Страница 17 из 21
- Выбрось Нож Судьбы.
Честав взял девушку за подбородок, внимательно вгляделся в рыжие миндалины ее испуганных глаз и раздельно произнес:
- Глупышка. Как же я спасу тебя во второй раз? Без Ножа я слабый.
Ириска была благодарна юноше за то, что он не намекнул на собственное спасение ЕЕ руками. Она с неожиданной доверчивостью обняла Честава за плечи и вновь повторила:
- Выбрось Нож. Из-за него мы оба ИСПАЧКАНЫ КРОВЬЮ.
По-прежнему глядя в глаза девушке Честав поднес к губам ее руку, потом размахнулся и всадил Нож Судьбы в стену по самую рукоять.
- Дурак, - глухо выругался Нож.
Честав слабо усмехнулся.
- Действительно, это самый безрассудный поступок за всю мою жизнь. И может даже самый безрассудный НА ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ. Ведь нас теперь голыми руками взять можно, - юноша сел на землю скрестив ноги.
- Зато Ножа нет. Все будет замечательно.
Ириска плохо понимала, что говорит. Ее постепенно наполняло желание снова обнять плечи Честава, прижаться к его спине, казавшейся такой крепкой и надежной. И чтобы он взял ее подбородок, провел сухими от жары губами по ладони... С ним так надежно и... хорошо!
- Честав, - тихо позвала девушка. Он иронично рассматривал опухшую кисть руки.
- Честав, это все... Это тебя... Напали на тебя... эти... Из-за клейма?
- А то как же! - отозвался юноша.
- Тогда держи.
Ириска сказала это как можно более равнодушно. Ее руки медленно скользнули к узлу на боку. Часто-часто дыша и покрываясь пятнами горохового румянца от сознания того, что впервые ДОБРОВОЛЬНО раздевается перед мужчиной девушка сняла набедренную повязку и протянула ее Честаву со словами:
- Вот. Тебе нужнее. Если тебе не противно, конечно. Я же носила ее... прямо на... стаканчике...
Рыжие глаза Честава сделались сумасшедшими. Медленно взял он протянутую повязку, зарылся в нее лицом и сидел так несколько минут. Наконец сглотнув застрявший в горле ком прохрипел:
- Спасибо, Ириска. Я этого НИКОГДА не забуду, сколько бы ни осталось жить.
Пока Честав обматывал тканью голову, девушка неожиданно ясно представила план спасения. Не глядя на Честава и еле удерживая себя от того, чтобы коснуться его тела своим Ириска коротко сказала:
- Пошли.
- Куда? - голос юноши был мягким и грустным.
- Не знаю. Далеко-далеко отсюда. Пойдем медленно. Зачем спешить? Мы убегали, но бежать не надо. Надо идти спокойно.
- Ну что ж...
Честав опять послал девушке загадочный взгляд из-за сомкнутых рыжих ресниц. Однако на этот раз Ириска не смутилась. Она молча стояла и ждала повиновения. Лишь легкое подрагивание губ выдавало внутреннее напряжение, да рыжие миндалины глаз затуманились.
- Ну что ж, пойдем,- согласился наконец Честав. - Я сделал с Ножом Судьбы то, что ты хотела...
- Ну и дурак, - вставил Нож. - Если теперь даже попросишь, и то не выйду из стены.
- ...И теперь командовать тебе.
Юноша тщательно стер с лица концом повязки грязный пот и засохшую бурую кровь, отряхнулся, поправил несуществующие воротничок и галстук и громко сказал:
- Итак, двое хорошо знакомых молодых людей вышли из новенького (с иголочки!) домика в жаркий золотой денек, чтобы побродить в тиши городких улочек.
- И послушать щебет пичужек, - добавила Ириска.
- Обязательно. Что же касается костюмов...
- Тебе очень идет, - поспешно вставила Ириска.
- И тебе тоже. Адам и Ева.
- Кто-кто?
- На прогулке расскажу.
- Пара чокнутых, - презрительно буркнул торчащий в стене Нож Судьбы. Не обращая на него ни малейшего внимания Честав элегантно выставил локоть. Ириска взяла его под руку, и они неспеша пошли куда глаза глядят. Честав неустанно разглагольствовал о каких-то пустяках, помахивал свободной рукой и просил Ириску обратить внимание "вот на ту живописную кучу камней" или "на тот кусок стекла, который отбрасывает таких великолепных солнечных зайчиков". Изредка он сжимал пальцами босой ноги камешек и забрасывал подальше, что вносило некоторую дисгармонию в этот фарс. Ириска же все крепче обнимала руку юноши и как бы случайно то касалась его плеча щекой, то задевала ногу бедром.
