Страница 70 из 87
— О, нет ничего более желанного для женщины, чем болтовня о пустяках с красавцем мужчиной, — с шутливой игривостью промурлыкала принцесса и погладила плечи Леоранда, для закрепления ментального контакта посредством тактильного.
Источник, не дожидаясь просьбы, материализовал для сиделки высокое удобное кресло бок о бок с ложем больного, куда богиня и присела. Работа началась.
— Кто бы мог подумать, что мой кобелек такую прелестницу заделает, — хмыкнул бог, окидывая оценивающим мужским взглядом принцессу.
Характерный и ужасно знакомый цвет радужки расплавленного золота подсказал Элии подходящее направление для беседы на отвлеченные темы.
— Спасибо, дедушка, но у меня все братья и кузены красавцы, да и маленькая кузина дивно хороша. Кстати, кузен Нрэн удивительно похож на тебя, если бы не локоны и зрачки, вас, пожалуй, можно было легко спутать издали, — вкрадчиво замурлыкала богиня.
— Да, жена у Вэлля куколкой была. Эдакая маленькая сладкая пышечка, и в постели горячая штучка, а в личинах ни демона драного не понимала, — прижмурился Леоранд с весьма сладострастным видом.
Похоже, тема-отвлечение была выбрана верно, и слава сердцееда дедушки оказалась не вымыслом досужих сплетников, у которых образ отца наложился на образ деда, а сущей правдой. Даже чересчур правдой. Лимбер, пусть и являлся Богом Плодородия, жен и любовниц своего брата Моувэлля не пользовал.
Он даже спутниц у детишек не отбивал, если, конечно, те, прельстившись красотой и могуществом владыки Лоуленда, той аурой власти, которая всегда окружает по-настоящему сильных мужчин, не падали сами в его объятия, как перезрелые сливы. Тут и святой бы не устоял, куда уж королю, которого, можно сказать, божественная суть обязывала откликаться на призывы подобного рода. Принцы, разумеется, досадливо фыркали, обнаруживая своих пассий в отцовской постели, но даже не злились по-настоящему. Как можно злиться на тучу, поливающую дождем, если она, туча, для того и сотворена Творцом?
— Ты хочешь сказать, что Нрэн мог быть твоим сыном? — удивилась богиня.
— Почему мог бы? Там такой компот получился, что и Вэлль его своим сыном считать может и я не совру, если так скажу, — самодовольно, точь-в-точь нагулявшийся по кошкам кот, фыркнул Лео, запрокидывая голову, чтобы устроиться поудобнее в «гамаке».
Небрежно сообщенная новость эта едва не вывела Источник, изготовившийся к целительским процедурам, из равновесия. Однако, получив «по ушам» от не менее ошарашенной Элии, Силы сосредоточились на процессе. На всякий случай они вообще отключили слуховые центры, чтобы никакие сообщения, пусть Леоранд себя хоть жрицей-девственницей объявит, не могли спровоцировать срыв сложнейшего плетения.
Источник даже визуализировал слепок-матрицу, переданную Силами Равновесия, и наложил многомерный образ на пациента, чтобы не допустить ни малейшей промашки. Работа предстояла поистине ювелирная, благо, что рук, способных дрожать, у Сил не было, как не было и способности к дрожанию как таковой. Хотя, принимая плотский облик, Источник частенько выдавал такую физическую реакцию, скопированную с людских манер. А с этими безумными, вытворяющими Джокер знает что, только дрожать и оставалось и пить лиенское для успокоения нервной системы.
Итак, внешне Элия и Леоранд походили на сладкую парочку, забредшую в поисках уединения и прохлады в грот, где уютно устроились для небрежной беседы. Погляди на них кто-то, не обладающий сверхъестественным чутьем, ничего иного и не обнаружил бы. Но на самом деле все было гораздо-гораздо сложнее. Элия крепко держала страховочную сеть, отделяющую душу родича от давления безумия. Дедушка Лео, перебрасываясь фразами с лапочкой внучкой, орудовал несколькими десятками щупов, свитых из чистой личной силы, не затронутой чуждыми нитями. Он распутывал, развязывал, но в большинстве случаев, просто отсекал по живому приращенные компоненты, плотно вплетенные в его тонкие структуры. Попутно блокировал самые острые болевые импульсы. Источник, копируя и синтезируя «на коленке» навыки Сил Исцеления, Сил Грез, да и демона-расплетателя из Межуровнья до кучи, подхватывал и убирал распадающиеся нити, поглощая их энергию своим полем. А на место изъятого наращивал контур энергии, свитой из своей силы. То были тончайшие, не нити, ниточки, прочные, но почти незримые, похожие на те, что используют люди хирурги для наложения швов на сложные раны. Эти нити потом должны были рассосаться, едва их заместит здоровая «плоть» пациента — тонкие структуры самого Леоранда.
