Страница 33 из 40
Но в каком бы кабинете или спортзале ни проходил их номер, они бы явно не успели туда добраться...
Динь. Динь.
Как только индикатор показал ровно 14:00, раздался лёгкий колокольный звон. В Умесато, конечно же, никаких настоящих колоколов не было, и звук транслировался по нейролинкеру через локальную сеть.
Этот звон чем-то напомнил Хоровой Перезвон Лайм Белл. Колокол ударил четырнадцать раз, но его эхо ещё долго перекатывалось вдали.
Затем раздался мягкий женский голос (видимо, говорила Вакамия Мегуми из школьного совета), зачитывавший объявление:
— Внимание всем ученикам и гостям 28-го культурного фестиваля средней школы Умесато. Начинается представление «Время», подготовленное исполнительной группой школьного совета. Убедитесь, что ваши нейролинкеры подключены к школьной сети. Представление пройдёт на территории школы. Если вы находитесь снаружи здания, просим оставаться на местах, а если внутри — пожалуйста, подойдите к ближайшему окну и посмотрите наружу. Итак, мы начинаем.
«Представление пройдёт снаружи?»
Харуюки повернулся к Черноснежке, ожидая услышать какое-то объяснение происходящему, но зампредседателя лишь улыбнулась, ничего не говоря. Такуму и Акира подозрительно озирались, и даже Пард с продолжавшей всхлипывать Нико подняли головы.
В следующую секунду...
По крыше прокатился лёгкий порыв ветра.
Сложно сказать, создала ли ветерок функция дополненной реальности нейролинкеров, или же он настоящий. Но он словно послужил сигналом к тому, что...
...Высокие здания на юге, видневшиеся за первым корпусом, неожиданно исчезли.
Харуюки вскочил и инстинктивно шагнул к ограждению крыши, но Черноснежка ухватила его за одежду.
— Харуюки, за твоей спиной вид гораздо лучше. Всех остальных тоже касается.
— За спиной?..
Харуюки послушно обернулся. Крыша имела в ширину около десяти метров, и он должен был увидеть с северной стороны улицу Оумэ и третий квартал южного Коэндзи.
Но привычного городского пейзажа на месте не оказалось. Вместо него, насколько хватало глаз, простиралось море травы. Эта картина до боли напоминала уровень «Луг» из Ускоренного Мира, и полному сходству мешали лишь низенькие кусты, да крупная река, поблескивающая примерно в двух километрах севернее. Судя по всему, это была река Мёсёдзи, но та в реальности имела лишь дюжину метров в ширину; расстояние же между берегами этой реки составляло не менее километра.
Вслед за остальными друзьями Харуюки перешёл к северному ограждению. Не успел он присмотреться внимательнее, как снова послышался голос Мегуми:
— Сейчас вы смотрите на пейзаж начала эпохи Дзёмон, на мир 8000 лет назад. Примерно в это время плато Мусасино стало линией побережья, и та территория, которая сегодня называется Сугинами, находилась в самом центре выступавшего в бухту полуострова.
— Д-Дзёмон?! — изумлённо воскликнул Харуюки и перевёл взгляд под ноги.
Зелёные луга начинались прямо за клеткой, где жила африканская зорька Хоу, и школа Умесато теперь напоминала корабль, плывущий по зелёному морю.
— Командир... выходит, вы проецируете все эти изображения через дополненную реальность, накладывая на панораму за пределами школы?.. — спросил Такуму, оправдывая звание профессора, и Черноснежка кивнула, подтверждая его догадку.
Характер представления был схож с выставкой «Коэндзи 30 лет назад», которую сделал класс Харуюки, но масштаб и уровень оказались на порядок выше. Для того, чтобы превратить класс в выставочный зал, команде Харуюки понадобилось лишь расставить на стене метки для наложения изображений через дополненную реальность, но Харуюки даже представить себе не мог, каким образом Черноснежке удалось переписать всю огромную панораму города.
Восторженно вздохнув, Харуюки обвёл взглядом представшую перед ними величественную картину. Мегуми продолжала объяснения:
— Плато Мусасино играло большую роль в жизни людей, обитавших в ту эпоху на территории Токио. Они жили в землянках, которые строили возле воды, занимались охотой и собирательством на этих лугах. Инструменты из глины и камня находят практически на всей территории Сугинами, а в южной части были найдены и более крупные руины.
