Страница 7 из 12
-Простите меня, - всхлипнула я, стараясь не расплакаться окончательно и сказать то, что планировала, - мамочка, папочка... Я люблю вас... Простите, что доставила столько горя...
Меня обнимали самые дорогие мои люди, мы плакали, утирали друг другу слезы, целовали мокрые щеки. Как же я виновата перед ними! Я шептала без остановки: "Я люблю вас" и "простите меня".
И вдруг голову пронзила ошеломляющая мысль. Я ведь ни разу не говорила им этого! За всю свою жизнь, я ни разу не сказала родителям о своей благодарности и любви. Что же я за дочь такая? Как я жила раньше? Плыла по течению? Принимала их заботу, хлопоты, любовь как должное? Расстраивала их, критиковала манеру одеваться и пожилой возраст (я поздний долгожданный ребенок, мама родила меня в сорок два года). Стеснялась ходить вместе по магазинам и приглашать за стол, когда приходили друзья...
Я словно прозрела... Вся жизнь пронеслась перед глазами.
Неужели на меня так повлияло короткое пребывание на пороге смерти? Или что-то другое? Я смотрела внутрь и не узнавала себя... Я ли это? Нет, память осталась моя... Родители... Я ощутила огромную теплую волну любви к ним... Мои. Школа, институт... Да, все помню. Учусь на третьем курсе в престижном московском университете. Факультет журналистики. Никакого отрицания или отторжения не почувствовала. Значит, профессия моя... Олег... Я поморщилась. Любовь всей моей жизни... Неделю назад сказал, что я редкостная зануда и плакса, что он дико устал от моих истерик и больше не хочет меня видеть. А три дня назад увидела его целующимся с моей подругой Вероникой из параллельной группы...
-О! Наша девочка очнулась! - В палату вошел пожилой мужчина в белом халате, - ну как там, в загробном мире?
Мама перепугано прикрыла губы ладонью. Я же криво улыбнулась, отреагировав на шутку врача смешком: - все нормуль. Сказали, что мне еще рано. Передавали привет и наилучшие пожелания.
-Ну и чудесно, - приподнял брови врач, - а то мы уже поставили на тебе крест. Чтобы больше так никогда не делала. Ишь чего удумала, проказница... Меня перепугала, родителей.
Я весело расхохоталась:
-Больше - никогда в жизни! Теперь я буду очень бережно к ней относиться. Жить долго и счастливо, и умереть, окруженная детьми и внуками...
-Молодец, - доктор подошел ближе, и принялся проверять приборы... Я смотрела на стоящих поодаль родителей и видела смесь удивления, радости и обожания на их лицах.
"Я вернулась к вам", - мысленно произнесла я. Правда, глубоко внутри царапалось странное тревожное чувство. Словно у меня была еще какая-то цель. И она совершенно не связана с родителями.
***
Как оказалось, я реально была редкостной идиоткой до "смерти". Вот какая умная девушка могла оклеить свою спальню такими кошмарными розовыми обоями?
-Какой ужас! - Воскликнула я, замерев на пороге, - как я здесь жила?
-Но ты же сама выбирала обстановку, доченька, - мама нежно дотронулась до моей руки, - мы все делали, как ты говорила.
Конечно... Я вспомнила, как безумно мне нравились эти котята, цветочки и полуобнаженный Джастин Бибер в нижнем белье над кроватью... И зеркало, инкрустированное стразами, и дорогущие пуфики в виде сердечек, и вышитое поцелуйчиками атласное покрывало...
-Нужно будет переклеить, - буркнула я смущенно...
-Конечно-конечно, - подобострастно закивала мама, - завтра же позвоним бригаде, которая год назад у нас делала ремонт. Они приедут и все сделают. А пока ты можешь пожить в нашей спальне, мы с папой переберемся сюда.
Я недоуменно уставилась на родительницу. Я что, была домашним тираном?
-Это совершенно лишнее, - произнесла мягко, - тем более, что я хочу сама их ободрать...
