Страница 112 из 120
Однажды слышал Лазарев о разработках каменного угля на Северском Донце. Николаевские мастеровые — кузнецы подтвердили, а толком, что за уголь, никто не знал.
Подумав, Лазарев пригласил Матюшкина — «Браилов» отстаивался в бухте, разоруженный на зиму.
— В Бахмутском уезде на Екатеринославщине имеются угольные копи. В тех же местах располагаются разные заводы металлических дельных вещей, кои нашему ведомству поставляются. Ныне уголек английский нам внаклад, да и зависимы мы от него поневоле. — Лазарев подошел к Матюшкину, взял его за пуговицу сюртука, хитро прищурился. — Знаю любовь вашу к изысканиям по сибирским и чукотским вояжам, а посему прошу вас поехать осмотреть те копи, заводы, особливо луганские. Разведать все об угле, а главное, привезти образцы угля из разных копей.
За три месяца Матюшкин дотошно облазил все угольные копи, осмотрел заводы, привез несколько пудов угля и восторженно доложил Лазареву:
— Сей уголек, ваше превосходительство, клад настоящий.
Лучшие мастеровые проверили уголь в кузницах Адмиралтейства. Лазарев обрадовался, что не ошибся, и тут же написал Меншикову: «По исполнении капитан-лейтенантом Матюшкиным поручения, производимы были в присутствии моем в Николаевском Адмиралтействе сравнительные испытания сварки железа каменным углем английским и доставленным из разработок в Бахмутском уезде. Опыт этот показал… что каменный уголь Бахмутского уезда, взятый в одинаковом количестве с английским ньюкастльским, сваривает железо скорее и даже лучше, чем английский».
Писал, а сам живо соображал об использовании угля, и немного погодя он решил применять его всюду на флоте вместо леса, но для этого опять нужно разрешение начальника Главного морского штаба.
«В Крыму при ежегодно умножающемся истреблении там лесов… и теперь уже достаются они для Адмиралтейства с трудом…
Обстоятельства сии возбудили во мне мысль, давно занимающую меня, относительно употребления каменного угля, вместо дров, добываемого в Бахмутском уезде… непростительно бы было оставить без внимания предмет толикой важности, обещающий развитие новой здесь промышленности, полезной для казны и для народа… сравнение, сделанное на пароходах и в кузницах, до сих не уронило еще в достоинстве нашего угля против иностранного… и ежели только изыщутся пути выгодной доставки… русский уголь сделается в нашем крае одной из первых промышленностей».
Меншиков разрешил в виде опыта производить замену дров каменным углем.
Излишние расходы особенно возмущали, когда затрагивали личность командующего флотом, о чем Лазарев возмущенно сообщал Меншикову. «На днях представлена на утверждение смета… в 12 806 руб. серебром на исправление занимаемого мною дома. Но я соглашусь скорее жить в конуре, нежели допустить подобное грабительство. Начальника инженерной команды Богданова необходимо переменить другим, понимающим свое дело и имеющим более понятия о чести». Не щадил и близких, когда они переступали черту дозволенного. Как-то гостила в Севастополе любимая супруга Катенька. Перед морской прогулкой поднималась она по трапу на яхту, задела цепочкой золотых английских часов за поручни, она порвалась, и часы бултыхнули в воду.
— Утонули, — равнодушно промолвил Лазарев и провел жену на палубу.
Дело забылось, но близкие люди, то ли Корнилов, то ли Истомин, помнили. Снарядили водолаза, отыскали часы и вернули владелице. Любящий муж пыхтел, вычерчивал по памяти образец часов, хотел заказать новые в Англии. Неожиданно сзади тихо подошла и обняла его жена. И вдруг сверкнули часы… Муж разнял объятия, жена испугалась — глаза его метали искры негодования.
— Откуда часы?! Как ты смела просить!
— Михаил Петрович, я никого не просила, мне их принесли домой.
— Кто?!
Теперь возмутилась Катенька и отрезала:
— Об этом не допытывайся, не скажу…
Но тут же смягчилась, уговорила супруга не предавать дело огласке, обещала впредь такого не допускать. Вообще она не питала особой страсти к приобретению дорогих безделушек. Зато детскую увлеченность чтением перенесла и в семью. Французские романы и русская поэзия пополняли богатую библиотеку Лазарева.
