Страница 35 из 52
В опочивальню удалились заполночь – от восьмидесятый раз повторенных баллад, рассказов, и танцев человека только что не трясло. Но школа самоконтроля брала своё: на лице не дрожал ни единый мускул! Впрочем, думать и сердиться это не мешало: неужели придумать новые движения для танцоров, или мелодии и тексты для штатного оркестра запрещает религиозный Кодекс? Слушать в тысячный раз Песнь о чёртовом (пусть и великом!) Роланде!..
Или – про волосатых дебилов-гуннов!
Но и в роскошной баронской постели пришлось… Работать.
Лишь через пару часов, измочалив несчастную женщину хуже ездовой кобылы (Иначе не вызвать нужных «уважительных» сплетен среди подглядывающих в дырки стен и гобеленов фрейлин, и, соответственно, уважения соседей!), человек смог, наконец, откинуться на спину, и приступить к работе.
Глубокое сканирование выявило только одного потенциально опасного претендента на «мировое господство».
Владыка Хлодгар во что бы то ни стало желал объединить все Северо-восточные Герцогства, Графства и Баронства западной Европы под своей могучей дланью. Счастье ещё, что он обитал буквально тут же, в паре сотен лье от Столицы. «Разобраться» будет несложно. Да и заморачиваться особо изощрённым планом не обязательно.
Самые лучшие средства и способы в таких ситуациях, зачастую – простейшие.
Столь несвоевременные и амбициозные центростремительные порывы Наполеоновского масштаба пресечь в этой реальности можно как раз таким, простым, способом.
Нанять для такого дела в этой реальности кого бы то ни было – ну абсолютно невозможно без того, чтобы слухи об этом не дошли до самого Папы… И дело не в стенах «с ушами». Для такого нужен весомый повод. Ну, хотя бы – типа родовой мести!
Убийство же из-за угла повлечёт казнь сотен невинных крестьян и ремесленников того города, или села, в котором, или рядом с которым произойдёт такое убийство. Потому что Святая Инквизиция и заплечных дел мастера правящего Короля не отстанут, пока не «выявят» виновного в подлом заговоре, и его «сообщников». А такой рано или поздно найдётся – не выдержав мучений. И сочинит и про заговор, и сообщников приплетёт…
Нет, убить должен только равный, и только в честном бою. Ведь родовая честь не продаётся. Или, если продаётся, то – только для себя, любимого. Знать ни в грош не ставит чужие интересы. Хитрые интриги и демарши против соседей или врагов абсолютно не связаны с корыстью. Нанять вельможу слишком… подозрительно! Сплетни и клевета отлично заменяют СМИ.
Пришлось перенестись ещё назад, и прямым воздействием на мозг заставить Ответственных Администраторов Штаба перенести ближайший Большой Турнир на срок, к которому он смог бы всё же успеть добраться до Лютеции.
Чёрт.
А он ведь надеялся в этом году отвертеться.
Утром он проигнорировал огромный букет, который еле держали двое помощников главного садовника перед входом в опочивальню. Только позже, уже в коридоре, где челядь не могла видеть его лица, довольно поухмылялся. Дисциплина и порядок – великая вещь. Вот они и должен сейчас раздать указания так, чтоб уж за время их с женой отсутствия тут падения дисциплины не произошло.
Выехали уже после полудня.
Зная его «демократичный» нрав, сборы челядь провела в рекордные сроки.
Розамунда если и была удивлена внезапной переменой решения мужа, не огорчилась, а очень даже наоборот – сама же просила!.. Так что жена изволила встать на целый час раньше. Лично ей светило пополнение гардероба новомодной одеждой, и демонстрация невянущей прелести всем заклятым подругам. То бишь жёнам прочих вельмож. Не говоря уже об этих чудесных «задушевных беседах»…
Хорошо, что её сборами руководил мажордом – а то они могли бы затянуться на три-четыре дня.
Кавалькада из сорока всадников, трёх карет с дамами, и пяти телег с обозом растянулась на добрых сто шагов. Разумеется, дороги здесь все в рытвинах и ухабах, а уж пылят – просто бесподобно. Страдает и одежда, и глаза и – главная жертва! – нос. Человек каждый вечер менял уже абсолютно чёрный носовой платок.
