Страница 24 из 80
Первая стычка франков с неприятелем произошла накануне Рождества на равнине Десервион. Французы разбили лагерь, чтобы встретить священный праздник. В это время турки предприняли попытку угнать их скот. Рыцари бросились на сарацин и лихо порубили воров.
Четыре дня после Рождества лили дожди, но как только небо прояснилось, французы покинули долину и направились в Лаодикею, чтобы пополнить запасы провианта. Недалеко от этого города Людовик встретил Отгона Фрейзингенского с немногочисленными остатками его армии. Брат императора рассказал, что в горах их встретили турки и, использовав фактор внезапности, наголову разгромили немцев.
Король выслал вперед авангард во главе с Жоффруа де Ранконом, приказав последнему дойти до ближайшего ущелья, где ждать подхода основных сил. Но командир авангарда нарушил королевский приказ и углубился в горы, что привело к катастрофе. Рыцари карабкались по крутым, скользким склонам под обстрелом турецких лучников, неся бессмысленные потери. Камни, ссыпавшиеся с гор, отрезали путь к отступлению.
К наступлению сумерек весь обоз авангарда крестоносцев был в ущелье, рыцари совершенно не имели возможности маневрировать. В этот момент неприятель нанес сокрушительный удар. Французские пехотинцы были сброшены со скал. Король с основными силами успел приблизиться достаточно, чтобы слышать крики избиваемого войска, но недостаточно, чтобы оказать помощь. Авангард был практически уничтожен, и только спустившаяся темнота прекратила бойню.
Из всего крестоносного войска никто, кроме рыцарей ордена Храма, не имел опыта горных боев. Французский король обратился к Эврару де Бару с просьбой вывести армию из горной ловушки. Положение было практически безвыходным: турки занимали господствующие высоты, лошади рыцарей изнемогали от голода и с трудом переставляли ноги, не хватало провизии и на людей.
Тамплиеры поддерживали боевой дух в войске, спасали лошадей и поклажу от падения в пропасти. Король повелел всем воинам следовать примеру храмовников. Все участники похода дали клятву, что не сбегут из войска и будут выполнять приказы магистра, которого им назначат. Им был назначен некий Жильбер, командир из числа тамплиеров. Под его умелым руководством войско сумело без особых потерь выбраться из опасной местности.
Франки добрались до порта Анталия, где бароны, угрожая бунтом, вынудили короля продолжить путь в Антиохию по морю. Людовик взял с византийского наместника обещание, что оставшиеся на берегу французские воины будут под охраной препровождены в Сирию. Однако обещание было нарушено: как только король отплыл, его люди были брошены на произвол судьбы. Их даже не впустили в город. Часть франков самостоятельно направилась в Святую землю и попала в турецкий плен. Те, кто остался у городских ворот, были обречены на голодную смерть.
Морское путешествие Людовика тоже было не слишком удачным. Сильный шторм помешал кораблю быстро добраться до цели — король прибыл в Антиохию только через три недели после отплытия. Деньги у него закончились, и монарху пришлось снова прибегнуть к помощи Эврара де Бара. Магистр тамплиеров направился в Акру, где занял под свою ответственность средства.
Король навсегда запомнил неоценимую помощь, оказанную ему храмовниками в Крестовом походе. Секретарь Людовика писал аббату Сегурию: «Не можем себе представить, как смогли бы прожить хотя бы миг в этих краях без их помощи и их участия… Умоляем же вас выплатить им без промедления сумму две тысячи марок серебром».
Тем временем Конрад III отплыл от византийского берега и морем направился к Святой земле. Прибыв в Акру, император созвал на военный совет баронов Иерусалимского королевства и магистра Робера де Краона. На совет вскоре явился и король Людовик VII.
