Страница 56 из 74
– Но…
– Давно себя в зеркале видел? Хочешь, чтоб нас тут же схватили?
– Ладно, – грустно вздохнул здоровяк. – Уж, по крайней мере, до вечера придется подождать.
За себя молодой человек не очень-то опасался – давно уже слился с местными, стал – по крайней мере обликом – таким, как они – поди, узнай. Ну, разве что в «Гвозде» или на рынке могут устроить засаду, так Александр заходить туда вовсе не собирался – к чему?
Саша встретился с Лешкой у церкви Каллиста, совсем в противоположной стороне города, близ ипподрома, как раз в эту минуту полного – яблоку негде упасть – людей. Что и говорить – скачки: азарт, алчность, страсть.
Всю свою жизнь Александр не жаловал пустой азарт, жажду глупого выигрыша и халявы. Нет, в конкурсах он иногда участвовал – но только в тех, где многое зависело от тебя самого, где требовалось показать свое профессиональное мастерство, или там – приготовить лучшее блюдо, даже, скажем – послать куда-нибудь сделанные собственноручно снимки – как иногда поступала Катя… Катя… Как-то там она… дети…
Саша специально старался не думать о своей семье, оставшейся в далеком будущем на долгие десять лет… Потому что, если думать – как прожить все это время, ведь десять лет – не один год, и даже не три. Тем более – без всяких вестей… Без права переписки, так сказать.
Вот и сейчас – внезапно вспомнив о Катерине, о детях, помотал головой, словно бы отгоняя видение. И тут же подумал… постарался вновь подумать о том, о чем думал только что, до того, как зацепиться мыслью про свою семью. О лотереях он думал – вот о чем, о разного рода розыгрышах, призах. Ни Александр, ни Катя… ох, опять Катя… ладно… Оба они, как, наверное, и все по-настоящему состоявшиеся люди, никогда не стремились к глупому выигрышу, и уже тем более не завидовали выигрывшим крупные суммы «счастливчикам» – а чему завидовать-то? Ну, стал человек обладателем, скажем, миллиона… пусть даже – миллиарда – и что? Он эти деньги не заработал, не добыл своим горбом, они на него просто свалились, как могли свалиться на любого, даже совсем уж пропащего идиота – и за что же, спрашивается, тогда себя уважать? А не за что.
Так вот, усмехаясь, молодой человек обошел уютно пристроившихся на углу по дороге на новый рынок колпачников – наперсточников, если так кому-то понятнее. Принцип игры-лохотрона не менялся тысячелетиями, как тысячелетиями же не переводились и дурачки. Людская сущность по большому-то счету во все времена одинакова, и процент падких на откровенный обман идиотов, скажем, в России начала двадцать первого века ничуть не меньше, чем здесь – в веке шестом.
– Кручу-у-у, верчу-у-у, обмануть не хочу-у-у! – завидев Сашу, заголосили «колпачники», но, заглянув молодому человеку в глаза, разочарованно отстали, тут же набросившись на другую жертву – ибо в склонных к халяве дураках здесь недостатка не было.
– Александр! Эгей, дядюшка! – на паперти у церкви Святого Каллиста уже махал рукой Алексей.
Александр улыбнулся, тоже махнул и, подойдя ближе, негромко спросил:
– Ну, как?
– Все сделали, как ты велел. Господин Цазон пришлет ночью воинов.
– Думаю, они теперь вряд ли понадобятся, хотя… пусть пришлет. Пусть держат засаду каждую ночь!
– Да, мы так и сказали.
– Мефодий Клык, – тихо произнес Саша. – Слыхал про такого? Впрочем, откуда тебе слыхать.
– А кто это?
– Злодей известный. Точит зубы на денежки твоего мастера.
– На денежки мастера Лициния? – удивленно округлив глаза, расхохотался юноша. – Так у него же нет почти ничего. Больших денег уж точно – нет, хотя на жизнь – да, хватает. Все излишки мастер Лициний отдает церкви – он очень набожный человек.
– Ну, надо же, – Александр покачал головой. – Я этого не знал. И, похоже, никто в городе не знает.
– Мастер Лициний вовсе не стремится к подобной славе, считает, что все суета сует и добрые дела надо творить незаметно.
– Зря!
– Да почему ж зря-то? – возмущенно воскликнул Алексей. – По мне – так он совершенно правильно поступает, все бы иные так!
