Сломанная красота (ЛП)

Блейк закатывает глаза.

– Этот разговор… сводит меня с ума. Я не хочу, чтобы ты работала на меня, Эрин. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Позволь мне покрыть стоимость твоего обучения за последний семестр. Это не так уж много.

Она в шоке смотрит на него. Они никогда не обсуждали её проживание здесь. На мгновение Эрин позволяет себе представить это. Красивый, удобный дом, куда она сможет возвращаться после окончания учебного дня. Читать снаружи, на террасе, наблюдая за лесистой местностью позади, где иногда можно увидеть оленей. Забираться в кровать с ним каждую ночь.

Боже, она хочет этого так сильно. Но не так.

– Абсолютно точно нет, – говорит она.

– Почему нет?

– Потому что это ненормально, чтобы ты так обо мне заботился. Как только я выпущусь, и у меня будет постоянная работа, тогда я подумаю о том, чтобы переехать. И о том, чтобы ты платил за меня.

– Боже, Эрин.

– Это не безрассудно. Обычно люди так и поступают.

Он качает головой.

– Я не наниматель твоей мамы. Я не попытаюсь воспользоваться тобой.

Девушка резко отодвигается от него, позволяя воздуху между ними охладить её.

– Это не честно. Она тут ни при чём.

Хотя её мама тоже убирала дома, кое-что плохое случилось с одним из её нанимателей. В один день маму резко уволили, и та пришла домой с заплаканными глазами и синяками на запястьях. Так что, может быть, это из-за её мамы, совсем немного. Тот мужчина воспользовался своим положением так, как Блейк никогда не посмеет, но Эрин не совсем уютно жить под контролем мужчины.

Их отношения уже стали сложнее, но не в том смысле, в котором он думает. Не из-за того, что она красивая, а у него шрамы. Взамен, он старше, а она моложе. Блейк жил в богатой семьи, в то время как Эрин стояла в очередях за школьным ланчем. Он умён и опытен, даже если сейчас живёт отшельником, а она просто очередная выпускница. Для неё было важно платить самой. Так что даже когда он садится и берёт её руки в свои, она упрямо держится.

– Будь со мной, – произносит мужчина с нежной, умоляющей ноткой в голосе, и она почти что сдаётся.

Чего ещё она может желать, кроме как быть с ним? Никаких денег или учебы или хмурого неодобрения общества, которые разлучают их.

– Мне плевать, как мы с этим разберёмся. Мне плевать на деньги. Забирай их, я перепишу всё на тебя. Ты будешь владелицей дома, а я могу жить здесь по твоей милости.

После этого Эрин улыбается, от глупости этой идеи. От мысли о том, что она будет какой-то богатой наследницей, а Блейк будет кланяться ей в ноги. Да, глупо, но ещё и мило, потому что она верит, что ему действительно всё равно. Но как бы сильно девушка его ни любила, ни знала, что он и правда понимает трагедию в этом мире, Эрин знает, что только богатые считают, будто деньги не важны. Блейк никогда не заставит свою маму звонить копам, только для того, чтобы её мать объяснила, что если она дёрнется, любая другая работа в городе будет потеряна. Даже если он никогда не станет злоупотреблять этим, Эрин не может дать ему такую силу над собой.

– Есть ещё одна причина, по которой я не могу выпуститься в этом семестре.

– Расскажи мне.

Он сжимает её руки в своих, успокаивая, даже когда девушка отталкивает его.

– Помнишь, я говорила тебе, что мне нужно ещё одно занятие, помимо диплома? – когда он кивает, она продолжает. – Ну, для одного из занятий не был назначен профессор, когда я поступала. Это произошло раньше. Иногда какой-то предмет не заканчивают рано, а дополняют потом. Так что, когда я пошла в книжный магазин, то увидела, что они записали имя профессора. Это был кое-кто новый.

Блейк смотрит на неё.

– Чёрт.

– Да. Это был ты. Думаю, есть смысл… обсудить курс на следующий семестр. Мне следовало разобраться с этим раньше, но я думала, что ты будешь преподавать историю.

Он качает головой.

– Я уйду.

– Ты не можешь! Ты сам сказал, что им нужно, чтобы ты преподавал этот курс. Если им придётся его отменить, я всё равно не смогу выпуститься в этом семестре, как и остальные студенты, которые на него ходят.

