Страница 25 из 76
— Я знала, что рано или поздно все твои странные фетиши выйдут наружу, — сказала я с набитым пеной ртом.
Он засмеялся, похлопывая меня по попе.
— Поторопись! Мы должны выдвигаться, если хотим успеть до жары.
Я быстро приняла душ, высушила волосы и собрала их в конский хвост. И когда вышла из ванной, я чувствовала себя гораздо бодрее. А в это время Карсон сидел на кровати и надевал кроссовки.
Я надела тренировочный костюм, который взяла с собой в надежде, что буду заниматься в тренажерном зале отеля, — темно-синие шорты и белая майка с вшитым спортивным лифчиком. Я натянула кроссовки и серую толстовку на молнии.
Я взглянула на часы, и мои глаза чуть не выпрыгнули из орбит.
— Пять-пятнадцать? — закричала я. — Ты поднял меня в пять-пятнадцать?
— Да. У нас уйдет минут двадцать только на дорогу. И если мы хотим, чтобы всё прошло замечательно, то нам уже пора.
— Ты ненормальный.
— Мне говорили, — усмехнулся он.
Мы спустились на парковку, и Карсон повел меня к красному «Шевроле Трейлблейзер». Я нахмурилась.
— А я думала, что ты прилетел.
— Так и есть. Я взял ее в аренду. Мне нравится выбираться куда-то за пределы улиц.
Я кивнула и забралась на пассажирское сиденье.
Спустя пару минут мы выехали с парковки и подъехали к Макавто.
— Кофе? — спросил он.
— Господи, да, — выпалила я.
— Разве каждый день ты не встаешь рано на учебу? — улыбнулся он.
— У меня нет занятий раньше девяти утра. Мой мозг начинает функционировать самое раннее в восемь.
— Аа. Тогда всё просто замечательно. Рассвет над пустыней — это то, что каждый должен увидеть хотя бы раз в своей жизни.
Он сделал заказ, проехал дальше, оплатил его и в следующем окошке забрал наш кофе из рук бедного тинейджера, а после протянул один стакан мне, и я сразу же сделала глоток.
— И с чего это ты такой бодрый в такой ранний час? — поинтересовалась я.
— Ну, во-первых, у меня была потрясающая ночь, — подмигнул он мне. — А, во-вторых, я привык так рано просыпаться, когда катаюсь на сноуборде, ведь мы обычно встаем в четыре, иногда в пять утра.
Я только кивнула, и какое-то время мы ехали в тишине, только попивая наш кофе.
Он включил тихо радио, и я откинулась в кресле и довольная вздохнула. Да, я всё еще хотела спать, но сам факт того, что мы ехали вместе с Карсоном, пили кофе, и я наслаждалась его ароматом, наполняющим машину, было мило и так успокаивающе.
Мы и дальше ехали молча, слушая радио. Я практически допила свой кофе, как мы повернули к отелю-казино Ред Рок.
— Что мы здесь делаем? — спросила я.
— Это идеальное место для встречи рассвета, — просто ответил он. — С верхнего этажа парковки открывается потрясающий вид на восток.
Я сделала последний глоток кофе. Я ему доверяю.
На улице всё еще было темно, когда мы вышли из машины. Я потянулась, а Карсон подошел сзади, обнял меня, прижимая тем самым ближе к себе.
— Смотри, Грейс, — прошептал он.
Я проследила за его взглядом в тусклом свете, и мое дыхание сбилось от увиденного: восходящее красное солнце, раскидывающее яркие золотые лучи в разные стороны.
— Вау, — выдохнула я. — Карсон, я буквально уверена, что никогда прежде не видела восхода солнца. Теперь это всегда будет ассоциироваться с тобой, — сказала я, улыбаясь через плечо и прижимаясь к нему.
Он ничего не ответил, только крепче обнял меня и поцеловал в висок. Мы добрых двадцать минут стояли там и наблюдали за чудесным пробуждением природы: солнце поднималось выше в небе, танцуя над горами, а яркие красные и белые тропы каньона дополняли картину. Когда солнце полностью поднялось над горизонтом, и окружающую природу окутал свет, Карсон взял меня за руку, и мы вернулись в машину.
Десять минут спустя после оплаты мы въехали на парковку туристического центра Ред Рок Каньон. Карсон подошел к багажнику и достал рюкзак, который я даже не заметила на парковке в «Белладжио».
— Надеюсь, там нет веревки и лопаты, — ляпнула я, подозрительно поглядывая на рюкзак.
