Страница 13 из 89
Что ему померещилось? От чего он бежал? Неужели она его так уработала, что он просто испугался ее энергии и силе чувств?
Огробор сурово нахмурился, показывая всем свое недовольство, но про себя, мысленно, широко и от души улыбался.
- То есть, - озвучил он свой вывод в присутствии всех подчиненных, - слуга сбежал. Вместе с вещами. Та-а-ак! Проверьте, не пропало ли чего?
- Уже проверили. Ничего не пропало, - за всех высказался один из доверенных орков.
- Хорошо, - слегка прихлопнул ладонью по столу командир. - Точнее ничего хорошего, но и плохого я в этом не вижу. Ушел слуга, не попращавшись и даже расчета не потребовав, - тут Огробор вспомнил серебряный миникролик, который сам же и отдал парню, - так, что с него, деревенщины, возьмешь? Наймем другого. Всем разойтись и заниматься по распорядку.
Когда госпожа с орком остались в его номере одни, мужчина заговорил:
- Лучик, - дядя специально назвал девушку детским именем, чтобы перевести тон разговора в русло родственных доверительных отношений. - Думаю, что Бер ушел. Сам ушел. И навсегда. Именно потому ушел, что ты... назначила его наложником. Это оказалось для него настолько неприемлемым, что он оставил работу, которая ему явно нравилась и... тебя. Думаю, не ошибусь, если предположу, что ты ему понравилась. Как девушка и как госпожа. Мне кажется, что он был в тебя немного влюблен. Тем не менее, он все-таки ушел, - орк тяжело вздохнул, немного наигранно, но почти незаметно. - Как мужчина, я его понимаю. Хорошо понимаю. На его месте я поступил бы также.
Лучисола все еще пыталась понять причины ухода слуги, но никак не могла, мучилась, прокручивала в голове самые фантастические предположения — все бесполезно. И тут шокирующие слова дяди.
- Но почему-у-у? - искренне, до полнейшего изумления, удивилась девушка. - Как же так?! Что ему не понравилось?! Все же было так хорошо-о-о! - и должно было стать еще лучше, как ей казалось. - Мне женщины: и мать, и тетки, и бабушки... все! Все говорили. Еще никто не смел отказываться от назначения. Если орчанка с сильной кровью сказала, то даже враг, носитель столетней ненависти рода, не вправе отказаться. Люди — существа слабые, нуждающиеся в защите. Они тем более, не могут отказаться. Для них назначение наложником — немыслимая честь!
Огробор снова тяжело вздохнул. Уже не играя. Госпожа еще слишком молода, ни разу не покидала степь и многого не понимает в психологии чужих рас. Придется много и долго объяснять и рассказывать.
- Понимаешь, Лучик. Я совсем недавно разговаривал с Бером и так сложилось, что я четко дал ему понять — твоим мужем он не станет и максимум, на что он может рассчитывать — это положение наложника. Даже самая сильная любовь не способна соединить вас брачным венком.
- И что же? Именно это я ему и предложила.
- Боюсь, про наложника он понял несколько превратно. Предполагаю, ты тоже не рассказала ему в подробностях, что у нас подразумевается под этим термином?
- Наоборот. Я все рассказала... ну, не совсем все, - смутилась девушка. - Про круги привязанности, думаю, знать людям совершенно не обязательно, тем более, к ним это не относится. А что еще? Главное я же рассказала: про то, что он ни в чем не будет нуждаться, у него будет все, чего ни пожелает. Даже про своих слуг сказала. Это же мечта всех людей. Что еще ему рассказывать было? Да что нам с ним в конце концов нечем было в постели заняться?!
- Уверен, - позволил улыбке чуть тронуть губы орк, - заняться было чем. Тем не менее, очень зря ты не рассказала ему про то, что у нас наложник — практически муж с немного урезанными полномочиями. Подожди, Лучик! Я понимаю. Ты не хотела его напугать проблемами, которые ему пришлось бы решать, будучи членом семьи. Однако, в этом и заключается твоя ошибка. Позволь я тебе немного расскажу про социальные отношения в некоторых людских странах. Ты ведь никуда за пределы степи ранее не выезжала и тебе иной раз трудно понять логику чужих. Особенно людей. А она отличается и существенно. То, что нам представляется очевидным, правильным и не подразумевающим другого толкования, для них может иметь совершенно иной смысл и эмоциональную окраску. Например, в южном каганате наложницы и наложники по-сути бесправные рабы. Считаются вещью, тряпкой, чувихой в прихожей для вытирания грязных сапог. Предметом, целиком и полностью отданным на милость господина или госпожи. Тем не менее, как бы то ни было противно, подобное отношение отчасти оправдано. Драчливость людей и так на порядок превосходит подобные качества иных рас, а уж южные отличаются особой страстностью, как в любви, так и в бою. Мужчины, сама понимаешь, в войнах гибнут, оставляя без средств к существованию и обрекая на смерть от голода множество вдов и сирот. Отсюда и законы южного государства, обязывающие родственников безусловно принимать на иждивение семьи погибших братьев. При этом далеко не все могут прилично содержать и собственные семьи, когда на их головы сваливаются нахлебники. Так что, несколько жен и тьма наложниц, по-сути рабынь, там нормальное явление. Лучше ведь жить в достатке и ублажать господина, чем гнить под дувалом, тихо умирая от голода и жажды. Добавлю еще — люди хорошо знают, как живут в каганате и практически ничего не знают, как живем мы. Понимаешь теперь?
