Страница 5 из 34
Лейси замерла на месте и снова повернулась к нему.
— Да вы просто спятили! Почему я должна хотеть проникнуть в ваш дом? Чтобы увидеть вас, я могла бы придумать что-то более умное, если бы только хотела этого, но я не хочу! Просто мой дом оказался запертым снаружи!
— Что в таком случае вы собираетесь делать? — Он прислонился спиной к двери и, скрестив руки на груди, внимательно смотрел на нее.
— Как я понимаю, у вас нет запасного ключа к коттеджу?
— Совершенно определенно — нет. Я стараюсь избегать отдыхающих здесь и не поощряю контактов с собой.
— В таком случае я буду ждать в саду, пока вернутся Дэнби, а потом с их телефона позвоню слесарю. Я не хочу задерживать вас ни на одну лишнюю секунду! — Она повернулась к выходу и взялась за ручку двери.
— А если они вернутся, лишь когда стемнеет? — Его голос звучал мягче, но насмешливо.
— Тогда мне ничего не остается, как разбить стекло и залезть в окно. Но что бы я ни решила сделать, мистер Уэйнрайт, у меня, разумеется, никогда больше не возникнет надобности беспокоить вас.
Высоко подняв голову, Лейси распахнула дверь и гордо спустилась по ступенькам крыльца.
— Ради бога! — дверь захлопнулась за ее спиной.
Лейси перешла подъездную аллею, вся кипя от негодования. Он что, думает, что она вешается ему на шею? Или его так избаловали женщины, что, когда кто-нибудь появляется возле него, он немедленно решает, что с ним собираются флиртовать? Ох уж все эти самовлюбленные, тщеславные создания! Сначала вчера вечером, теперь сегодня днем… Впредь надо держаться от него подальше.
Она услышала за собой звук шагов и обернулась. Ее догонял Джейк с маленьким чемоданчиком для инструментов в руке. Лицо его было хмурым.
Она застыла на месте, когда он пересек подъездную аллею и приблизился к ней. Удивленно подняв бровь, взглянула сначала на чемоданчик, потом ему в лицо.
— Я не могу допустить, чтобы вы оставались весь день под палящим солнцем, потому что Дэнби нет дома. Я помогу вам войти внутрь, — пробурчал он.
— Могу обойтись. — Глядя на него, она строптиво вскинула подбородок. Лейси не хотелось, чтобы он покровительствовал ей.
— Вижу, как вы обходитесь, черт побери. Скажите, вы уже достаточно взрослая, чтобы жить здесь одной?
Он остановился совсем рядом, взял ее подбородок своими сильными пальцами и приподнял так, чтобы можно было взглянуть ей в лицо. Его пальцы были теплыми, сильными и поразительно нежными. Его глаза оглядели каждый дюйм ее лица, потом в них заискрилось какое-то забавное выражение.
— На вид вам около двадцати лет, а у вас даже не хватает разума прикрывать чем-нибудь нос от солнца, чтобы он не шелушился. Вы оказываетесь без ключа снаружи и должны обратиться за помощью к тому, к кому вам не хотелось бы обращаться, а после этого заявляете, что можете обойтись. Естественно, что у меня возникает вопрос: в состоянии ли вы вообще обходиться одна на Барбадосе. Сколько вам лет?
Лейси очень хотелось дать отпор этому невыносимому человеку, но она была не в силах произнести ни слова. Ее глаза расширились и стали еще голубее, когда она глядела на него. Прикосновение его пальцев к ее коже пронизывало, словно уколами электрического тока, и вызывало волну жара, растекающегося по всему телу. Она не могла ни думать, ни говорить и только взирала на своего мучителя в надежде, что что-нибудь умное придет ей в голову.
— Я достаточно взрослая, чтобы приехать сюда и все решать самостоятельно, — сказала она, захваченная этим прикосновением и заинтересованным выражением его лица.
— У ваших глаз изменчивый цвет, вы это знаете? — Его голос звучал мягко, глубоко, бархатисто, что-то магнетическое появилось в самом тоне. — Раньше они были серыми, а сейчас голубые.