Насколько был Лазарев суров к непорядочности, настолько неравнодушен был к чужой беде.
Когда-то, в молодые еще годы, при постройке «Азова» в Архангельске подружился с капитаном 2-го ранга К. Сошлись близко, коротали вдвоем вечера. Как-то разговорились о смысле жизни, непредсказуемости судьбы человека. Дали друг другу слово: «Если в будущем кто-то из них обзаведется семьей и покинет этот мир до срока, взять на себя заботу о близких».
Несколько лет назад он узнал о том, что его друг скончался, а семья осталась без средств в Астрахани. Сына товарища определил в Морской кадетский корпус, а дочь, при содействии Меншикова, зачислили в Смольный институт. Жене помогает деньгами…
В последние годы, наблюдая близко жизнь городского «низшего сословия», все чаще размышлял Лазарев о судьбе крестьян, вспоминал свою владимирскую деревеньку. Знал, что крестьян там обирают, а вступиться за них было некому. Писал несколько раз губернатору, но ни одного ответа не получил. Думал нередко об извечной доле крепостных. «Обещание твое уведомлять иногда, что у вас предпринимается насчет мысли об освобождении крестьян, — просил Лазарев друга, — я приму с особой благодарностью».
Самоотверженно служили Отчизне матросы из крепостных. «Какие же подвиги способны свершать они, будучи вольными?» Не раз задавался он этим вопросом.
Крестьяне тоже знали тропу к своему благодетелю, не забывали его. Редчайший случай заслуживает особого внимания.
В тот самый год, когда Александр Герцен возвращался из владимирской ссылки, геодезисты инженерной команды «провешивали» шоссе между Нижним Новгородом и Владимиром. Протянулось оно и через земли лазаревской деревеньки с названием Объезд. Деревенский староста Гаврила Федотов просил владельца имения помочь ему. Первое — «кто и как возместит потерю отобранной у крестьян под шоссе пахотной и сенокосной земли в длину до 400 и в ширину до 50 саженей». Но не это главное, Лазарев в письме владимирскому губернатору Ивану Каруте пишет: «Другая жалоба старосты моего в том, что какой-то инженерный офицер, находясь в Гороховецком уезде при проводе шоссе, в проезд свой через деревню мою бил его, Федотова, за то, что он не имел при себе запасных лошадей; когда же староста по уходе того офицера со двора запер ворота, то офицер бросил кол в окно избы Федотова и ушиб им двухлетнего сына его; о чем староста мой жаловался г. исправнику, но удовлетворения не получил.
Доведя до сведения Вашего Превосходительства о сей последней жалобе моего старосты, я покорнейше прошу Вас, Милостивый Государь, не откажите мне в одолжении приказать расследовать этот случай, и если показание справедливо, то мерами власти Вашей оградить крестьян моих от подобного насилия».
«Эка важность!» — наверняка ответил Гавриле полупьяный исправник, мало ли холопов он сам ездил по морде каждодневно. Но тут происшествие выходило из ряда вон. За холопа вступился не простой потомственный дворянин, а кавалер многих орденов, генерал-адъютант и вице-адмирал, вхожий в царские покои. И таки справедливость восторжествовала. Оценили и стоимость земель, разыскали и обидчика, поручика Баранова, которого подвергли «теперь за это строгому выговору». По николаевским временам эпизод небывалый…
Ступив на севастопольский берег, Лазарев спешил на строительство своего детища — здания Морской библиотеки. Он давно сам взялся за дело, денег на постройку новой библиотеки царь не дал. Тогда на собрании офицеров он предложил отчислять от заработка по два процента, и почти все одобрили начинание. Самыми ревностными учредителями новой библиотеки стали Корнилов, Нахимов, Матюшкин, Истомин.
На собрании комитета директоров Морской библиотеки обсуждались портреты на барельефах нового здания, предложенные петербургским скульптором Рамазановым.
Выступал Лазарев:
— Прежде капитана Кука справедливость требует изобразить предшествовавших ему русских мореплавателей Беринга и Чирикова, которые первыми разрешили задачу, что материки Азия и Америка разделяются проливом. — Лазарев повернулся к Матюшкину: — Они же, помните, первые открыли и северо-западные берега Америки. После следует изобразить капитана Кука и потом опять русских адмиралов Сарычева, Крузенштерна, Лисянского…