Страница 24 из 63
Не было ничего такого же романтичного, как чувствовать книгу в своих руках.
Кроме Дэниела.
Он был довольно романтичным.
Я моргнула и помотала головой туда-сюда. Нет. Никаких мыслей о Дэниеле.
Единственная проблема в том, что не думая о Дэниеле, мой мозг начинал думать о Габи.
Что было еще хуже.
Слова стали размытыми на странице. Бумага книги начала промокать. Сюрприз, сюрприз — я снова плакала.
— Не могу поверить, что я здесь, — сказала я самой себе, Габи. Мой голос немного поутих. — Хейли напоминает мне меня, когда я встречалась с Билли. Что не очень хорошо.
Я остановилась, ожидая ответа, которого никогда не последует.
— Мама все еще не звонила. Я думала о том, чтобы позвонить ей... но не сделала это. Иногда я злюсь на тебя за то, что ты умерла. Извини. — Я рассмеялась, чувствуя себя немного безумной, что разговариваю сама с собой, но это всегда заставляло меня чувствовать себя немного лучше.
Девушка, шатаясь вышла из дома, и я могла поклясться, что ее, должно быть, укусили зомби — из-за ее остекленевшего взгляда. Ее звали Тиффани Сноу, мы вместе ходили на историю. Я должна была признать, что она выглядела симпатичнее в школе — столько туши для ресниц не красило ее. Она не заметила меня.
Сделав глубокий вдох свежего воздуха, Тиффани пыталась устоять на месте, уперев руки в боки. Она выдохнула и захихикала, довольная своей способностью держать равновесие.
Затем она побежала к левой стороне крыльца, и ее вырвало через перила. Она скользнула вниз на крыльцо, улыбаясь.
Класс.
— Шшш... — прошептали слева. Я повернулась, чтобы посмотреть в сторону кустов, откуда в настоящий момент доносились звуки и шорохи.
Звук застегивающейся ширинки!
Это был звук застегивающейся ширинки на джинсах. Я покраснела и повернулась к своей книге. Когда я увидела что Райан выходит из кустов, поправляя свою рубашку и застегивая ремень, я еще больше покраснела.
— Чикаго! — сказал он, его глаза были остекленевшие и красные. Он тоже пах как жженый шалфей. — Что ты здесь делаешь?
— Хейли, — сказала я, указывая на дверь.
Он сморщился и сел рядом со мной.
— Тео — придурок. — Он сделал паузу. — Но у него лучшие косяки. — Я улыбнулась Райану, и он положил голову мне на плечо, прошептав: — Там в кустах все еще сидит парень.
— Полагаю, что поняла.
— Он еще не готов выйти.
Так много значения в таком небольшом количестве слов.
Райан посмотрел на Тиффани, которая отключилась у крыльца.
— Тиффани! — он стукнул кулаком по ступенькам, привлекая ее внимание. — Тиффани! Проснись и пой!
Один из ее глаз открылся, и она захихикала.
— Райан, — выдохнула она, выбрасывая свои руки в воздух от возбуждения. — Я так хочу трахнуть тебя прямо сейчас.
Она продолжила смеяться, проведя руками по лицу. Я изо всех сил пыталась видеть плюсы вечеринки... но они сделали все, чтобы я захотела продолжить читать.
Райан усмехнулся и повернулся ко мне.
— Я так не хочу трахать ее. — Я клянусь, что на долю секунды его глаза стали печальными.
— Это чересчур для тебя, не так ли?
— Могу сказать то же самое о тебе. — Он сделал паузу. — Иногда я думаю, что ты прячешься за книгами, чтобы избежать реальности.
Я вздрогнула от правдивости его слов. Хотя он не заметил.
— Могу я рассказать тебе секрет? — спросил он, вытаскивая свою фальшивую пачку сигарет и поджигая одну. — Потому что я чувствую, что могу, так как ты не знаешь людей из школы и все такое. Ты посторонний человек. Мне нужен посторонний человек.
— Конечно.