Собравшиеся долго спорили по поводу плана дальнейших действий. Людовик предлагал отвоевывать Эдессу, князь Раймунд Антиохийский утверждал, что в первую очередь следует ударить по Алеппо, где находился Нуреддин, сын Зенги Кровавого, унаследовавший его власть. Иерусалимский король Болдуин III предложил пойти на оплот египтян Аскалон. Затем в Акру прибыла французская королева Алиенора Аквитанская, что вызвало ссору между Людовиком и Раймундом Антиохийским, являвшимся, по мнению некоторых историков, любовником королевы. Спор о выработке стратегии зашел в тупик, и собравшиеся приняли скоропалительное решение, предложенное сирийскими баронами: идти на Дамаск.
Поход на Дамаск начался в июле 1148 года. Подойдя к городу, франки разбили лагерь с западной стороны, в местности, богатой родниками и фруктовыми садами. Осада проходила успешно, боевой дух засевших в городе был практически сломлен. Но в это время, руководствуясь непонятными мотивами, полководцы приняли решение изменить направление удара и пойти на приступ с юго-восточной стороны. Войско переместилось из цветущих садов в выжженную пустыню, но оборона сарацин с этой стороны была не менее крепкой, чем с западной. До крестоносцев дошли известия, что на помощь осажденным идет крупный отряд сарацин. Пришлось оставить намерение взять Дамаск.
Современники считали причиной неудачи предприятия измену в лагере франков. Разные источники обвиняли в предательстве тамплиеров, госпитальеров, князя Антиохийского, Болдуина III. Ходили слухи, что изменники получили в награду три бочки с золотыми монетами, но разгневанный Господь обратил благородный металл в медь.
Следует признать, что взятие Дамаска было нежелательным для многих. Эмиры этого города всегда благожелательно относились к христианам. С сарацинами Дамаска можно было сотрудничать в борьбе против наследников Кровавого Зенги, в случае же успеха операции крестоносцев им бы пришлось самостоятельно отбиваться, от этой страшной силы. Более того, Конрад и Людовик обещали передать захваченный Дамаск во владение Тьерри Эльзасскому, вызывавшему неприязнь у жителей Святой земли. Иерусалимский же король мало интересовался Дамаском, поскольку его гораздо сильнее привлекал Египет.
После неудачи под Дамаском руководители похода признали, что кампания провалилась. Конрад отбыл на родину, Людовик задержался в Святой земле до весны 1149, когда тоже отплыл в Европу в сопровождении верного друга Эврара де Бара. К этому времени де Бар уже был избран магистром ордена.
В мае 1150 года Эврар получил письмо от сенешаля Андре де Монбара, повествующее о смерти Раймунда Антиохийского, павшего в бою. Сенешаль призывал магистра вернуться на Восток, но того уже не привлекали военные подвиги. Сколько его ни отговаривали, он сменил рыцарский плащ на мантию цистерцианского монаха и закончил свои дни в монастыре Сито.
Неудачи крестоносцев на Востоке сразили святого Бернара, мыслившего судьбу Святой земли неразрывно со своей. Он умер в 1153 году. Примерно в это же время его племянник Андре де Монбар стал магистром ордена тамплиеров. После его смерти, произошедшей 17 января 1156 года, преемником на посту великого магистра стал уроженец Тулузы Бертран де Бланфор, начавший свой путь к славе с мусульманской темницы, куда он попал вместе с отрядом из 88 рыцарей. Именно тогда Бланфор осознал коварство Нуреддина и опасность, которую заключало в себе возможное объединение всего исламского мира.
В 1162 году в возрасте тридцати двух лет умер всеми любимый Иерусалимский король Болдуин III. Насколько великой была скорбь христиан, можно заключить из того обстоятельства, что даже враги оплакивали обаятельного и благородного короля Святой земли. Нуреддин призывал своих воинов: «Почтим траур христиан, поскольку они потеряли несравненного короля».
Преемником Болдуина III стал его двадцативосьмилетний брат Амальрик, отличавшийся острым умом, превосходной памятью, хитростью, изворотливостью, прекрасными организаторскими способностями, но не имевший и толики того обаяния, которое исходило от его безвременно ушедшего брата. В политике Амальрик решил придерживаться той же линии, что и его предшественник, то есть делать все возможное для того, чтобы добиться успехов в деле завоевания богатой египетской земли.