Хрустальная бухта (ЛП)

– Вот уже как четыре года она отвернулась от нее, Сейдж.

Розмари вошла в дом.

– Водное такси все еще ждет. Мериголд не собиралась оставаться. Она приехала только для того, чтобы повыпендриваться. Я сказала, что если она не поможет ковену в трудное время – особенно, когда жизнь ее дочери на кону, – тогда она может забыть о нас.

Глаза Сейдж округлились.

– И что она ответила?

– Она не ответила.

– Она никогда не покинет ковен добровольно, – сказала Сейдж.

– Нет. Поэтому мы не будем ее даже спрашивать. Как только я поговорю со всеми, мы просто ее вышвырнем. – Увидев лицо Сейдж, Розмари продолжила: – Я защищала Мериголд годами. Я всегда пыталась концентрироваться на хорошем. Но на это нельзя закрыть глаза, Сейдж. Именно эта ситуация позволяет задуматься, а заботиться ли Мериголд хоть о ком-то еще, кроме себя.

Подавленная Сейдж подошла к журнальному столику и начала поправлять стопку лежащих там журналов.

– Думаю, она еще может вернуться и удивить всех нас.

Розмари посмотрела на нее со смесью раздражения и любви. Затем взглянула на Джейсона.

– Она не вернется, – категорично заявила она.

– Лично я рад, – сказал Джейсон. – Мое шестое чувство подсказывает мне, что она бы точно добавила в ритуал что-нибудь совершенно не обязательное, например, извлечение моих внутренностей.

Как только последний луч солнечного света исчез за горизонтом, в доме появились ведьмы. Они все были одеты в джинсы или длинные юбки, а цветастые аксессуары – шарфы, бусы, бижутерия – дополняли образы. Все они тихонько болтали, радовались встрече. Сейдж накрыла стол. Казалось, что это ежемесячная встреча клуба читателей.

– Джейсон, – позвала Розмари в одиннадцать вечера, – нам нужно начинать приготовления к ритуалу в школе. Она примерно в километре от дома. Если ты не против, отвези, пожалуйста, всех туда. По три человека за раз.

– Конечно. А почему именно по три? Это какое-то магическое число?

– Столько мест в гольф-мобиле, – сухо ответила она.

– Гольф-мобиль?

– Ни у кого на острове нет машин. Местные жители пользуются велосипедами или электромобилями. Наш стоит в зеленом сарае. Сможешь вывезти его и припарковать у входа в дом? Первая группа уже готова.

– Без проблем, – ответил Джейсон.

– Не так обычно проводят свои выходные такие мужчины как ты, да?

Он улыбнулся.

– Быть шофером у группы ведьм и отвозить их в полночь к заброшенной школе? Нет, обычно не так. Но это приятное изменение в рутине повседневной жизни.

Одна из ведьм, пожилая женщина с белыми волосами и яркими голубыми глазами, подошла к Розмари и мягко коснулась ее плеча.

– Стемнело, – сказала она. – Когда приедет Мериголд?

– Мериголд не приедет. Видимо, у нее другие планы, – ответила Розмари и поджала губы.

После нескольких безуспешных попыток настроить время и дату на своем телефоне Джастина сдалась и скачала игру «Эрудит». Возможно, после нескольких раундов она поймет, за что Джейсон так любит эту игру. Удобно устроившись в углу дивана, она поставила уровень «новичок» и начала играть.

Спустя полчаса она сделала несколько выводов. Она намного дальше бы прошла, если бы в игре можно было пользоваться нецензурными словами, что кват – это название вечнозеленого куста в Африке, а звук при нажатии на букву почему-то был очень приятным на слух.

Она как раз думала о том, что почти не знает слов, начинающихся на букву z, когда в дверь постучали. Джастина встала и направилась к выходу, по пути думая, не возникли ли проблемы у какого-нибудь постояльца или же это Зои решила зайти в гости.

Когда она открыла дверь, ее сердце остановилось: на пороге стояла женщина, которую она меньше всего ожидала увидеть.

– Мама?

Глава 25

Когда Джастина думала о примирении с матерью, она всегда представляла, что все будет развиваться медленно: сначала электронные письма, потом телефонные звонки, дальше уже приглашение в гости. Она ведь знала, что ее мать всегда была импульсивной и вспыльчивой. Стоило все-таки догадаться, что в один день Джастина застанет ее на пороге своего дома. Мериголд молодец: таким неожиданным появлением она смогла выбить почву из-под ног дочери.

