Страница 18 из 34
С какою целью Господь возводит учеников Своих для молитвы на высокую гору и не удаляется с ними в какое-либо ровное место? С тою, чтобы, приблизив их от земных низин к небесной высоте, преподать всем таинственным образом урок, что желающий сподобиться откровений от Бога и видеть славу Его должен оставлять дольние, земные пристрастия, должен желать и искать благ горних, небесных. «Он возводит их, – говорит блаженный Феофилакт, – на высокую гору, показывая, что, если кто не возвысится над земными пристрастиями, тот не достоин видеть подобные откровения. Прекрасно поучает святой апостол Павел, когда говорит: «Ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (Кол. 3:1–3). Ходящий в низине не может видеть далеко, взошедший же на высокую гору без затруднения окидывает взором далекие пространства, и заботящийся лишь о настоящей жизни как может понять сладость будущих небесных благ? Входя же на гору богомыслия, он познает и видит умом, как глазами, даже то, что превыше небес. Пресмыкающиеся по земле гады и живущие на ней животные не могут глядеть на солнечный луч, так и ум человека, погруженного в земную суету, никак не может видеть славу Христову и озаряться светом Его благодати. Итак, вознеси ум твой, христианин, от земли к небу, от настоящего к грядущему, от пристрастия к земному к желанию небесного, тогда познаешь, как благ Бог Израилев, как сладостен сладчайший Иисус, как радостна любовь Его, и насладишься Его Божественными откровениями.
Господь возводит учеников Своих не на низкую, а высокую гору. Зачем? Чтобы научить их богомыслию и вместе с тем трудолюбию: без труда нет возможности взойти на высоту. Высота горы – образ богомыслия, восшествие на гору – указание на труд. Хорошо ум возносить к Богу, но не следует и труда оставлять: добрые дела достигаются трудом. Ум видит Бога, а труд приводит к зрению Его; ум покоряется Христу, слушая заповеди Его, а труд носит иго Христово, ходя во след Его. Богомыслие наслаждается внутренним зрением Христа, трудолюбие же привлекает на себя взоры Его: «Призри, – сказал Псалмопевец, – на страдание мое и на изнеможение мое» (Пс. 24:18). Быть же видимым Христом – не меньшее благо, чем видеть Его. Обе эти добродетели – богомыслие и трудолюбие – для желающего достигнуть небесных благ и радостей так же необходимы, как птице крылья: птица с одним крылом не может летать по воздуху, и человек, обладая только одной из этих добродетелей, не может вознестись на высоту совершенного спасения; богомыслие без трудолюбивой жизни недействительно, и не приносит пользы трудолюбие без богомыслия. С двумя крылами всякая птица летает свободно; двумя добродетелями – богомыслием и трудолюбием, – каждый восходит на мысленный Фавор, чтобы вечно зреть славу Божию; восходит вначале трудолюбием, ибо оно – предтеча богомыслию и боговедению. Святые апостолы подъяли труд, восходя на высокую гору, чтобы видеть славу Преображения Господня, и кто же может надеяться без труда достигнуть радости лицезрения Божия?
Зачем Господь возвел на гору только Петра, Иакова и Иоанна, не взяв идущего за ними народа или остальных апостолов? Чтобы через это научить искать уединения и безмолвия тех, которые желают упражняться в богомыслии и наслаждаться умным боговидением. Одна только троица апостолов была возведена на безмолвное место, – возвышенность горы была как пустыня, там не жили люди, – чтобы в уединении и безмолвии для нее яснее открылась слава Господня. При рассеянии и сутолоке жизни Господь не открывается так, как в уединенном безмолвии: пророк Илия видит Бога умом своим, когда, стоя пред Ахавом, царем Израильским, говорит, рассуждая с ним: «Жив Господь Бог Израилев, пред Которым я стою!» (3 Цар. 17:1), то есть телом предстою тебе, а умом моему Богу, телесными очами вижу тебя, а умными Бога, но несравненно яснее зрит пророк Илия Господа своего в уединении и безмолвии на пустынной горе Кармил (3 Цар. 19): здесь он удостаивается сладкой беседы с Богом и откровений Его не только внутренне, но и в видимых образах. Правда, можно и среди молвы житейской возводить иногда ум свой к Богу, однако не с таким удобством, как в безмолвном уединении: там так много препятствий, а здесь тишина и покой! Разве напрасно говорит Сам Господь: «Остановитесь (т. е. освободитесь от молвы житейской) и познайте, что Я – Бог» (Пс. 45:11); познайте Меня, говорит, предаваясь благочестивым размышлениям, как Я благоутробен и милосерд, как люблю любящих Меня и близок всем ищущим Меня; познайте Меня, и скоро Меня найдете, если только бросите суету и удалитесь от излишних мирских забот. Познав это, многие бежали из многомятежного мира в безмолвные пустыни, скитались в горах и пропастях земных (Евр. 11:38), чтобы наедине всецело посвятить себя Богу, наслаждаясь благами общения с Ним: «Пустынным, – воспевает святой Дамаскин, – непрестанное божественное желание бывает, мира сущим суетного кроме».