Лейси купалась в глубине его синих глаз и думала, что сейчас утонет. Сердце бешено билось, пальцы томились от стремления ощутить тепло его кожи, потрогать мускулы, которые так притягательно подергивались, коснуться плоских мужских сосков, зарыться во вьющиеся волосы, покрывающие его грудь, ощутить его реакцию на эти прикосновения. У нее перехватило дыхание, ей нужно было проглотить комок, чтобы попытаться что-то ответить.
— Да, я это знаю. Вы собираетесь открыть дверь? — Когда она говорила, голос дрожал. Она нахмурилась: должно быть, он принимает ее за дурочку.
Джейк опустил руку и направился к дому миссис Туттл.
— Да, я собираюсь впустить вас в ваш дом. Тогда, может быть, я смогу чем-нибудь заняться, не опасаясь, что меня опять прервут. Вы были утром на пляже?
— Да. А вы ходите на пляж? — спросила она, чувствуя, что ее поддразнивают. Она вовсе не прерывала его постоянно — вчерашний вечер не считается. Как могла она знать, что он уже лег спать?
Она старалась попадать в ногу с ним, когда они шли к задней двери ее дома, и чуть поворачивала голову вбок, чтобы видеть его. У него была плавная, почти грациозная походка, никаких лишних движений.
— Конечно, хожу довольно часто. — Его глаза скользнули по Лейси, потом опустились на ее длинные загорелые ноги. — Вы бываете там постоянно?
— Я хожу туда каждый день, — сказала она, глядя, как он раскрывает свой чемоданчик и достает оттуда нужные инструменты.
— Я запомню это, — сказал он сухо.
«Значит, вы будете ходить туда, когда меня там не будет? Или найдете новый пляж на те несколько недель, что я буду здесь находиться?» — думала она, наблюдая за ним. До сих пор он ничем не проявил ни малейшего интереса к ней — скорее, наоборот. Почему-то это задевало ее самолюбие. Обычно Лейси легко заводила друзей. Ее солнечная внешность привлекала людей, и для нее не представляло трудностей обзаводиться знакомыми. Но он умышленно истолковывал все, что она делала, так, что она представала в самом худшем свете, и, видимо, вовсе не был заинтересован ни в каких дружеских отношениях.
Очень осторожно Джейк вынул стекло из задней двери, просунул руку и открыл замок. Распахнув дверь, он отступил в сторону и жестом пригласил Лейси войти в дом.
Осторожно, стараясь не коснуться его, она вошла, остро ощущая тепло его тела всего в нескольких дюймах от себя. Она готова была похвалить себя за успешный самоконтроль, когда осознала, что он ее внимательно рассматривает.
— Спасибо, — сказала она, стараясь не встретиться с ним взглядом. — Извините, что побеспокоила вас, — добавила она официальным тоном.
— Вы и есть беспокойство — как может человек что-нибудь делать, если его все время отвлекают? — Он как бы разговаривал сам с собой, встав на колени и прилаживая стекло на место так, чтобы не было видно, что его вынимали. Закончив работу, он откинулся на пятки и взглянул на нее.
Она посмотрела на дверь, потом на него, чувствуя, что ничего не может с собой поделать. Она не могла оторвать глаз от этого великолепного тела рядом с собой, этих поразительных синих глаз и густых прядей волос, таких длинных, словно он пропустил очередную стрижку.
— Еще раз спасибо, — мягко произнесла она.
— Наденьте ваш ключ на цепочку и носите на шее, чтобы не потерять его на пляже, — посоветовал он.
Лейси подошла ближе, делая вид, что рассматривает поставленное на место оконное стекло, сознавая его близость, его взгляд на себе. Она вздрогнула, когда он провел рукой по ее ноге. Прикосновение обожгло ее сначала льдом, а потом огнем. Расширенными глазами она молча смотрела на него.
— Вы очень загорели. Вы что, живете в Калифорнии на пляже? — говорил он, медленно вставая и наклоняясь к ней. Слишком близко.
— Нет, в пятнадцати минутах езды на машине. Я езжу туда всегда, когда могу, но не очень часто. — Она внутренне металась, размышляя, что еще сказать, и невольно отступая назад, ей нужно было какое-то пространство, чтобы быть способной думать.
— Хотите печенья? — спросила Лейси, используя тарелку из вчерашней ночи как контрход.
— Печенье было взяткой за вторжение.
— Предложением мира в связи с вашим гневом из-за нашего вторжения — это не одно и то же. Так хотите печенья?