Вдруг по лугам прокатился могучий рёв.
— А, смотрите! — воскликнула Тиюри, вытянув руку.
Посмотрев в указанную сторону, Харуюки увидел древних людей, одетых в кожу и грубую ткань, которые с помощью примитивных копий и луков сражались с огромным кабаном, похожим на Энеми Дикого класса. Потом они пропали, а в центре луга появилось несколько овальных домов. Между ними женщины дружно готовили еду, а вокруг носились дети.
— Восемь тысяч лет прошло, а дети совершенно не изменились, — пробормотал Харуюки.
— Это верно, — кивнула Фуко. — Исследования показывают, что не только люди эпохи Дзёмон, но и первые хомо сапиенсы, жившие двести тысяч лет назад, обладали тем же мозгом, что и современные люди. Если бы у этих детей были нейролинкеры и современное образование, они бы выросли такими же, как мы. Даже не знаю, радует меня это или нет.
«UI> Эту фразу в конце такой речи могла добавить только ты, Фу».
Комментарий Утай заставил рассмеяться не только Тиюри с Черноснежкой, но даже Нико, глаза которой до сих пор красные от слёз.
Харуюки посмеялся вместе с ними, и в то же время задумался.
Действительно, это представление впечатляло. На неё наверняка потратили уйму времени и усилий. Но почему именно эпоха Дзёмон? Потому, что моделировать луга проще всего? Нет, вряд ли Черноснежка стала бы выбирать тему по такому критерию...
Вновь послышался голос Мегуми, объявивший нечто невероятное:
— А теперь отправимся вперёд по времени.
В нижней части поля зрения появился маленький индикатор, показывавший «–8000». Затем он начал быстрый обратный отсчёт.
То, что случилось потом, потрясло Харуюки.
Счётчик стремительно отсчитал несколько тысяч лет, остановившись на отметке «–2300», соответствовавший эпохе Яёй. К тому времени уже появилось земледелие, и зелёные луга сменились золотистыми полями.
— Минус 1700 лет, эпоха Кофун. Появились древние королевства, и Мусасино начали править монархи Ямато. Инструменты для возделывания земли, охоты и войны стали металлическими.
— Минус 1500 лет, эпохи Асука и Нара. Появились региональные правители, Куниномияцуко, и один из них, клан Мусасино, образовал страну Мусаси на востоке Японии, где сегодня находится Канто. Именно так и появилось это название.
— Минус 1000 лет, эпоха Хэйан. Знать Кансая любила называть эту эпоху «рассветом нашей страны», но именно в Канто появились полководцы Бандомуся, которые пришли к власти и первыми начали строить огромные роскошные дворцы. Столица Мусаси находилась совсем недалеко от Сугинами, и туда часто присылали знатных наместников, которые вступали в противостояние с местными полководцами. Отношения становились всё хуже, пока не вылились в бунт одного из полководцев, Тайра-но-Масакадо, ставший символом эпохи.
— Обычно нас учат, что в эпохи Асука и Хэйан всё интересное творилось в Кансае, но, похоже, что и здесь происходило много чего... — проговорил Харуюки, завороженно следя за битвами всадников.
— Это точно, — отозвался Такуму с нездоровым блеском в глазах. — Раз уж мы живём в Токио, то и по истории надо бы делать упор на события на востоке страны. Например, ты знаешь, что полководцы Мусасино образовали Семь партий Мусаси, которые обладали значительным политическим весом в сёгунате эпохи Камакура, а кроме того, во времена правления самураев всё решали не только кланы Киёмори и Ёритомо, но и полководцы из восточных...
— Эй-эй, Такуму, я понимаю, что ты прекрасно разбираешься в самураях, но не надо забегать слишком далеко вперёд, — с натянутой улыбкой прервала его Черноснежка.
Такуму смущённо опустил голову, а эпохи вновь начали сменять друг друга вслед за словами Мегуми.
— Минус 800 лет, эпоха Камакура.
— Минус 600 лет, эпоха Муромати. Сформировалось средневековое самурайское общество, и на территории Сугинами появилось несколько деревень. Недалеко от Умесато располагалась деревня под названием Одзава, а в самом центре её был построен храм Коэндзи.