У Лучисолы словно глаза открылись. Она была умной девушкой и долго разжевывать ей не требовалось. Она все поняла и приняла сразу.
- Значит, он... решил будто я... его в рабство? Да? Что он будет сидеть у меня во дворце под охраной словно в золотой клетке? Да, дядя?
Назвав командира телохранителей дядей, девушка непроизвольно поддержала начатый Огробором тон разговора с ним, как со старшим родственником, а не с подчиненным.
- Да, девочка моя, - грустно ответил орк. - Представь на мгновение - тебе предложили, точнее, приказали(!) стать наложницей у красивого и богатого южанина в каганате?
- Ни за что и никогда! Лучше смерть! - ни на секунду не задумываясь, ответила истинная орчанка. - Но он же человек и может предпочесть... иной вариант, - неуверенно добавила она.
- Я очень сомневаюсь, Лучик, - грустно заметил Огробор, - что тебя хоть на секунду заинтересовал бы такой... такой вот... предпочитающий иной вариант.
Лицо госпожи застыло бледной маской ледяного равнодушия и спокойствия. Предательски поблескивающие в уголках глаз слезы казались прозрачными льдинками. Такой Огробор свою племянницу, орчанку с сильной кровью, воина и потенциально сильного шамана, не видел еще никогда.
Лучисола прикрыла глаза и на несколько минут застыла неподвижно. Когда она их открыла орк увидел перед собой не молоденькую племянницу, горько плачущую по потерянной игрушке, а настоящую госпожу — властную и жесткую.
- Огробор, - сухим официальным тоном обратилась она к командиру телохранителей, - слушай приказ. Приказываю, направить половину команды на поиски слуги. Когда он будет найден, доставить ко мне. Лучше добровольно. В случае отказа, действовать решительно, но вреда не причинять. Ответите за каждый волос, который упадет с его головы в результате вашего действия либо бездействия. Приказ ясен? - и добавила про себя едва слышным шепотом, отрешенно глядя в сторону окна: - Я ему все объясню. Он поймет! Он не может не понять! Нам обязательно надо быть вместе.
- Приказ ясен! - вытянулся орк. - Прошу разрешения на несколько вопросов.
Его не порадовала реакция Лучисолы на исчезновение слуги. Тем, как тот исполнял свои обязанности, командир телохранителей был вполне доволен. В том числе и дополнительными, ночными, ради которых его по большей части и брали. Нанятый в захолустном городишке деревенский парень смог неожиданно хорошо развлечь госпожу. Она за этот месяц переменилась в лучшую сторону и перестала вести себя наподобие атакующей гюрзы. Вроде и сдерживается, но в любой момент может цапнуть. И не скажешь, что «слаба на лобок», скорее, наоборот, очень уж она разборчива и абы с кем в постель не ляжет. Просто каждой девушке в ее возрасте остро необходима мужская ласка в оптимальных дозах и, главное, регулярно. Слуга, с точки зрения Огробора, вполне соответствовал идеальной кандидатуре — и госпоже понравился и обликом никак не тянул на воплощенные девичьи грезы. Однако, похоже, мудрый орк допустил ошибку и не доглядел, как у этой парочки — ну, или хотя бы у одной только девушки — все зашло слишком уж далеко. И, похоже, слишком серьезно. Орк, рассказав девушки свои соображения, не рассчитывал на большее, чем полчаса истерики, криков: «Хочу! Верните!», - возможно, сопровождающиеся метанием посуды и всего, что под руку подвернется. Думал, перебесится, наругается, позлится, может прикажет найти и высечь за оскорбление. Как же?! Кто-то, смешно сказать - человек(!), нагло посмел отвергнуть назначение, которое даже орки из правящих семей считают за честь. Тем не менее, подобные всплески эмоций — дело насквозь знакомое и даже в какой-то степени привычное. Методы тоже давно отработаны и наготове.