— Нет, Лютик, — рассмеялся он, — только бутылки с водой.
— Фух! — облегченно выдохнула я.
Он взял меня за руку, и мы направились к началу одной из троп.
Пейзаж был в основном гористый и скалистый, а яркие цвета разливались повсюду, по мере того как утро набирало обороты.
Горные образования чуть вдалеке были красно-коричневого оттенка, а вдоль всей тропы с обеих сторон росли ярко-зеленые кактусы и пустынные цветы. Оранжево-красное солнце создавало потрясающий фон для окружающей нас красоты.
Какое-то время мы просто шли молча. Теперь я полностью проснулась и любовалась шикарным видом Карсона сзади в шортах цвета хаки, пока он шел впереди. Этот вид также вызывал трепет во мне, как и всё вокруг сейчас.
Спустя какое-то время мы начали общаться. Я рассказала ему о своих младших сестрах, Джулии и Одри, о своем отце, который все еще работал в полиции, но собирался на пенсию в ближайшее время. Потом я описала ему, каково это жить на Среднем Западе в одном и том же доме с самого раннего детства, а после покинуть родной штат Огайо впервые в жизни в возрасте восемнадцати лет.
Еще я рассказала ему про Эбби и Брайана, про то, как Брайан поступил в Джорджтаун вслед за мной, и я познакомила их друг с другом на общем собрании, куда я силком притащила Эбби.
А Карсон рассказал мне про то, как он рос в Лос-Анджелесе, постоянно переезжая. Еще он рассказал про своего лучшего друга и соседа по комнате Дилана, который был по совместительству его напарником по сноуборду, а еще заканчивал последний семестр по компьютерному программированию в техническом университете. Карсон считал, что Дилан — настоящий компьютерный гений, который мог бы с легкостью преподавать, но для того, чтобы получить достойную высокооплачиваемую работу, ему нужен диплом.
Мы говорили обо всём и ни о чем, всё больше погружаясь в наши жизни. Шагая по этой тропе, глядя далеко вперед, а не друг на друга, создавалось впечатление, что мы могли поделиться чем угодно. Не было этих естественных барьеров, когда ты смотришь кому-то в глаза, и казалось, что открыться было так легко. Для меня это было наше укромное местечко вдали от остального мира — только он и я, наши истории о том, что мы любим, что чувствуем, и абсолютно ничего больше.
Пока мы гуляли и болтали, время пролетело на удивление быстро. Я достала телефон из кармана толстовки, которая сейчас была завязана на поясе, и посмотрела на часы — семь-тридцать. Мы сделали передышку, Карсон достал пару бутылок с водой из рюкзака, и мы с наслаждением утолили жажду. Кроме этого он достал энергетические батончики и предложил один мне.
— Откуда они у тебя? — спросила я.
— Из автомата. Позаботился об этом, когда проснулся. Всегда готов, Лютик.
— Мне повезло, — сказала я, улыбаясь и глядя на него. — Почему ты называешь меня Лютиком?
— Может, — улыбнулся он в ответ, — потому что твоя кожа такая атласная, как лепестки цветка, — и он провел пальцами по моей руке, слегка щекоча.
Я засмеялась и покачала головой.
Мы ели и пили, а потом снова вернулись на тропу. Через час у нас снова был привал, мы попили, и Карсон, прислонившись к скале, притянул меня к себе, нежно целуя мою шею.
— Мммм… я люблю, как ты пахнешь, особенно когда ты вспотела. Так соблазнительно.
Я засмеялась от легких прикосновений его губ на моей шее, подобных щекотке.
— И вот в этом месте ты превращаешься в пустынную гиену?
— Вероятно. Я чувствую, как она рвется наружу. Детка, она очень сильная, и ее так трудно сдерживать. Ааа! — он наклонил голову под странным углом и протянул одну руку. — Беги, Грейс! Беги!
Я заливалась от смеха, а он сгреб меня в охапку, сильно прижимая к себе и прорычал мне в лицо.
— Слишком поздно, детка. У тебя был шанс.
Он набросился на мою шею и прижался ко мне еще сильнее, а я лишь смеялась и корчилась в его руках.
Через несколько минут, он неожиданно стал серьезным и посмотрел мне прямо в глаза, а потом наклонился и завладел моим ртом. Он целовал меня медленно и глубоко, наши языки переплелись, а дыхание смешалось. Он взял мою нижнюю губу в рот и начал мягко ее сосать.