Страница 7 из 41
По отшествии ко Господу святейшего Тарасия, патриарха Цареградского[45], блаженный Никифор, мирянин по внешнему виду и совершенный инок по жизни, был избран на патриаршество и в то время впервые принял чин иноческий, а затем сначала был рукоположен во пресвитеры, а потом, против своего желания и по убеждению царя Никифора, в самый пресветлый день Святой Пасхи был возведен на престол архиерейский. И украшал он Святую Церковь учительным словом и добродетельным житием, исправляя развращенных, утверждая правых и отгоняя еретиков, как волков, от словесного стада. В те годы шла война у греков с болгарами, и царь Никифор, отправившись на войну, был убит. После него царствовал сын его Ставрикий, но недолго, всего два месяца, потом умер. После Ставрикия принял царство благочестивый муж Михаил, прозываемый Рангав, который ранее имел сан куропалата[46]. Через два года его изгнал Лев Армянин[47], похитивший скипетр Греческого царства. Святейший Никифор послал к этому хищнику, до венчания его на царство, епископов с исповеданием православной веры, прося нового царя подписать своею рукою, по обычаю прежних благочестивых царей, обещание содержать неизменно догматы святой веры, изложенные в том исповедании. Лукавый и лицемерный царь на словах показал себя усердным к благочестию и обещался подписать исповедание, но только не ранее венчания:
– Когда, – сказал он, – будет на меня возложен венец царский, тогда подпишу.
И поверили этой лисице. Вместо исповедания благочестивой веры льстец подписал тайно принесенную ему еретиками книгу, повинуясь более подобным себе хищным волкам, чем истинным пастырям. Потом с великою пышностью и славою царскою вошел он в соборную Софийскую церковь; когда же совершался обычный чин венчания царского и святейший патриарх возлагал венец на голову, его недостойную, открыл Бог святейшему патриарху, каков будет этот царь: ибо возлагаемый царский венец превратился в руках патриарха как бы в венец терновый и остриями болезненно колол руки архиерея, который познал, что это служит знамением предстоящего вскоре гонения и мучительства от того царя, о чем с душевным сокрушением и известил свой клир.
На другой день по венчании святой Никифор снова просил царя исполнить обещание и подписать исповедание правоверия, следуя примеру прежних благоверных царей, но Лев уже вступил на путь лжи и, оскверняя царскую порфиру, решительно отказался исполнить предложение святителя. Прошло несколько времени, и царь начал явно хулить святые иконы, вооружившись не против врагов, отовсюду наступавших на Грецию и опустошавших ее, но против икон Христа, Пречистой Богородицы и всех святых, и против поклоняющихся им. Собрав к себе в Царьград всех епископов и пресвитеров, за разные вины по правилам отлученных от служения у божественного алтаря, он дал им места в царских палатах, и, питая их, как откармливаемых зверей, он снискивал через это расположение тех, имя которым чрево[48]; царь часто беседовал с ними, поучаясь иконоборной ереси, и советовался, какими бы способами восстановить хульный догмат против икон, отвергнутый VII Вселенским Собором. Чтобы удобнее склонить их к единомыслию с собою, он обещал им не только возвратить прежние звания, которых те были лишены, но еще и увеличить им почести. Надменные милостью царя, они начали усердно помогать ему, всюду тревожа преследованиями правоверных. Именем царя они собирали из всех мест бесчисленное множество книг и сообща рассматривали их; и, если находили какую-нибудь книгу еретическую, написанную против икон, ту принимали охотно, как честное Евангелие, и хранили у себя, а если встречалась книга, написанная против иконоборной ереси, ту они немедленно, как мерзость, бросали в огонь и сжигали. Потом царь повелел всем греческим епископам собраться в Царьград на Собор. Епископы отправлялись каждый из своего места и, прибыв в город, являлись, по обычаю, к святейшему патриарху Никифору. Царь же повелел немедленно захватывать таких епископов и ввергать в темницу; тех из них, которые, под страхом навлечь на себя его грозный гнев и преследование, склонялись к еретическому единомыслию с ним, он освобождал от уз и темниц и удостаивал почестей, а непоколебимо пребывавших в правоверии бесчестно угнетал узами, мучил голодом и жаждою. Весьма многие, под влиянием страха, присоединялись к единомыслию с царем, и еретическое сонмище приобрело значительную силу. Лжеучители начали дерзновенно и невозбранно распространять по всем церквам свои хульные учения, склоняя народ не почитать святых икон, истинных же учителей православия они изгоняли из церквей, причиняли им зло, и даже самого святейшего патриарха, богогласную трубу, пытались принудить к молчанию и возбранить ему вход в соборную церковь.
Служитель Божий, святой Никифор, слыша и видя все происходившее в Церкви, непрестанно со слезами молил Бога, да сохранит Он Церковь Свою непорочною и да соблюдет стадо Свое невредимым от еретиков. Призывая к себе многих правоверных, он увещевал их, просил и наставлял не соединяться с еретиками, избегать закваски (Мф. 16:6; Лк. 12:1–9) и учения их, как укушения ехидны, не устрашаться лютого того времени и угроз мучителя, убивающего тело, а не душу (Лк. 12:4-10).
