Страница 5 из 46
У нас в городе есть такая огромная дорога, которая называется словом из четырёх заглавных букв, похожим на синоним библейского «Преисподняя», причём не столько по звучанию, сколько по смыслу – «МКАД». По МКАДу передвигаются по кругу. Ехать тоже можно, если успеть попасть в круг до половины восьмого утра. Потом все стоят. По кругу.
МКАД – это игра, в которую каждый играет по своим правилам. Есть, конечно, правила, придуманные кем-то однажды, нас заставляют их учить и сдавать по ним экзамены, но я ещё не встречала ни одного человека, кто бы эти правила ни разу не нарушил. Например, не занимать левый ряд, если можно ехать правее, потому что левый предназначен для тех, кто любит быструю езду или просто очень спешит. Хорошее правило, но обычно в левом ряду обязательно едет некто, чей жизненный принцип гласит: «Тише едешь – дальше будешь», он жаждет поучить остальных, как жить правильно, и совершенно не собирается уступать дорогу никому и ни при каких обстоятельствах, склоняя других игроков ходить направо до самой обочины.
Есть особая категория водителей, которые играют на дороге в шашки. Однажды на моих глазах произошла трагедия. За рулём находился мужчина. Скорость явно не меньше 180. Я ехала по втором ряду слева со скоростью 140, когда он резко выехал в крайний левый, но не успел осуществить задуманное. В результате удара о разделяющий встречные потоки отбойник его отбросило в крайний правый. Ещё один удар. Машина задымилась.
Когда-то я тоже играла в шашки на очень большой скорости. Правда, мне больше нравится скорость, чем шашки. Я даже написала заклинание «Скорость», после того как во время заграничной командировки Мальчик прокатил меня на 220 (хотя он настаивает на 230). Мой друг-одноклассник Алёша, прочитав заклинание, написал: «Пробовал. Два дня назад. Не помогает…» Но, несмотря на многократные предупреждающие знаки, посланные Свыше, я не остановилась. И тогда однажды вечером, оставив Лису на улице минут на сорок, я потеряла её навсегда – дематериализовали. С тех пор в шашки я не играю. Я езжу. Превышая скорость. Иногда. Когда всё куда-то проваливается, и я оказываюсь в Пустоте.
Он был Мальчиком. Хотя им давно уже не был. Намного выше и сильнее меня физически, он казался мне маленьким, и хотелось что-нибудь придумать, чтобы Мальчик подрос, потому что смотреть на него снизу вверх, реально смотря сверху вниз, – не очень естественно. Но Мальчик рос только вширь. Правда, надо отдать ему должное – он был хорошим Мальчиком. Вернее, правильным.
Настолько, что сильно рисковал превратиться в пациента моей двоюродной сестры, которая так и не стала хирургом, но работает в «жёлтом доме». Почему люди называют обитель «иных» именно «жёлтым домом», я так и не поняла. Вообще, люди для меня – загадка. В голове Мальчика, абсолютно земного и практичного, существовала жуткая программка, которую кто-то когда-то написал и туда внедрил. Возможно, даже сам Мальчик. Программка, похожая на вирус, убивала всё, что попадало в поле зрения Мальчика, если не являлось таким же, как он. Мальчик играл в правила, прописанные в программке.
В тот день мы отправились на переговоры. Сев в его машину и ещё даже не успев закрыть дверь, я услышала приказ:
– Сумку – ровно посередине на коленях!
Моя маленькая сумочка находилась чуть правее указанного места. Я вопросительно посмотрела на Мальчика, на что он чеканным голосом произнёс:
– Когда я буду продавать эту машинку через 10 лет, её оценят дороже, если на внутренней стороне дверей не будет царапин от всяких железных штучек, которые бывают на женских сумках!
На моей сумке железные «штучки» отсутствовали, но Мальчик не терпел возражений.
По дороге мы заблудились. Когда же я увидела указатель на «то место» и воскликнула «Направо!», автоматически подняв правую руку в сторону указателя, даже не прикасаясь внешней стороной ладони к окошку, Мальчик скомандовал:
– Возьми салфетку и срочно протри стекло! В моей машинке – такие правила, и если ты этого не сделаешь, тебе придётся мыть её целиком за свой счёт.