Я никогда ни в чем не нуждалась. Долгожданный обожаемый ребенок у состоятельных родителей. Мама всю жизнь занималась искусством. Была директором художественной галереи, консультировала коллекционеров и проводила аукционы. Папа полковник в отставке. Сейчас работает консультантом в охранном агентстве. Живем мы в элитном охраняемом доме на Фрунзенской набережной. Избалованность и инфантильность. Этими двумя определениями можно охарактеризовать мой прошлый характер. Частная школа, университет, "Мини" на совершеннолетие... Кстати, знаете почему я не покончила жизнь самоубийством, разбившись на авто? Не знала, как буду выглядеть в гробу... А вдруг мое личико прекратиться в месиво? Олег придет на похороны и увидит меня уродливую.... Поэтому и купила таблетки.... Ну чем не дура?!
После больницы родители носились со мной как с фарфоровой вазой династии Мин.
"Деточка, хочешь клубнички?", "Посмотри, какое колечко мы тебе купили", "На каникулах куда поедем? Слетаем в Таиланд или опять в Париж? Тебе там в прошлом году очень понравилось". Я мило смущенно улыбалась, а самой хотелось поскорее свались в универ и хоть ненадолго избавиться от постоянной опеки и чрезмерной заботы. Официально я заболела воспалением легких, мама взяла на месяц больничный, но я собиралась вскоре сократить свой утомительный "отдых".
-Машенька, можно с тобой поговорить? - Донесся из коридора мамин голос и робкий стук в дверь. - Заходи! - крикнула я, подождала немного и сама распахнула дверь, - ма, я же тебе говорила, что можешь заходить, когда угодно, - произнесла я недовольно, - ничем предосудительным я не занимаюсь.
-Но ты всегда раньше злилась и ругалась, когда я входила сразу после стука, - ответила мама, семеня за мной маленькими шажками.
-То было раньше... - буркнула я.
-Машенька, - улыбнулась смущенно она, торжественно останавливаясь посреди комнаты, - мы с папой хотели с тобой поговорить на счет университета.
-А что с ним не так? - поинтересовалась я, плюхаясь на кровать.
-У тебя еще две недели больничного, - мама села напротив, - а потом... Тебе, наверное, будет тяжело там учиться... твой Олег ... - мама запнулась и потеребила кончик халата, - сплетни... Мы можем перевести тебя на другой факультет или даже, если хочешь, в любой другой ВУЗ. Я разговаривала с ректором. Он сказал, что пойдет навстречу.
-Ну, уж нет, - хитро улыбнулась я и неопределенно махнула рукой, - еще чего не хватало. Мне нравиться моя специальность. А сплетни? - я фыркнула, - плевать. Пусть только попробуют что-то сказать. Пожалеют.
Мама удивленно смотрела мне в лицо.
-Ты так изменилась после больницы, - тихо произнесла она, - словно стала совершенно другим человеком.
-Вот так влияет клиническая смерть на неокрепшую девичью душу, - попыталась отшутиться я, а после серьезно добавила, - я действительно стала другой. Надеюсь, гораздо лучше, чем была.
Мама ушла. Я села на стул и обвела взглядом преобразившуюся комнату. Обои я содрала еще два дня назад. Это было сделать легче-легкого. Теперь стены были грязновато-белого цвета, но в целом смотрелось неплохо. Пуфики убрались в кладовую, Джастин улетел в мусоропровод. Вычурный туалетный столик с зеркалом слишком дорого стоил, чтобы расстаться с ним. Поэтому я просто очистила его от приклеенных на раму открыток, сердечек, постеров, медальонов и моих фотографий. С особенным чувством порвала и выбросила любимейшую фотку с Олегом, где мы целуемся на балконе.
Вчера, разбирая шкафчики, я нашла свой дневник. Помню, как его писала, но почему-то не помню тех чувств, которые при этом испытывала.
"Он посмотрел на меня! Боже! Я умру от счастья! Всю лекцию я не могла ни о чем другом думать..." - Я саркастически хмыкнула. Странно, как я могла учиться? Писать конспект? Запоминать материал? Если не могла ни о чем думать?
"Он подарил мне Валентинку! Таинственно подбросил в сумочку. Какой он романтичный! Самый красивый и богатый парень на потоке. Я готова на что угодно, только бы он был моим" - ну-ну...
Сердечки, пронзенные стрелой, поцелуйчики на полях, засушенные бутоны роз, между страницами...