– Если, – учил он – и весь народ за царем уклонится в ересь, и лишь немногие останутся верны правой вере, то все же оставшиеся пусть не смущаются своей малочисленностью, ибо Господь благоволит не множеству: Он призирает на одного боящегося и трепещущего слов Его более, чем на множество пренебрегающих страхом Божиим, по Своему слову в Евангелии: «Не бойся, малое стадо! Ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство» (Лк. 12:32).
Потом святейший патриарх созвал к себе известнейших архиереев: Емилиана Кизического, Евфимия Сардийского, Иосифа Фессалонитского, Евдоксия Амморийского, Михаила Синадского, Феофилакта Никомидийского, Петра Никейского и многих других святых отцов, в числе которых были Феодор Студит[49], Никита, игумен Мидикийский, и другие правоверные мужи. После долгой беседы с ними о почитании святых икон, ведомой на основании Божественного Писания и предания святых отцов, он отправился с вечера в соборную церковь святой Софии и начал всенощное пение, моля Бога о ниспослании мира Церкви и об избавлении ее от ереси. Царь, узнав о том, смутился и испугался, как бы патриарх не поднял мятежа против него среди народа, во множестве собравшегося в церковь на всенощное пение: он знал, что народ любит патриарха, и что все охотно будут повиноваться ему даже до готовности умереть за него. И вот, на рассвете царь послал в церковь к патриарху сказать:
– Зачем ты смущаешь народ и строишь ковы против царя, который желает общего мира и единомыслия? Зачем возбуждаешь на мятеж безумных людей и кровью междоусобной рати хочешь наполнить царствующий град?
Святейший патриарх отвечал посланным царя:
– Ни о чем подобном тому, что вы говорите, мы и не помышляем; даже на ум нам никогда не приходило то, что о нас думает пославший вас царь. Мы собрались в дом Божий не для какого-либо враждебного царю совета, но на славословие Божие, на моление и мольбы, да умилостивится Бог и оградит миром Церковь Свою, царя и весь народ, да упразднит еретические шатания, а всех утвердит в единомысленном правоверии.
Посланные сказали;
– Нет, не так это, как ты говоришь: одно говоришь ты устами, а другое помышляешь в сердце твоем, и помышляемое хочешь привести в исполнение. А так как ты явно собираешься восстать против царя, то сам и твои единомышленники при наступлении дня идите в царскую палату, и там отвечайте самому царю на предложенный нами вопрос, чтобы и царь мог обстоятельнее узнать о ваших намерениях.
Так сказав, посланные ушли. Все бывшие в церкви, видя и слыша это, поняли, что будет потом, – какое гонение и зло предстоит перенести служителю Божию и всей Церкви Христовой, и начали молиться еще усерднее, со многими слезами и воздыханиями. По окончании всенощного бдения, святейший Никифор вышел на средину церкви и поучал во всеуслышание:
45
Патриархом был с 784 по 806 г. Память его 25 февраля.
46
Михаил I – с 811 по 813 г. Куропалат – начальник дворцовой стражи.
47
Лев Армянин царствовал с 813 по 820 г.
48
«Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме, они мыслят о земном» (Флп. 3:19).
49
Прп. Феодор Студит еще в юных летах вступил на путь иноческой жизни, подвизаясь вначале под руководством своего дяди, преподобного Платона (память его 5 апреля), защитника иконопочитания на VII Вселенском Соборе. Впоследствии прп. Феодор сделался настоятелем Студийского монастыря в Константинополе; монастырь этот, под его управлением, достиг небывалой высоты. Прп. Феодора дважды высылали из Константинополя за обличение императора Константина VI, незаконно разведшегося со своею супругою Марией и увеличившего тяжесть своего преступления незаконным браком с Феодотой. По возвращении в Студийский монастырь из ссылки, когда вспыхнуло гонение на святые иконы, прп. Феодор, не обращая внимания на угрозы иконоборцев, открыто совершал с честными иноками крестные ходы. Тогда император Лев Армянин послал его в заточение, где тот содержался в сырых и душных темницах, неоднократно подвергаясь жестоким побоям. При Михаиле Косноязычном св. Феодор был возвращен из заточения, но жил недолго, изнуренный заключением. Умер в возрасте 67 лет, в 826 году, 11 ноября, когда и совершается его память. В минуту кончины святого Феодора прп. Иларион Далматский видел сонм ангелов, нисходящих с неба, и слышал голос: «Се, душа Феодора, игумена Студийского, в торжестве восходит горе и ее встречают небесные силы». Св. Феодор оставил после себя многочисленные сочинения в виде слов, оглашений, писем, канонов, стихир, эпиграмм и жизнеописаний. Наиболее полное изложение сочинений прп. Феодора на русском языке предпринято редакцией журнала «Христианское чтение» в качестве приложения к этому журналу за 1907 и 1908 гг.