Когда мы вышли из машины, Мальчик первым делом открыл багажник, где, помимо всяких коробочек, пряталась… линейка. Он взял её и принялся что-то измерять.
– А чего это ты делаешь? – удивилась я.
– Пока мы ехали, коробочки несколько изменили месторасположение в багажнике, а они должны стоять каждая на своём, строго отведённом ей месте, и так, чтобы не соприкасаться друг с другом и со стенками багажника. Потому что, когда я буду продавать эту машинку через 10 лет…
Я сделала глубокий вдох и выдох.
На обратном пути Мальчик купил два пирожка. Когда я посмела намекнуть ему о том, что пирожка – два, он любезно предложил мне забрать один из них себе. Я начала развязывать узелок, как тут же Мальчик осуждающе посмотрел на меня и разочарованно произнёс:
– Ты НЕ ТАК развязываешь пакетик! Дай сюда, я научу тебя, как это НАДО делать…
С тех пор я не ем пирожков.
Накануне Нового Года сотрудница пиар-отдела получила сувенирную продукцию для подарков партнёрам, в том числе ежедневники. Компания-исполнитель нанесла на них логотип компании Мальчика. Он попросил меня проверить качество. Я принесла проверенный экземпляр. Мальчик взял в руки… линейку… В результате замеров выяснилось, что логотип нанесён на полмиллиметра (!) выше, чем на прошлогодних ежедневниках, поэтому тираж надо переделать в течение суток, чтобы успеть вовремя раздарить правильные ежедневники.
Я засмеялась. Наверно, у него дома под подушкой тоже спрятана линейка. И, может быть, даже не одна… Хорошо, что Мальчик не умел читать мысли.
Я читала ему заклинания. Он читал мне мораль.
– Ты хочешь стать Богом? – спросила я его однажды.
– Я хочу стать Королём… – неожиданно ответил он.
– Но Короли и мораль – это не очень совместимые вещи, разве нет?
Мальчик промолчал.
Бывало, Мальчику чего-то очень хотелось. Чего-то такого человеческого. Я видела, как он мучился, раздираемый противоречиями, потому что это было совсем НЕправильно, но он этого ОЧЕНЬ хотел. Тогда Мальчик начинал рассуждать вслух, выстраивая логическую цепочку последствий того, что будет, если он сейчас поступит НЕправильно. Мне было жаль Мальчика.
Вся его жизнь до последнего вздоха была расписана им по минутам и событиям. Он совершенно не допускал того, что существуют Высшие Силы со своими собственными планами. Я решила продемонстрировать ему чудо – явление Иной Реальности: сняла кольцо и подвесила его на нитку.
– Задавай любые вопросы и наблюдай. Если увидишь, что кольцо вращается по часовой или против часовой стрелки, потому что это МОЯ РУКА его вращает, скажи.
Мальчик посмеялся, но вопросы всё-таки задал. И внимательно наблюдал. Очень внимательно. После чего воскликнул:
– Ну… не знаю я. Но это НЕправильно!
Мы обедали в столовой ВГИКа вчетвером. Мальчик обсуждал с кем-то из нас, но явно не со мной, 999-ую серию какого-то телесериала и внезапно обратился ко мне:
– Как ты можешь жить, если не смотришь телевизор?
– Она книжки читает, – парировала коллега.
– Допустим, но как ты можешь ездить на машине, не посмотрев перед выездом пробки в Интернете?
– А я воздух нюхаю… – ответила я абсолютную правду. Мальчик недоверчиво поморщился. В тот же момент наш стол поднялся на два сантиметра в воздух, переместился вправо и благополучно опустился на пол.
– Браво, Алиса!!! – воскликнула коллега. – Даже сок не пролился!
С тех пор как я сказала Мальчику про возможность считывания информации с воздуха, он стал испытывать «правильность» моего обоняния – звонил, когда я уезжала по вечерам из офиса, и спрашивал, нет ли на моём пути «пробок». Выезжали мы, как правило, одновременно, а жили в соседних районах. Мальчик всегда ехал «правильно», то есть как следовало, исходя из информации Интернета. А я – так, как мне чувствовалось. Но в результате перемещались мы одинаково. И иногда даже вместе играли в «скорость». Эта игра была каким-то странным исключением из правил правильного Мальчика.