Поскольку центральная власть сюзерена его страны – короля – была чисто номинальной, (лучший среди равных!) никто за грунтовым покрытием, естественно, не следил. И дорога как-то автоматически переносила сама себя после каждой зимы на новое, ещё не разбитое копытами и ногами, и не изрытое колёсами, место. Которое через год снова…
И так далее.
Здесь везде наблюдалось всё то же доброе, милое сердцу романтиков и вельмож, средневековье. Историки этого мира писали, что обусловлено такое замечательное устройство Общества всеобщим восторгом от благоденствия под эгидой мудрых и дальновидных правителей-феодалов. Последовательно, и твёрдой рукой ведущих своих крестьян и вассалов к Царству всеобщего Достатка и Умиротворения. Под недрёманным взором Святой Церкви, разумеется.
Общество, действительно, было весьма стабильно. Урожаи, благодаря заботливому уходу, железным орудиям, и удобрению земель, достаточны. Города представляли из себя не рассадник политической неустойчивости и смуты, а крохотные скопища горшечных, мебельных, пошивочных и прочих мастерских, кузниц, и лавчонок, жалко жмущихся к стенам замка феодала-покровителя.
Человек до этого никогда не стремился что-то в глобальном масштабе здесь исправить, улучшить, или – не дай Бог! – просветить интеллектуальную элиту (прихлебателей при любом Дворе) относительно того, какой ценой, и благодаря чему эпоха Средне-Поздних Веков растянулась здесь на десяток веков дольше, чем в Мире номер один.
А ответ был прост. Он лежал (для человека, разумеется!) на поверхности.
Не «изобрели» пороха. Поэтому не состоялось и изобретение огнестрельного оружия – этого универсального уравнителя десятки лет тренировавшихся профессиональных бойцов, и тёмного необразованного быдла, сидящего в кустах с аркебузой или мушкетом в руках. И могущих легко пробить фамильную кольчугу пулей. Потому что из традиционного лука её не взять.
Однако отсутствие сомнительного блага в виде Научно-технического Прогресса человека не напрягало. Он-то знал, что грозило этому миру, позволь они «изобрести» здесь чёртов порох.
Собственно, он и сейчас рассчитывал обойтись минимальным вмешательством для сохранения статус кво этой сонной феодальной дыры.
Поэтому добросовестно выполнял роль провинциального вельможи, везущего свою свиту да и себя заодно, принять символически-обязательное участие в традиционном ежегодном Турнире в Столице.
Презрительно глядел на пропылённых, словно пригнутых непосильным бременем к земле, коренастых крестьян, работавших на ухоженных полях. Поплёвывал, проезжая мимо неистребимых нищих. Кривил нос, вдыхая дым и копоть от многочисленных кузниц, кожевен и красилен в мелких и приписанных к Замкам власть имущих, навечно, городках. Которым расшириться и выделиться в самостоятельную силу не давали – его предшественником, и им самим же, подправленные Королевские Указы.
В постоялых дворах обозревал за ужином монументальные потолочные балки перекрытия нижнего, обеденного, зала, и нелепо-живописные, но работающие люстры из тележных колёс. Радовался, что стены ещё не пропитали насквозь въевшиеся чад, и запах перекалённого подсолнечного масла, и столы и лавки даже пахнут свежеобработанным деревом. (Тут – к счастью, не Столица! Это там трактиры стоят, бывает, веками.)
Удаляясь в комнаты на втором, гостиничном, этаже, с проклятиями давил клопов (обязательный ритуал), и выслушивал традиционное ворчание жены на то, что надо было захватить побольше матрацев и чистых простынь. (Да, постоялые дворы не давали клиентам ни того, ни другого, так что приходилось всё везти с собой в обозе!) И персидского порошка. (Вот уж крайне сомнительное, да и страшно вонючее средство!) Хорошо хоть, еда и здесь была вкусна, и из свежайших продуктов. А будь изобретены холодильники, уж точно кормили бы чем-нибудь вчерашним, морожено-выветрившимся!
С другой стороны, случись такое – и человек велел бы разнести здание трактира по брёвнышку, да ещё и хозяина с семьёй спалил бы на месте. И поскольку такое было вовсе не редкостью, пепелища нерадивых паразитов дороги торчали повсеместно. Что не снижало рвения определённой категории купечества мгновенно, словно по мановению волшебной палочки (Ага – «палочка» предвкушения наживы куда надёжней любого волшебства!) строить – благо, леса вокруг навалом! – и открывать новые. А ещё бы!