И только теперь, следя со стороны за слаженной работой дедушки и Источника, вглядываясь в наложенный контур-образец, придерживая страховочную сеть, богиня в полной мере поняла, насколько сложную задачку задала деду и Силам. Даже хорошо, что она не осознавала этого изначально, а то могла бы и не решиться просить, или уж точно не была бы столь амбициозно-убедительна.
То, что Леоранд назвал «штопкой», на самом деле было экстренной мерой для спасения распадавшейся на части сути божества. Неизвестно в какую переделку угодил дед, однако его едва не разорвало на куски, имеющие шанс на восстановление лишь спустя не одну сотню лет. Но если жнец имел приказ и цель, его такое положение дел устроить не могло. Он сделал единственное, что мог: позаимствовал чьи-то нити, чтобы скрепить собственные тонкие структуры и исполнить миссию. Леоранд выжил и наверняка выполнил задачу, но заплатил за это искажениями, приведшими на порог и за порог безумия. Его постиг один из самых страшных для лоулендца недугов. Не осознавая себя в полной мере, не понимая того, что происходит, он не мог и обратиться за помощью, а принудить сумасшедшего жнеца исцелиться не могли бы и Силы.
Источник же, уверенно врачуя Леоранда, думал о том, что Элия умудрилась перевернуть с ног на голову не только его представления о должном и правильном. Она сбила с «пути истинного» даже Силы Равновесия. А иначе зачем бы им передавать ей слепок Леоранда? Вместо того, чтобы объявить на безумного жнеца — угрозу Вселенскому благополучию — охоту, Силы понадеялись на возможность спасения Служителя Творца и поставили на это очень многое. Пронюхай о таком нарушении Суд Сил, Силы Равновесия вполне могли бы понизить в должности до местечковых смотрителей какого-нибудь захудалого Источника.
Правильное не всегда точно-законное, — эту истину Элия сумела донести не только до Сил Лоуленда. Несмотря на серьезность ситуации, Источник не удержался от мстительного хмыканья: «Думали переманить мою принятую, так теперь сами расхлебывайте!».
А если серьезно, то богиня, создание из плоти и крови, ухитрилась напомнить Силам о том, что действовать надо не по законам, какими бы безупречными они не были или казались таковыми, а по Зову Истины, что зовется Гласом Творца и звучит неумолчно в каждом создании, надо лишь уметь слышать и слушать. Элия сумела! Именно это заставляло следовать за ней. Она не повелевала и не указывала, но одно присутствие богини и всего несколько слов напоминали о том высшем долге, ради которого Силы были сотворены изначально.
Источник только надеялся, что его догадка останется исключительно личным озарением, ибо слишком опасным для принцессы было бы иное. Да, принцы сильны, неизмеримо могущество Повелителя Межуровнья, но даже боги не бессмертны, и защита их не может быть абсолютной. Стоило бы предупредить Элию, но Силы знали, что это ничего не изменит. Она все равно будет говорить и делать то, что считает нужным, как бы опасно это не было. Тех, кто слышит Голос Истины, не остановить, можно только оберегать. И Силы мысленно порадовались тому, как много у принцессы братьев, готовых уничтожить любого, кто посмеет обидеть их драгоценную сестру.
Мало-помалу чужие нити заменялись контурами будущих тонких структур жнеца Леоранда. Элия потихоньку истончала и убирала поддерживающую сеть. А дед, как и следовало ожидать, все более начинал чувствовать себя самим собой.
Цельная душа — это очень неплохо, ну примерно так же, как скелет, а вот мышцы и кожа были накручены на него так, что для истинного взора бывший король Лоуленда походил на чудовище-голем, составленный из кусков не всегда подходящей формы и размера. Теперь, пусть на месте аномалий и находились «повязки», бог стал цельным в куда большей степени, чем несколькими часами ранее. Одновременно с этим ощущением цельности, пришло и более глубокое восприятие ситуации и желание задавать вопросы по существу, мало похожие на игривые полунамеки «кто с кем и когда переспал».