлочка между переборками расширилась, и оттуда выглянул синий глаз, а следом показался любопытный нос. Это не укрылось и от Талеха.
– Поединок? – усмехнулся он, как-то нарочито поигрывая хлыстом.
Женя вздохнула. Похоже, отец замыслил преподать урок сразу обоим сыновьям.
– Поединок! – Джанни вскинул подбородок.
– Хорошо. Но ты же помнишь, чем всё завершилось в прошлый раз?
– Помню, – Джардани на миг сжал губы, – но это полгода назад.
– Тогда я дал тебе фору. Сейчас поблажек не жди. И уговор…
– Какой? – юноша насторожился.
– Я побеждаю – ты отправляешься в интернат.
– А если я? – Джанни не забывал о запрете на применение ментальной силы.
– Ты… – командор насмешливо хмыкнул. – Куда захочешь.
– Ступай, мама, – попросил Джардани. – У нас тут намечаются разборки по-мужски.
– Нетушки! – заартачилась Женя, привычная к джамранским методам воспитания.
– Пожалуйста…
Отказать сыну в просьбе она не могла.
– Ладно, – и Евгения удалилась в кабинет, где за плотно сомкнутыми переборками запустила видеослежение.
Противоборство закончилось быстро и на этот раз.
– Рано тебе со мной тягаться, – констатировал Талех, скрутив сына.
Впрочем, командору тоже досталось. Джанни всё-таки повзрослел.
– День на сборы. Завтра прибудет Занден и отвезёт тебя в интернат, как адх’энэт.
– А ты? – безразлично уточнил Джардани.
– А я буду занят.
– Чем? – Джанни извернулся, чтобы посмотреть Талеху в глаза. Лицо командора было непроницаемым.
– У нас с Гэбриэлом дела, – отец усмехнулся и отпустил сына.
– О, так дядя Гэбриэл прилетает?! – обрадовался юноша, растирая запястья.
– Сегодня условным вечером. С Камиллой и детьми.
«Так-так-так… – подумала Женя. – Уже… Как летит время!»
– Можно мне с ними увидеться?
– Конечно, до отъезда. А пока, приведи себя в порядок и марш собирать вещи.
Джанни кивнул и подозрительно быстро ретировался.
– Ева, – громко произнёс Талех, – я знаю, что ты незримо присутствуешь… Свяжись, пожалуйста, с Владиславом и попроси его присмотреть за Джардани до отлёта. Он как-никак тоже покровитель.
– Хорошо, – Женя вышла из кабинета, – но проблему следовало решить как-нибудь иначе.
– Вся проблема в том, – заявил Талех, – что мы не отправили его вовремя в джамранский интернат, и теперь в нём буянит джаммарунноид. Следовало пресечь это раньше. С Кантором я такой ошибки не допущу.
– Кантор другой, – заметила Евгения.
Малыш услышал, что о нём говорят, и полностью высунулся из-за переборки.
– Пойдём-ка, сынок, погуляем, – предложил командор, протягивая к нему руки.
Кантор посопел немного для приличия, но тут же заулыбался и бросился на шею отцу.
– Куда бы ты хотел пойти? – осведомился Талех, подхватывая младшенького на руки и усаживая к себе на плечи.
– Пайк и лёк! – Канти расплылся в улыбке до ушей, будто этого вопроса и ждал.
– Парк и рок, – перевела Женя.
Кантор многословием не отличался, в отличие от брата и сестры.
– И что сие предполагает? – озадачился командор.
– Сегодня в парке – рок-маскарад в честь Хэллоуина. Все музыканты в костюмах страшилищ, и зрители тоже в масках. Я ему обещала.
– Лёк! Лёк! Лёк! – принялся выкрикивать мальчуган, подпрыгивая на плечах у отца.
Талех скривился.
– Ты же знаешь, чем это чревато, – попенял он жене.
Она пожала плечами.
– Вставь беруши с блокирующей пропиткой и позови Рокена, в помощь.
Так уж случилось, что именно Рокен стал покровителем малыша Кантора.
«Наверное, генетический рок тому виной, – предположила Евгения. – Отсюда и общая врождённая любовь к року музыкальному».
– Канти – ребёнок и ему не повредит, – заметила она. – Наоборот, разовьёт генетическую чувствительность.
– Или пойдём в любое интересное место, сынок? – закинул удочку Талех на всякий случай.
– Неть! – запротестовал Кантор, переходя на «мамин» язык. – Лёк!
– Что ж, – согласился Талех. – Тогда недолго, а то скоро встречать дядю Гэбриэла…
Кантор задумчиво сдвинул бровки. Он не знал никакого дядю Гэбриэла.
– У него трое мальчишек, – поддержала Ева мужа, – похожих на тебя, а один твой ровесник, ну, почти. Поиграете вместе.
– В пайке, – бодро откликнулся Кантор, просияв личиком.
– Не ребёнок, а маленький дипломат, – Женя вздохнула, провожая взглядом озадаченного мужа и счастливого сына, а душа в этот момент болела за старшенького.
Итак, надо разобраться с делами. Впереди ещё целая хэллоуинская ночь…
Она улыбнулась в предвкушении и принялась собираться на приём.
Карек ждал её в кабинете психологической службы с перевёрнутой буквой пси на двери и поднялся навстречу с радушной улыбкой.
– Садись, Ева.
Как только они устроились в креслах, генопсихолог завёл разговор.
– Ты ведь осознаёшь насколько ваша ситуация нетипична?
– Конечно, – пациентка кивнула, – потому что я – человек, а Талех – джамрану.
– Не только… – Карек покачал головой. – Аи… Специфика и в том, что ваша проблема… не совсем генетическая.
– Мм-м… Поясни.
– В основе разлада не генофизика, а чистая психология… Всё остальное – следствие.
– Прицепом, то есть?.. Согласна, ведь проблема неприятия всё же с моей стороны. У Талеха подобных сложностей не возникает. Он-то всегда готов.
– В том-то и дело, – подхватил Карек. – И, видишь ли… Я провёл тесты, чтобы окончательно убедиться, изучил причины, проанализировав твои выкладки и раскладки… Будь семейные трудности связаны с генотипом мы бы устранили их в два счёта генетическим вмешательством, но в твоём случае это не поможет. Вернее, на какое-то время – да, а потом всё начнётся сначала.
– Понимаю, – Женя окончательно расстроилась. – Жить на постоянных инъекциях и таблетках – это не вариант.
– А даже если Талех соблазнит тебя с помощью вспомогательных средств или собственных генетических ресурсов, ничего хорошего из этого не выйдет… Естественно, сперва у него всё получится, но после станет только хуже… К тому же, равноправие всё усугубляет…