Он уставился на кусты, и по его щеке заскользила одинокая слеза.
— Я не счастлив так, как притворяюсь.
— Почему ты притворяешься? — спросила я.
Он опустил голову, уставившись на свою обувь.
— Потому что притворяться счастливым — это почти как быть счастливым. Пока ты не вспоминаешь, что только притворяешься. Затем тебе становится грустно. Очень грустно. Потому что носить маску каждый день своей жизни — это самое худшее, что может быть. И, в конце концов, тебе становится немного страшно, потому что маска становится тобой.
— Райан... ты не одинок. — Я толкнула его в плечо. — И ты никогда не должен надевать маску возле меня.
Его уголки губ приподнялись, и он прошептал возле моей щеки, прежде чем поцеловал меня:
— То же самое.
Хейли вышла через заднюю дверь и села по другую сторону от меня, положив свою голову мне на плечо.
— Я ненавижу его, — тихо прошептала она. Даже Райан не слышал ее.
Это был тот момент, когда я поняла, что находилась в правильном месте. Я была потеряна, как и они.
Этого места не было на картах.
По крайней мере, я была не одна.
12 глава
Я буду лгать, чтобы ты была в безопасности,
Я буду лгать, чтобы оживить тебя.
Я буду лгать, чтобы уберечь тебя от ужасной гребаной бури.
~ Скитания Ромео
Прошло несколько недель с тех пор как мы с Эшлин обнаружили ситуацию, в которой находимся. Когда октябрь подошел к концу, я был шокирован тем, насколько сильно хотел ее.
Одним утром мы одновременно приехали к зданию школы. Наши глаза встретились на секунду или две. Это был только лишь момент, когда мы смотрели друг на друга, но ее нервозность была на лицо. Когда она отвернулась, я хотел последовать за ней.
Но это было неправильно, верно?
Что со мной не так?
Я думал, что мои чувства утихнут, если мы не будем близко общаться. Но это было не так. Они только становились сильнее каждый раз, когда я видел, как она заходит ко мне в класс. Иногда я замечал, как она проходит с Райаном, и то, как она улыбалась, когда разговаривала с ним, заставляло меня чувствовать себя, как будто я тону. Ее улыбка была наркотиком, и я хотел, чтобы она была создана для меня.
Я ненавидел то, что не мог сказать ей, как красиво она выглядела каждый день. Я ненавидел то, что когда она входила в мой класс, я должен был притворяться, что не думаю о ней постоянно. Ненавидел то, что она не участвует в дискуссиях, хотя знал, что у нее есть все правильные ответы.
Я ненавидел то, как другие мои ученики смотрели на нее. Как они возжелали ее. Как они глумились над ней. Как они дразнили ее. Ненавидел, что она переживала смерть сестры — одна. Ненавидел то, что она чувствовала себя одинокой, но никогда не демонстрировала это.
Я ненавидел то, как сильно скучал по ее губам. Ее смеху. Улыбке.
Я ненавидел, как близко мы были, но как далеко ощущались.
Я любил, как красиво она выглядела каждый день. Я любил то, как она входила в мой класс, и я думал о ней постоянно. Любил, что она не участвует в дискуссиях, хотя я знал, что у нее есть все правильные ответы.
Я любил оценивать ее работы, я был непредвзят. Она просто была гением. Я любил то, что на пробежках она мысленно присоединялась ко мне. Любил то, как иногда ловил ее, когда она удивленно пялилась на меня в классе.
Я любил то, как она игнорировала оскорбления других учеников. Как она не позволяла задирам одержать верх. Как она не теряла уверенность. Любил то, как она была красива, не прилагая к этому усилий. Как она всегда носила платья, которые облегали все ее изгибы, хотя, прикрывшись, она могла спастись от нападок придурков.
Я любил то, что она надевала платья, потому что они принадлежали ее сестре-близнецу. Любил то, как она чтила память сестры такими простыми жестами. Я любил то, как она шла с уверенностью, даже хотя она нервничала.