Страница 29 из 70
- Приветствую тебя, послушник Митяй! С чем пожаловал?
- Да вот, записку тебе принёс от Отшельника Даниамина. - я протянул ему свиток и продолжил. - А на словах просил передать, что из-за меня, он больше не собирается охранять вход в подземелье с нежитью, потому что вся нежить в подземелье кончилась. И поскольку теперь нет никакого смысла исполнять Обет дальше, то в ближайшее время Отшельник собирается перебраться сюда, где вам никто не помешает совместно проводить время, под одной крышей в беседах о Вечном.
Я не мог себе отказать в удовольствии немного встряхнуть апатичного ко всему, что не касается вопросов Веры, местного священника. Но отец Евлан спокойно отреагировал на мой спич, чем меня даже немного огорчил. Молча приняв свиток, священник развернул его и зачитался. Затем спрятал свиток в рукав и изменившимся тоном произнёс:
- Послушник Митяй! Ты совершил великий религиозный подвиг ради Веры, и во имя ее! И за это ты достоин поистине великой награды! Кстати, об этом в свитке просит и Отшельник Даниамин, и я с ним полностью согласен. Отныне, ты больше не можешь быть послушником!
Он сделал длинную паузу, чтобы промочить пересохшее горло стаканом воды, во время которой я подумал, что избавление от должности, оказывается является наградой! И тут меня пронзила очень неприятная мысль о последствиях этой потери. Но я ещё толком не успел обеспокоиться этим, как отец Евлан ошеломил другой новостью:
- Отныне ты принимаешь монашеский сан и становишься монахом!
Нормальный поворот! А отец Евлан-то оказывается тот еще интриган! Забавный момент. Вопрос о принятии сана даже не обсуждается, а моё мнение и отношение к этому, вообще не учитываются. Между тем, отец Евлан продолжил "осыпать" меня наградами:
- Прими это скромное одеяние, которое соответствует твоему сану!
Вами получен предмет "Ряса Монаха"!
Казалось бы таким подарком гордилось даже сообщение, сопровождаемое знакомыми звуками и психоделической церковной музыкой. Я открыл окно инвентаря взглянуть на характеристики чудо-награды:
Ряса Монаха
Защита
25
.
Неуничтожимый.
Коротко и со вкусом! Если бы Отшельник не избавил меня от страха, который в виде трех зайцев сейчас ожидал меня снаружи, то награда в виде сана и рясы, точно выбила бы меня из колеи. Благотворительность дело хорошее, но спорный миллион как-то надо отбивать. Гордость не позволяла мне ничего выпрашивать, но поинтересоваться-то можно. И я, не питая никаких надежд, на всякий случай, спросил у отца Евлана:
- А может, учитывая величину религиозного подвига, заслуженная награда не будет такой скудной, и размер вознаграждения увеличится?
- Церковь - это не базар! - безапеляционно отрезал отец Евлан. - Поэтому торг здесь не уместен!
- Ну да! Церковь не базар, а магазин с прейскурантом фиксированных цен на все виды религиозных услуг.
- А что делать? - отец Евлан беспомощно всплеснул ручками. - Надо же как-то выживать!
Я с большим подозрением осмотрел фигуру отца Евлана, безуспешно стараясь найти признаки лишений и голода. Но как я ни старался, мой взгляд постоянно натыкался на растущее брюшко и румяные щеки "выживающего" священника.
Ладно, что есть то есть! Нет времени долго сокрушаться по этому поводу. И я сменил "Рясу Послушника" на "Рясу Монаха", подумав, что моя защита, увеличившаяся еще на полтора десятка единиц, совсем не будет лишней. Сдерживая себя, чтобы не испортить торжество момента, я поблагодарил священника и подчеркнул, что и впредь готов служить Церкви и за соответствующее вознаграждение совершать подвиги во имя Веры. Вопрос был исчерпан и я резко сменил тему:
- А что, отец Евлан, часто в наших краях появляются язычники? По пути сюда, я повстречал несколько. Чтобы это значило?
- Язычники? Нет, они далеко, и появиться в наших краях могут только в одном случае. Когда совершают набег! И сколько их было?
- Полсотни. Значит - это набег?!
- Хех! Набег... Ты даже не знаешь, о чем ты говоришь, иначе не вел бы себя так спокойно!