Поищем таинство и здесь: почему Господь возвел апостолов на гору не днем, а при наступлении ночи? Потому что ночь более способствует сосредоточенной молитве, чем день: ночью молчит вся вселенная, и ничего не видать, кроме неба, украшенного звездами и своим великолепием невольно влекущего к себе глаза и ум. Господь возводит учеников ночью на Фавор и с тою целью, чтобы научить и нас всех во время молитвы ни о чем земном не думать, но устремлять свое сердце к небу. Некогда царь Давид пророчески воспел, указывая, каким образом человеку откроется уразумение Божественных тайн. Внимаем ему, отыскивая этого учителя: «Ночь, – говорит он, – ночи открывает знание» (Пс. 18:3); ночь действительно и есть такой учитель, который научает разуму Божию людей, сидящих в продолжение этой кратковременной жизни как во тьме ночной и сени смертной: «Если посмотришь на небо (ночью), – говорит святой Кирилл, – как свечами сияющее множеством бесчисленных звезд, и подумаешь, что весь день суетившиеся люди теперь, в ночное время (предаваясь сну), ничем не отличаются от мертвых, тогда возгнушаешься грехами человеческими». Итак, вот наставление, преподаваемое ночью: она научает познавать суетность житейских забот и дел, прогневляющих Бога, и убеждает избегать тех и других. Все живущие на земле ночью подобны мертвым; все, видимое днем, ночью бывает покрыто тьмою, как бы погребено ею. Удивительные чертоги и прекрасные здания становятся похожими на гробы; чудные деревья, сады и леса напоминают пугала; золото, серебро и драгоценные камни ничем не отличаются в ночной тьме от меди, железа и простых камней; красота и ценность их незаметна; ничто находящееся на земле не может доставить человеку ночью наслаждения своею красотою, все покрыто темнотою и видимо одно только небо, украшенное, как жемчугом, звездами и доставляющее наслаждение смотрящим на него. Здесь видно божественное намерение: ночь таинственно поучает нас богоугождению. Уединился ли ты в безмолвии на молитву, соединенную с трудолюбивым подвигом, и начинаешь подниматься умом твоим на гору богомыслия, пусть для твоих очей все земные предметы будут таковы, какими они являются для них ночью; все житейские блага, приносящие лишь временное удовольствие, пусть презираются тобой, отвращайся от них как от недостойных христианина, как не заключающих в себе ничего истинного и покрытых смертною сенью. Пусть ум твой созерцает одни только небесные блага, тогда тебе откроется свет благодати Божией, и ты исполнишься духовной радости от сладости созерцания откровений Божиих».
Почему Господь для явления апостолам славы своего Преображения возводит их на Фавор, а не какую-либо другую гору? «Фавор» в переводе с еврейского значит «чертог чистоты и света»; поэтому Господь и возводит их на Фавор, а не на другое место, чтобы апостолы от самого названия горы получили наставление о том, что желающий присутствовать при явлении Божественной славы должен прежде всего иметь совесть свою подобной чертогу чистоты, достойному приятия в себя света благодати Божией. Вспомним здесь и древнее событие, совершившееся на Фаворе. Когда начальник войск ханаанских Сисара пришел для истребления израильтян, тогда Варак, предводитель последних, взошел на Фавор и собрал здесь израильское войско, отсюда он устремился на врага и окончательно поразил все ханаанское войско, так что погиб и сам Сисара (Суд. 4). Это древнее событие Господь таинственно повторил в своем Преображении: намереваясь одержать окончательную победу над адским Сисарою, он прежде всего взошел на Фавор, чтобы, здесь, как бронею, вооружившись явлением Божественной силы, устремиться на диавола и победить его, об этом именно и велась беседа на Фаворе: «говорили об исходе Его» (Лк. 9:31). Здесь указание и христианину, хотящему преодолеть невидимого врага и наводимую им греховную силу, – пусть он прежде всего взойдет на Фавор сердечной чистоты, пусть очистит истинным покаянием свою совесть и преобразится от злой жизни в добродетельную, – облечется в броню правды и примет «всеоружие Божие» (Еф. 6:13), тогда без особенного труда он одержит победу над вражией силой.