Страница 19 из 46
Машинально повернув к метро на окраине города, я услышала звук пришедшей от Рэя sms-ки, состоявшей из одного вопросительного знака.
«Я у метро А…» – ответила я.
«Одна остановка вниз, выход направо».
Каким образом Рэй оказался в этих краях, мне было неинтересно, но я обрадовалась, что увижу его спустя столько лет. Мы обедали молча, пока Рэй не нарушил тишину вопросом на больную тему:
– Как Брат? Ты общаешься с ним?
– Почти нет… – вздохнула я.
Я принимала их обоих такими, какие они есть. Но Брат не мог общаться с Рэем, и эта патологическая склонность Рэя к Чёрной Магии… Рэй – очень сильный маг, чего по его внешности совершенно не скажешь.
Они ровесники, но, в отличие от Брата, играющего в бизнес, Рэй играл в Чёрную Магию, играл профессионально и постоянно, точно так же, как постоянно он играл и со своей собственной жизнью и смертью. Но именно Рэй научил меня приёму игры со «временем и пространством». Он искусственно создавал экстремальные ситуации, в которых ставил передо мной, на первый взгляд, совершенно невыполнимые задания, но в итоге я их выполняла. Каждый раз я ругалась на него за подобные «эксперименты», чувствуя себя «подопытным кроликом», а он смеялся.
Именно Рэй, произнеся всего одну простую фразу, внезапно дал мне понять, что же такое Любовь. Любовь всегда означала для меня Жизнь, а отсутствие Любви – Смерть, потому что Любовь давала мне силы жить. Но я никогда не осознавала до встречи с Рэем, что же такое Любовь на самом деле. Оказывается, Любовь – это когда ты принимаешь человека таким, какой он есть, без каких-либо исключений и не ставя перед ним никаких условий, принимаешь и продолжаешь любить только за то, что он живёт на этом свете, любить просто так, а не за что-то, предоставляя ему возможность быть свободным, ничем не ограничивая его. Ты счастлив от того, что можешь видеть любимого человека, общаться с ним, даже молча, и ты благодарен Высшим Силам за то, что он существует в твоей жизни. Неважно кем.
Помимо того что Рэй обладал уникальными способностями подключения к информационному полю, он в совершенстве владел гипнозом и приёмами нейролингвистического программирования. Я часто бывала свидетелем того, как он, виртуозно играя словами, приводил людей в полное замешательство, расщепляя их Сознание на множество мелких кусочков, и никто не понимал, что, собственно, происходило и происходит. Рэй блестяще манипулировал Сознанием других, но исключительно в рамках Чёрной Магии, и, как следствие, платил за свою игру – Жизнь постоянно ставила его на порог Смерти. Долгое время я пыталась «держать» Рэя энергетически, но начинала умирать сама. Однажды он с грустью констатировал: «Ты же знаешь, два равносильных полярных мага не могут быть вместе, кто-то из нас должен умереть…»
– И что ты собираешься делать? – спросил Рэй, как и обычно, чувствуя всё, что происходит со мной, иначе вряд ли бы он оказался рядом «здесь и сейчас».
– Мне предстоит отдать в мир то, что я знаю… из разряда практической Магии… Белой Магии…
– А я…
Рэй говорил, как и обычно, кусочками фраз, понять которые мог только тот, кто читает мысли, а не слушает слова. Я перебила его, задав вопрос, ответ на который дал бы мне понять, относится план Рэя к Магии Белой или Чёрной. Рэй тяжело вздохнул. Я грустно покачала головой.
– Ты же еле остался жив… тогда…
Рэй довёз меня до метро. Мы сидели в машине обнявшись и молчали. Нам обоим было всё равно, кто присутствовал в жизни другого все эти годы.
– Знаешь, где я была? – внезапно я вспомнила свой «поход» в злачное место, а Рэй засмеялся, мгновенно меня отсканировав. – Все эти люди такие смешные и странные! Они задавали глупые вопросы… А один из них – маньяк-убийца, и мне стало страшно. Как этого не видят другие? У него же на лице всё написано!
– Алиса, ты это видишь, я это вижу, но разве все люди такие, как мы? – с грустной улыбкой произнёс он, гладя меня по волосам. – А я ничего больше не хочу… Пустота… Расскажи мне, – внезапно тихо и как-то понимающе попросил Рэй, предлагая мне выговориться – рассказать про Человека, Которого Не Было, о котором я никогда ничего не говорила, по крайней мере, вслух.
