Страница 99 из 114
А Родина их так благодарит...»
Весь маразм и беспощадность политики ельцинизма, даже расстрел оппозиции, присягнувшей Конституционной власти, не всколыхнул «полной апатии» народа. Напротив, кровавые события в Москве повергли в шок вчерашних членов коммунистических и иных трудовых бригад. И шок этот длился и длился. В обществе воцарилось молчание, страх, чаще – равнодушие.
«Бойся равнодушных...»
Народ? Богоносец?! Вершитель истории – народ? Дальше некуда, туши свет! Интеллигенция, которая всегда в ответе за духовно-нравственный климат в любой стране, в подавленном, трусливом ступоре. Страх за потерю куска хлеба внедрился в поры, в поджилки, в мозжечки. Кому-то удалось устроиться на Западе, перепрофилироваться из кандидатов наук в грузчики и лифтёры. А малой части – и в олигархи! Офицерство, отчаявшись от унижений, вместо того, чтобы «мочить» своих врагов, малодушно стреляется. Научные «площадя» библиотек, книжные магазины, возглавляемые «засрабкультами» (заслуженными работниками культуры РСФСР и новой РФ), возлюбившими свободу и коммерцию, сдаются под сауны и экзотические джакузи, где оттягиваются быки и тёлки с райкомовским румянцем щек и португальским загаром накачанных волосатых ляжек. Торговые точки итальянской мебели, китайского тряпья и французских презервативов царят в залах, где когда-то поэты выщелкивали в соловьином восторге двойные хореи и шестистопные ямбы.
В оборонных цехах предприятий, где при советах делали секретнейшие приборы и детали для космоса, начиняя их электроникой, пекут пирожки и кексы, начиная их клюквой и брусникой тобольско-вагайских болот.
В газетах забавные и сногсшибательные объявления: «Интересная, интеллигентная и образованная госпожа ищет симпатичного и состоятельного слугу. Алкашам не беспокоить»; «Одинокая ждет... Любителей спиртного, кавказцев, судимых прошу не писать (ударение на первом слоге)»; «Господа! Кастрация ваших котов производится ежедневно с 9 до 13 часов. Ветврач Кошечкин М.И.»
Вчерашние красные репортеры марксистских газет, голубых экранов, скопом рванувшие на обслуживание «нового порядка», процветают. Так называемая творческая интеллигенция подавленно молчит или «скромно» пристраивается на кормление властей – региональных и столичных. Ушли в лучший мир строгие советские классики, наставники юных дарований. Раскрылись курятники графоманов, вылезло свинство, окололитературные колдуны, постельничие, чесальщики пяток. Пишут серо, скучно, неточно: «Россияне с давних времен строили свои отношения со всеми обитателями Земли и неба с практичным здравием и благоразумием». Глупость, тарабарщина, плетение словес. «Отражение» нынешних времен? Земля почему-то с большой буквы, небо с маленькой. Глупость!
И далее, из словоплетений одного «инженера человеческих душ»: «Придирчивым взглядом человек окидывал и открывал полянки и ляги с живительными дарами, мысленно примечал, ограждал их в пространстве для будущего спасения от голода». Очередная глупость. Ляга в Сибири – это несколько слоев камыша падальника на затхлом мелководье, место хлипкое, опасное. Какие уж тут «живительные дары»? Печатается.
Трясут сии авторы перед почтенной и малопочтенной публикой своими книжицами, требуют принятия в Союз писателей. Многим удается проникновение в когда-то авторитетную творческую организацию. И сама творческая наша контора разноцветилась на ряд осколков, где наиболее хваткие «ребята», чаще это новоиспеченные должностные литературные лица, успевают ковать себе премии – за «выдающиеся произведения».
Вот-вот потекут по столицам и провинциям действа более обширных премиальных балаганов с непрерывными банкетами и завыванием скрипок, как в киношном цыганском таборе или бессарабском шинке. В стране нет металла для производства тракторов и комбайнов, на медали «лавриятов» – пожалуйста, хоть из золотых слитков Центробанка!
«Наглость – прежде всего!» – даёт установку поведения друг и учитель приспособленцев Чубайс.
Срабатывает.
И только отдельные «сумасшедшие» еще пытаются пробудить в обществе дух протеста, говоря правду о происходящем в стране. И только эти единицы... Только они, может быть, спасают доброе имя интеллигенции – творческой, научной, технической, какой угодно, офицерства в том числе, сопротивляясь гадству и предательству слабых.
Расклад
«Отец мой был природный пахарь...»
Слезы подступают. Не могу больше!
В.В. Бодиско. Из присланных записок «По Волге», 1995 год.
«...Проехать по Волге до Каспия была наша с женой мечта. И вот нас усадили в автомобиль и отвезли прямо к трапу «Максима Литвинова», второго министра иностранных дел Советского Союза, «урожденного» Баллах. Наши чемоданы кто-то унес, а нас просили пройти прямо в столовую на ужин, который кончался.
Кормят хорошо. Правда, готовится лишь одно блюдо на всех, но оно вкусно, аппетитно, разнообразно. Салатов не готовят, а на все столы подают овощи в сыром виде, обычно помидоры и огурцы. Подают и фрукты: яблоки, груши, апельсины. Один раз даже подали банан (камбур), довольно зрелый и вкусный...
Пришли в Казань. Была экскурсия по городу. Начали с мечети, продолжили Кремлём. Наклонная башня за два года, что не посещали мы Казань, не упала и стоит еще в своём корсете. Собор окончательно еще не отреставрирован. «Раскулаченная» церковь, в которой расквартировано какое-то татарское учреждение, так и стоит без видимого ремонта, без куполов и, понятно, без крестов. Меня сильно раздражает эта «автономия» маленьких народов. Во всех них число аборигенов если и превышает число русских, то на какие-нибудь десять процентов, не больше. В культурном отношении русские куда выше татар, чувашей или удмуртов. Однако правительства «автономий» всегда состоят из представителей народностей, русских избегают приглашать даже в качестве советников. Я отнюдь не сторонник господина Жириновского, но в этом вопросе я за него: нечего нянчиться с аборигенами, как и при Советах, нужно снова вернуться к порядкам старой России, где не было никаких «автономий», были губернии. Казанская, например. Правили губернаторы, а не «правительства», «парламенты». Татары даже выдумали свой флаг – зелено-бело-красный, причем, белая полоса узенькая. У них, у татар, есть и свой корабль под этим флагом, называющийся «Казан», размером приблизительно в треть нашего «Литвинова».
При выходе из кремля есть статуя какого-то здорового парня со связанными руками и ногами, опутанными колючей проволокой в добрый палец толщиной. Я сидел, смотря на неё, когда ко мне подсел милый человек, назвавшийся Михаилом Федоровичем Шмуровым, задавший мне вопрос: что это за статуя? Оказался он высшим техником из Саратова, находился в командировке в Казани. Услышав наши недоуменные разговоры, к нам подошел кто-то из местных жителей и сказал, что статуя эта в память татарского народа, героически боровшегося за свою свободу.