– Правильно, да, – Саша задумчиво покусал губы. – Никто с этим не спорит, но…
– Но?
– Для вашего же спокойствия попрошу тебя, юный друг мой, сделать так, чтоб о благотворительности твоего мастера узнали бы… ну, не все, конечно, но… чтобы те, кому очень нужно, смогли бы легко проверить его финансовые дела.
– А-а-а, – подросток наморщил лоб. – Вот ты к чему, Александр. Понял – не дурак.
– Точно понял?
– Ну, дядя Саша! Конечно же, постараюсь, сделаю. Чтоб не приваживать ничьих алчных взглядов.
– Обо мне у господина Цазона не спрашивали?
– Нет. А что, должны были?
– Могут спросить. Скажешь – да, заходил, заглядывал с оказией, но, уладив свои дела, отплыл на ближайшем судне обратно в Гиппон.
– Запомнил, – юноша улыбнулся, кивнул. – Так ты и в самом деле уедешь?
– Уеду, увы.
– Жаль! Даже не погостил.
Молодой человек потрепал парня по плечу:
– Ну, уж извини, брат, в следующий раз как-нибудь. Прощай…
Друзья обнялись, и Саша быстро зашагал прочь… на углу оглянулся: Алексей все еще стоял на паперти и смотрел ему вслед. Вот помахал рукою.
Молодой человек тоже махнул, прошептал:
– Прощай, братец… Дай-то бог, чтоб жизнь твоя сложилась удачно.
На обратном пути Александр купил припасов и два бурдюка для пресной воды, которые наполнил тут же, из фонтана. Мба терпеливо дожидался напарника на прежнем месте – в зарослях на развалинах терм. Увидев, обрадовался, словно бы не очень-то надеялся на его возвращение.
– Что? – опустив бурдюки наземь, усмехнулся Саша. – Уже и не ждал?
Негр хмыкнул:
– Ну, почему же? До темноты б подождал – куда деваться? А дальше уж видно было. Да, я уже прикинул, где можно раздобыть лодку – на взморье, у южных ворот, есть старая рыбацкая пристань…
Туда они и явились, уже ближе к ночи, когда небо над головою стремительно синело, а над крышами одна за другой загорались желтые звезды.
– Парус может быть и на дне лодки, вместе с мачтой, – спускаясь к воде, шепотом пояснил Мба. – А вот весла рыбаки обычно уносят с собой. Понимаешь, почему-то считают, что тот, кто умеет управляться с парусами, вряд ли польстится на их утлые челноки.
– Правильно считают, – Александр растянул губы в невидимую в темноте улыбку. – Уж конечно, умеющий управиться с парусами человек всегда сможет заработать себе на жизнь, зачем ему красть какие-то там рыбацкие лодки? Мы ведь тоже не будем ничего красть.
– Как это так? – шепотом изумился верзила.
– А так, – молодой человек хлопнул себя по приятно звякнувшему поясу. – Нечего обирать бедняков, мы заплатим за лодку.
– Ну, как знаешь, – Мба махнул рукой, указывая на смутно маячившую в ночи лодку. – Вот эта вроде ничего.
– Ага, можно подумать, ты хоть что-нибудь видишь. Ладно, сталкиваем…
– Подожди, перерублю веревку…
– Парус хоть там точно есть?
– Да есть. И мачта.
Столкнув челн на волну, беглецы какое-то время толкали его по мелководью и, лишь когда воды стало уже по шею, перевалились через борт. Споро поставили мачту, закрепили, вздернули парус… И лодку едва не перевернул налетевший неведомо откуда порыв ветра!
– Да ты не полностью рассупонивай, – заругался Саша. – Покуда достаточно будет и половины паруса, а как рассветет – поглядим, поймаем ветер.
Да, солнечный рассвет принес с собой ветер, теплый и соленый… но, увы, отнюдь не попутный. Приходилось то и дело идти в бейдевинд, лавировать, менять галсы, насколько это позволяли убогий небольшой парус и мачта, больше напоминавшая засохший кусок саксаула. Александр, честно говоря, утомился, и был весьма рад, когда после полудня сменился ветер. Ну, не совсем стал попутным, но все-таки, уже кое-что…
– Давай-ка перекусим, дружище Мба! – довольно закричал Саша. – Скоро будем на твоей родине, теперь уж – скоро. Эх, жаль, не захватили вина.