Принц (ЛП)

Уесли опустил голову, запутавшись пальцами во влажных волосах.

- Он поднял меня с пола и отнес в постель. Крепко держал меня и сказал выбрать число от одного до ста.

- Нора, я больше не хочу слушать.

Нора ощутила, как что-то влажное катится по ее лицу. Вода после душа? Или что-то еще?

- Мы играли в эту игру. Выбираешь номер, но ты не знаешь, что выбираешь. Выбираешь один удар кнута или сотню ударов? Выбираешь один поцелуй или сотню? Я выбрала сотню.

Уесли молчал. Нора продолжила говорить.

- Он начал считать, - Нора запнулась, вспоминая боль внутри, кровь на языке. Сорен принес влажное полотенце и аккуратно вытер ее губы. - Он начал перечислять сто причин, почему любит меня.

- Нора, не надо.

Никогда еще она не слышала столько боли в чьем-то голосе.

- Номер один - он любил, как я смеялась. Под номером семь он любил, что я никогда не отвечала на телефонный звонок, как нормальный человек. Под номером пятьдесят восемь он любил, как я закалывала волосы наверх.

- Ты садистка. Ты ведь это знаешь, правда? - Уесли попытался рассмеяться, но у него не получилось. Нора засмеялась, но это был грустный смех, который причинял боль.

- Ты только что это понял, малой? Я рассмеялась на шестьдесят шестом. Он любил, как дрожит мой голос, когда я произносила его имя, пока он внутри меня.

- Какая была сотая причина? - спросил Уесли, капля воды скатилась по его щеке и упала на сложенные ладони.

- Сотая. Он любил, что, когда ему было особенно одиноко без меня, он мог просто прочитать одну из моих книг. И мог услышать мой голос в словах, которые я написала, слышал их так четко, словно я находилась с ним в одной комнате. Думаю, если бы он попросил меня, я бы смогла перечислить все сто причин.

- Пожалуйста, позволь мне ненавидеть его, - умолял Уесли, наконец, посмотрев ей в глаза.

- Зачем тебе ненавидеть его? Он не ненавидит тебя. Я сейчас здесь и он не ненавидит тебя.

- Потому что ты вернешься к нему. И я снова буду один. И если не будет моей ненависти, что у меня останется?

Она улыбнулась ему и тут же укорила себя за эту улыбку.

- У тебя будут твои родители. Огромная ферма. Миллионы долларов.

- И это твой ответ?

Взгляд Уесли стал жестче, и Нора поняла, что сделала ему намного больнее, чем Бастинадо.

- Я не знаю, что еще сказать... я принадлежу ему. Он владеет...

- Он не владеет тобой, Нора. - Уесли встал и начал снимать с себя мокрую одежду. - Ты и твои глупые правила извращенцев - чушь собачья. Никто никому не принадлежит. Люди больше не собственность. Сорен не владеет тобой. Ты не принадлежишь ему. Ты можешь уйти от него и остаться со мной, если этого захочешь.

- Эти правила не глупые. - Нора взяла полотенце и последовала за Уесли в спальню. - Я не об этого говорю. Я говорю не об ошейниках, кнутах и поводках. Когда ты любишь кого-то, они владеют тобой, неважно извращенец ты или нет. И ты можешь это понять.

- Я понимаю любовь, потому что люблю тебя. - Он развернулся в центре спальни.

– А ты меня любишь?

- Боже, да, я люблю тебя. И ты это знаешь.

- Останься со мной. Пожалуйста.

- Уес...

- Пожалуйста, - повторил он. "Пожалуйста" - все, что у него было.

Нора только прижалась к нему и вздохнула. Единственное, чем она могла утешить Уесли, это дать ему свое обещание.

- Я попробую.

***

На рассвете следующего утра Нора проснулась и осторожно выползла из сдерживающего ее клубка простыней, рук и ног. Посмотрев на спящего Уесли, она тихо оделась и взмолилась, чтобы он все еще спал, когда она вернется. Прошлой ночью, после того как он вышел из нее в последний раз, перекатился на бок и сгреб в свои объятия, она приняла решение.