– Чёрт, – повторяет он.

После этого Эрин улыбается. Блейк не очень часто ругается, так что она знает, что у него практически нет слов, раз он повторил это дважды.

– Всё нормально. Я не против. Я просто счастлива, что ты пошёл туда, нашёл своё место. Это важнее, чем точная дата моего выпуска.

– Всё намного сложнее, Эрин. Ты так много работала над этим. Я видел, как сильно ты работала, училась и убиралась в моём доме, чтобы позволить себе образование.

– Я могу подождать.

– И что мы будем делать, приостановим свои отношения на год, чтобы ты могла выпуститься и расплатиться по-своему? Нет, – говорит Блейк, будто это всё решит, и, может быть, так и есть. В этом он убедителен, а она… ну, она очень разочарована, что не сможет выпуститься вовремя.

– Ты же знаешь, это запрещено.

Он пожимает плечами.

– Возможно, но мы уже решили никому не рассказывать. Это не касается никого, кроме нас.

Эрин бросает на него скептический взгляд.

– Я удивлена, что ты относишься к этому нормально.

– Для меня это не нормально. Но я предан идее сделать это и чертовски точно не собираюсь позволять тебе замедлять свою жизнь ради меня. Правила придуманы для того, чтобы защищать людей от унижений, но не в этом случае.

На ее губах появляется ухмылка.

– Ты не чувствуешь себя даже немного униженным? В смысле, у нас был секс в твоём офисе.

Он притягивает её к себе на колени и целует. Его губы касаются губ девушки, когда он бормочет:

– Теперь этого больше не повторится.

– Достаточная для нас причина, чтобы всё отменить. Потому что это было сумасшедше сексуально.

Блейк опрокидывает девушку, чтобы сесть на неё сверху. Руки Эрин прижаты его руками, её тело в ловушке. И Боже, у неё всё сжимается.

– Думаю, я смогу найти замену, – произносит он, опускаясь ниже и широко раздвигая её ноги.

– О Боже, – выдыхает она. Затем собирается с силами достаточно, чтобы промурлыкать, – Ох, профессор Моррис.

Он стонет.

– Ты не можешь называть меня так в классе, иначе я…

– Иначе ты что?

– Тебе может не понравиться, что произойдёт.

Он касается губами её центра и делает так, что девушка откидывает голову на подушку, задыхаясь от удовольствия, пока не доходит до того, что начинает повторять только его имя. Ох, Блейк. Никаких игр и барьеров.

Ей очень нравится, как он меняется с ней. Каждый раз, когда они вместе, когда занимаются этим. Снаружи он угрюмый мужчина, мрачный и серьёзный. Задумчивый. Не хватает только обугленного пожаром поместья и открытой ветру скалы, чтобы дополнить картину. Но мужчина внутри такой другой… намного светлее. Он играет с ней, смеётся. Он дразнит её на грани выносливости, а затем даёт ей больше, чем она могла бы вообразить.

Даже сейчас Блейк нашёл способ сделать всё по-новому. Его язык на клиторе, как будто это когда-нибудь может надоесть. Но это не похоже на прошлый раз или раз до этого. Он слегка прикусывает кожу на внутренней стороне её бёдер, а затем успокаивает сладким поцелуем. Блейк касается её скользких половых губ так быстро, что она думает, будто этого не было вовсе, пока по спине не поднимаются шок и удовольствие.

– Не дразнись больше, – шепчет она.

– Ты уверена? Думаю, тебе нравятся поддразнивания.

– Я не могу. Не могу больше.

Внутри неё, два его пальца чувствуют себя как дома, и это уже слишком. Просто слишком, так что Эрин выгибается, выкрикивая:

– Подожди. Остановись.

– Что из этого? Мне остановиться или заставить тебя кончить?

– Пожалуйста, Блейк.

Она слышит, как у него перехватывает дыхание. Когда мужчина начинает говорить, его голос опускается на две октавы.

– Да. Ещё раз.

– Блейк, – в её разуме всё расплывается, как в центре торнадо, пока она наблюдает за кружащимся вокруг неё штормом. Эрин не может двигаться и, Боже, она не хочет этого делать. Он спокойный и одновременно похож на шторм, одновременно мирный и трагичный, что по-своему прекрасно. – Пожалуйста.