Джастину никогда не оставляла надежда, что когда-нибудь они все-таки поймут друг друга и найдут путь улаживания конфликта, чтобы интересны ни одной из сторон не были ущемлены. Ей хотелось, чтобы они, наконец, смогли жить в мире. Но и после четырех лет отчуждения глаза ее матери были полны гневом, который стал фундаментом детства Джастины. Она не заметила никаких видимых знаков, которые говорили бы о том, что ее мать все-таки смягчилась по отношению к Джастине.

– Мам, что ты здесь делаешь? – спросила Джастина и отступила назад, приглашая Мериголд пройти в дом.

Мериголд переступила порог и огляделась.

Раньше Джастина непременно волновалась бы, понравились ли маме дом, гостиница, жизнь, которой живет Джастина. Она бы отчаянно искала одобрение матери, которая та так редко высказывала своей дочери. Для Джастины стало открытием осознание того, что теперь ей было все равно. Самым главным для нее являлся собственный правильный выбор.

– У тебя какие-то проблемы? – спросила Джастина. – Зачем ты приехала?

Голос Мериголд дрожал от презрения:

– Так трудно поверить, что я хочу проведать свою дочь?

– Да, трудно, – подумав, ответила Джастина. – Тебе никогда не нравилось проводить со мной время, и к тому же я так и не сделала то, что ты от меня хотела. Поэтому нет никакой причины для твоего приезда, если, конечно, у тебя не появились проблемы.

– Моя проблема – как и всегда – это ты, – ответила Мериголд, не пытаясь пощадить чувства дочери.

Как и всегда. Эти два слова будто воскресили их прошлое, ворвавшееся в комнату и заполнившее собой все пространство вокруг. А чуть позже с двух сторон потянулись тонкие тени вины.

Сердце Мериголд так и не смягчилось. Она так и осталась твердой и холодной, как красивая каменная статуя, и из-за любого движения она может поломаться. Она никогда не сможет повернуть голову, чтобы взглянуть в другом направлении, сделать шаги навстречу своей дочке, обнять ее и прижать к себе. С состраданием Джастина подумала, как же это тяжело всю жизнь оставаться на одном и том же месте, в то время как весь мир вокруг меняется.

– Твой визит имеет какое-то отношение к гейс? – мягко спросила Джастина. – Розмари и Сейдж наверняка тебе все рассказали. Ты должно быть злишься.

– Я принесла жертву ради тебя, а ты ее просто отшвырнула. И как я должна себя чувствовать, Джастина?

– Может, так же как и я, когда узнала о проклятии. – Она увидела в глазах матери, что та даже не подумала о чувствах Джастины.

– Ты всегда была неблагодарной, – прошипела Мериголд, – но я никогда и подумать не могла, что ты такая дура. Я дала тебе то, в чем ты нуждалась. Для тебя же так было лучше.

– Жаль, что ты не подождала, когда я стану старше, – тихо произнесла Джастина. – Лучше бы ты мне все сначала объяснила. Дала бы шанс сказать, что я думаю по этому поводу.

– Видимо, мне стоило спрашивать твоего разрешения и перед тем как покормить тебя, одеть, отвести к зубному и педиатру...

– Это не то же самое. Так родители растят своих детей.

– Неблагодарная, – еще раз ударила Мериголд словами.

– Нет. Я благодарна тебе за то, что ты вырастила меня и заботилась обо мне. Думаю, ты сделала лучшее, что могла. Но ты приняла решение, которое должна была принять я. Наложить пожизненное проклятие на свою родную дочь – это не то же самое, что и сводить ребенка к зубному или сделать прививку. И ты знаешь это, иначе ты бы уже давно мне рассказала об этом.

– Я хранила это в секрете потому, что ты, узнав о проклятии, постаралась бы все разрушить. Я знала, что ты сделаешь какую-нибудь глупость. Так все и получилось. – Бледная кожа Мериголд контрастировала с ярко-рыжим цветом ее волос. Она была похожа на горящего ангела мести. – Я только что была на Котловом острове. Ковен собирается совершить полуночный ритуал из-за тебя и твоего эгоизма. И если у них ничего не получится, ты умрешь. «Яд ведьмы» перешел на тебя.