Она вышла из дома и села в машину. Руководствуясь лишь своей твердой топографической памятью, она проехала сорок пять минут к лошадиной ферме Талела. Как только она оказалась на месте, Нора открыла багажник автомобиля и нашла стек, который привезла с собой из своего дома в Коннектикуте. Она любила этот стек. Короткий, красный и порочный, он заработал ей прозвище Маленький Красный Стек в начале ее карьеры Доминатрикс. Несколько историй было написано об этом стеке. Он стал легендарной вещицей. Но он был очень реальным, очень болезненным, и она собиралась использовать его на ком-то, без всяких угрызений совести.

Нора постучала в дверь и стала ждать. Сонный слуга открыл дверь и впустил ее. Но когда он попытался преградить ей путь наверх, Норе пришлось напомнить себе о втором правиле Кингсли.

Ты Доминант.

Действуй подобающе.

Она так и действовала. Дворецкий ростом в пять футов и десять дюймов и весом в двести фунтов оказался на полу с загнутой за спину рукой.

- Я просто хочу поговорить с Талелом, он старинный, дражайший мой друг. И видели тот Астон Мартин снаружи? Это он купил его для меня. Я знаю, что он все еще в постели. Там должны быть и вы. А теперь идите или каждый в этом штате узнает, что вас прижала лицом в пол женщина ростом в пять футов. Скажите «да, Госпожа», если поняли.

- Да, Госпожа.

- Хороший мальчик. Вон.

Нора отпустила его и пошла по ступенькам вверх. Она понятия не имела где была спальня Талела, но вскоре нашла ее, или Талел, рано проснувшись, ждал ее у окна.

- Я слышал, как вы пришли, Госпожа. Я где угодно узнаю этот двигатель.

- Не удивительно. Этот двигатель был твоим, прежде чем перешел ко мне. Хочешь вернуть?

Талел развернулся и застенчиво улыбнулся, не поднимая на нее глаз. - Я бы не отказался.

- Я бы вернула его, если бы знала, что ты настолько нуждаешься в деньгах, что убил свою собственную лошадь. Сколько ты должен?

- Госпожа... я не…

Нора ринулась к Талелу и со злостью влепила ему пощечину. Он вздрогнул и пораженно уставился на нее, но затем в его взгляде вспыхнуло желание.

- Сколько ты должен? - снова спросила она.

- Я не...

Нора вертела в пальцах стек. Вертеть стек было ее фишкой. Играть со стеком как с дубинкой, прежде чем схватить его за ручку и резко замахнуться.

Талел испуганно наблюдал за вращающимся стеком. Нора пропускала его сквозь пальцы, пока не схватила за ручку и хлестнула Талела по тыльной стороне колен. Он рухнул на пол.

- Не лги мне. Я защищала тебя перед Уесли. Я видела конюшни - пустые стойла. Сколько ты должен?

Талел не ответил, но это не удивило ее. Он любил быть сломленным, любил, когда его гордость ломали. Он даст ей ответы, которые она хотела, но ей придется поработать над ними. Она могла с этим справиться.

- Раздевайся, - приказала она. В считанные секунды без какого-либо сопротивления, Талел разделся догола. Она совсем не удивилась, увидев его эрекцию. Чем более безжалостной она была с ним, тем больше он хотел ее. - На спину.

Нора оседлала живот Талела и села на его эрекцию. Он поморщился от дискомфорта. Джинсы плюс вес на обнаженной коже не могли хорошо ощущаться. Но она и не хотела, чтобы было приятно. Удерживая стек за оба конца, Нора прижала тот к его шее.

- Твой член только что дернулся подо мной, Талел. Тебе всегда нравилось удушение. Я этого не забыла.

Он тяжело сглотнул, но не ответил.

- А еще я не забыла, как сильно ты любишь подчиняться женщине, которая выбьет из тебя все дерьмо, прежде чем затрахает тебя ради своего удовольствия. Тебе нравилось это, не так ли? Быть использованным? Отвечай мне.

- Да, Госпожа. Я люблю это.

- Знаю. Тебе не стоило говорить. - Нора вздохнула. - Я правда очень недовольна, Талел. Ты мне нравился. По-настоящему нравился. Меня поразило, что в своей стране к тебе относятся с королевским почтением, но ты находишься в Штатах, где с тобой могут обходиться, как с обычным человеком. Кингсли говорил мне, чтобы я не трахалась с тобой, что я должна смотреть на тебя как на чековую книжку, а не человека. Но я обожала тебя. Глупенькая.

Нора встала и поставила ногу на грудь Талела.