Но, словно в опровержение его слов в здание Церкви угодило что-то тяжелое, отчего её стены натужно застонали. И тут же раздалось какое-то подозрительное шипение, похожее на звук разливаемой по стаканам минералки на собрании анонимных алкоголиков.
- Это набег! - заметался отец Евлан, пытаясь держать себя в руках, но у него это плохо получалось. - Они хотят уничтожить Церковь!
Беспокойство священника было заразительно, как ветрянка, но не настолько, чтобы ему безоговорочно поддаться. Я молча смотрел на приступы малодушия, мучившие сейчас отца Евлана, и терпеливо ждал чем эти приступы закончатся. Наконец, священнику удалось взять себя в руки, и он окрепшим голосом произнес:
- Брат Митяй! Под угрозой наша Церковь - этот маленький островок Веры среди бескрайнего океана ереси и греха! Не дай ему погибнуть! Спаси Церковь!
- У меня список благотворительных мероприятий на сегодня закончился. Но если вы готовы оплатить мою работу по двойному тарифу, я готов забыть о смертельной опасности и своих выходных.
- Брат Митяй! - строго произнёс отец Евлан грозя мне пальцем. - А ты - стяжатель!
- А что делать? - и я, подражая отцу Евлану, беспомощно всплеснул руками. - Надо же как-то выживать!
Отец Евлан сделал вид, что ничего не заметил и продолжил по существу:
- Брат Митяй! Я тебе обещаю, что если ты не дашь язычникам уничтожить Церковь, ты останешься довольным, полученной за это наградой!
- Замётано! - я ему весело подмигнул и направился к выходу.
Мои питомцы и Король Лич по-прежнему стояли в карауле и переминались с ноги на ногу, изнывая от безделья. Церковь была покрыта какой-то зелёной слизью, которая дымилась, шипела и стремительно испарялась, причиняя зданию заметный урон. Я обошел Церковь, и стараясь не дотрагиваться до слизи, осторожно выглянул из-за угла.
Вся равнина перед городом преобразилась. Ранее наблюдаемая мирная идиллия сменилась картиной боевых действий.
11. ПОЛЕВЫЕ РАБОТЫ.
Изменения поражали своей масштабностью. Прямо передо мной, развернувшись в плотные цепи, наступала пара сотен жутковатого вида копейщиков в тёмных доспехах. Они прикрывали около трёх сотен лучников, которые держались к ним вплотную и старались сильно не отставать. За лучниками маячили какие-то неясные фигуры, которые пока трудно было разглядеть. С ближнего ко мне фланга все это войско прикрывало до сотни растрепанных конных лучниц, а на дальнем фланге ещё один конный отряд, в котором даже отсюда было заметно, все парни серьёзные и серьёзно упакованные.
Вся эта громадина медленно продвигалась к городу, стараясь уничтожить все попадавшееся им на пути и имеющее хоть какое-то отношение к Лангобарду. Лучники расстреливали беззащитных крестьян, грузовые повозки и поджигали горящими стрелами фермы. Копейщики добивали подранков и сами старались уничтожить все до чего только могли дотянуться. У конницы пока работы было мало, и она просто охраняла фланги. Путь к городу всему этому воинству преграждала лишь та самая деревня, заходить в которую меня отговорили наемники. Язычники подходили к деревне все ближе и ближе.
Поравнявшись с деревней, лучники дали по ней дружный залп зажигательными стрелами, и подчиняясь чьей-то таинственной воле, последовали вслед за копейщиками, которые вообще не обратили на деревню никакого внимания, продолжая шагать по направлению к городским стенам. Деревня слабо вспыхнула редким огнем в нескольких местах, когда на нее всей массой обрушился отряд серьезных всадников.
А где же войска Лангобарда? Словно услышав мои мысли, из дальнего леса, где родились и рождаются все персонажи игроков, стройными рядами начала выходить пехота Лангобарда, в светлых сияющих доспехах - копейщики и лучники. Лучники сразу же обрушили град стрел на серьезных всадников, чем привели их ряды в полное замешательство. Большая часть всадников так и остались возле деревни, продолжая ковырять ее длинными чёрными мечами, а остальные бросились на лучников, имевших наглость их побеспокоить. Но наткнувшись на лангобардских копейщиков, откатились назад и обескураженные, под постоянным огнем лучников, продолжали яростные попытки добраться до своих обидчиков. Вскоре несколько из них пали. Враг понес первые потери!