– Я тоже устала от Пустоты… Мне нужно, чтобы ОН был рядом. Где-то. Неважно кем. ОН, понимаешь? Что ты видишь про меня? Скажи…
Рэй отрицательно покачал головой и снова гладил меня нежно-нежно, как когда-то давным-давно, когда я стояла у края пропасти, и был такой же сентябрь, и мне не хотелось ни о чём думать, и я снова проваливалась, закрыв глаза, прижимаясь щекой к его щеке, проваливалась куда-то, где отсутствуют какие-либо мысли, но играет музыка нежности.
Время остановилось. Мир остановился.
– Ну, я пойду… – сказала я, резко отрываясь от его щеки, когда по радио зазвучала очень красивая, но грустная песня.
– A y тебя тогда были совсем короткие волосы… – грустно произнёс Рэй.
Я вышла из машины, прошла несколько метров. Он посигналил мне. Я обернулась. Его, как и многих, почему-то сильно раздражало, что я никогда не оборачиваюсь, уходя. Рэй махал мне рукой. Я снова не знала, когда теперь увижу его и увижу ли его вообще когда-нибудь. Живым.
Вечером мне позвонили из Самого Главного Общества Заклинателей с просьбой срочно найти и оформить в рамы, которые я должна расписать соответствующим цветом, портреты самых известных заклинателей Серебряного века, чтобы «повесить их в центральном офисе». Душа съёжилась – я вспомнила, что некоторые из заклинателей тогда… повесились. Я постаралась не думать о Смерти, но не прошло и дня, как раздался звонок из небольшого Сообщества Заклинателей, – меня попросили так же срочно прислать мои заклинания в сборник, посвященный Сергею Есенину. Я непроизвольно вздрогнула – одновременно мне предстояло выпустить собственную книгу на тему «Заклинатель и самоубийство» под названием «Потанцуйте со мной на окне…» с посвящением Марине Цветаевой… Смерть бродила где-то рядом…
Перечитывая Есенина, я вошла в Поток. Всё слилось: их чувство безысходности, и моё одиночество, и абсолютная беспросветность. Кажется, я прочувствовала всё, что чувствовали они когда-то. Несколько дней, пребывая в Потоке, я писала заклинания, тщетно пытаясь вернуться на землю. Стоя на краю Бездны, я подумала, что живу в огромном городе, где очень много людей. Они окружают меня повсюду: в метро, на улицах, в магазинах, в кафе, на работе… Всегда куда-то спешат, как, впрочем, и я. И часто опаздывают, потому что иногда надо остановиться и кому-то помочь. Помочь почувствовать себя не одиноким в толпе людей большого города, для чего зачастую бывает достаточно всего лишь нескольких добрых слов.
Многие спорят про заклинателей Серебряного века: действительно ли они ушли сами? Но если прочитать написанное ими в последние годы жизни, разве не очевидно, что они уже пребывали скорее Там, чем Здесь? Смерть всегда притягивается нами. Если бы находящиеся рядом вместо того, чтобы наблюдать за происходящим из зрительного зала, поднялись на сцену и вывели уходящих из предсмертного состояния, их заклинания были бы другими, и Смерть бы убралась восвояси.
Жизнь может отнять у человека всё и поставить на край пропасти, но не всякий человек, зависнув над бездной, показывает окружающим, что происходит у него в душе. А кто-то в этот момент произнесёт неласковое слово – и человека больше нет. Все начинают удивляться, а почему вдруг… А на самом деле это слово стало последней каплей… Но если рядом окажется хоть кто-то, кто поддержит простым человеческим общением… Пожалуйста, не опаздывайте…
Когда-то я открывала личную почту где-то раз в месяц, потому что со всеми общалась через «рабочий ящик». И вот наступил тот самый «раз», когда я обнаружила письмо трёхнедельной давности от неизвестного мне лица. По мере того как я читала, сердце опускалось всё ближе к пяткам, а чувство вины поступало к горлу и глазам – предсмертная записка человека, адресованная именно мне, потому что адресовать её, видимо, больше было некому. Он написал её абсолютно спокойно, как тот, кто уже всё для себя решил – ни надрыва, ни бурных эмоций, ни обвинений в чью-либо сторону, ни даже рассказа о том, почему, собственно, человек решил уйти. Незнакомец сообщил, что прочитал мои заклинания, случайно наткнувшись на них в Интернете, и что я не могла не пройти через огонь, воду и медные трубы, поэтому я пойму и не стану осуждать его. Он не просил меня о помощи – он попрощался с этим миром через письмо, адресованное мне… Конечно, я сразу же написала ответ, но знала, что опоздала. Я проклинала себя за то, что открывала почту раз в месяц. Возможно, я смогла бы задержать незнакомца. И до сих пор, хоть все и говорят мне, что я не являюсь сотрудником Службы Спасения, чувство вины живёт в моём Подсознании, периодически всплывая на поверхность.