- А как щекочет ноздри великолепная золотая пыль! - восхищался Честав, когда Ириска прошептала:
- Справа иррорги. Патруль. Первой говорю я. Подыграешь на ходу.
- Эти мельчайшие частички пляшут в воздухе как люди в жизни, - невозмутимо продолжал юноша.
- Эй, вы! Стойте.
Даже если бы не богатые Пояса Отличия, указывавшие на довольно высокий ранг патрульных, хищный огонек в глазах безошибочно выдавал ирроргов.
- Куда идем? - подозрительно спросил Старший.
- Куда надо, - спокойно сказала Ириска.
- А почему голые? Почему твой приятель такой помятый?
- Так надо.
- Все "надо" и "надо". А кому надо?
- Всем.
Нахальный тон Ириски начал выводить ирроргов из себя. Честав поспешил вступить в разговор.
- Послушайте, неужели непонятно? Ну сами сообразите, куда могут идти одетые подобно нам юноша и девушка по Городу ни от кого не прячась?
Старший не замедлил перехватить инициативу в разговоре:
- На Церковную площадь. На ирризацию.
- Именно туда мы и направляемся, - совершенно невозмутимо подтвердил Честав.
Иррорги конечно же не верили ни единому их слову. Ириска не выдержала и попыталась спасти положение:
- Нет, но мы...
- Не слушайте эту дурочку, - Честав со снисходительной благосклонностью посмотрел на Ириску. Девушка выпрямилась как струна и покрылась гороховыми пятнами румянца обиды. Слова застряли в горле. Юноша презрительно причмокнул и сказал: - Ну кого, кого интересует ОСОБОЕ МНЕНИЕ Белого Кардинала? Я тебя не понимаю!
Честав раздражался, Ириска тоже.
- Эй, что за ахинею ты несешь?
Старший сверлил Честава гневным взглядом.
- Ерунда. Неделю назад Кардинал лично благословил нас. Мы совершили небольшое паломничество по Городу и сегодня жертвуем себя Золотому Богу и Кардиналу.
- Так это вы, - патрульные удивленно разглядывали парочку. Ириска постаралась взять себя в руки и все еще дрожа от обиды сказала:
- Да, именно мы. А разве вас это интересует?
- Конечно. Мы даже проводим вас.
Старший низко поклонился, ритуально взмахнув поясом. Честав коротко кивнул в ответ и повел Ириску дальше. Патруль следовал за ними шагах в десяти.
Юноша продолжал ломать комедию, живописуя развалины. Ириска стреляла в него отчаянными взглядами. Честав не реагировал. Пришлось тащиться рядом с ним. Пренепреятнейшая Мысль об ирризации скрипела песком на зубах.
- Ты устала. Ничего, идти уже недолго. Только не висни на руке, опухоль болит, - равнодушно сказал Честав и несколько даже грубовато встряхнул девушку.
В проломе стены застыла Смерть.
- Подите прочь.
Старуха пристально разглядывала Честава и Ириску. (Девушке даже показалось, что Смерть считает поры на коже ее тела.) Тем не менее иррорги отлично поняли, что предложение убраться относится именно к ним.
- Мы не можем. Мы должны проводить их, - запротестовал Старший. Смерть коротко повторила:
- Прочь.
Патрульные презрительно махнули Поясами и исчезли. Старуха медленно приблизилась к парочке. Легчайший шорох черного плаща действовал Ириске на нервы. Она инстинктивно вжалась Честаву в бок.
- Так. Ты ее не оставил, - разочарованно констатировала Смерть. Юноша молчал.
- И Нож Судьбы выбросил. Не потерял ведь, а ВЫБРОСИЛ! Такой Нож! Она попросила, не так ли?
Честав скрипнул зубами.
- А как тебя изукрасили! Что за синяки! Что за ссадины! И рука распухла. Тоже небось из-за девчонки? Говорила же, опять по ее милости натерпишься. Скажи хоть спасибо, что живой...
- Не смей его обижать! - пискнула Ириска, прячась за спину Честава. Она неосознанно прижалась к юноше как можно плотнее. И тут же почувствовала, как его тело налилось жаром, и ее тело ответило тем же.