Страница 30 из 87
— Так мы за сокровищами плывем? — азартно уточнил бог.
— Давайте-ка все разговоры перенесем в помещение. Где, кстати, нас разместишь, дорогой? — вмешалась Элия, пока нетерпеливые мужчины не устроили военный совет прямо на жаркой палубе. Богиня демонстративно обмахнулась рукой, намекая на неудобную обстановку.
Кэлберт, завершающий прощание с драконом, намек понял мгновенно, даже застеснялся своей непредусмотрительности.
— Поговорим у меня. Карты покажу, когда ты, Гор и Джей займете каюты для пассажиров. Там тесновато, но…
— Братец, хватит расшаркиваться, — принцесса ласково шлепнула бывшего пирата по губам. — Если бы мне нужна была роскошь, я бы осталась в замке.
Мореход поспешно заткнулся и повел пассажиров располагаться. Обещанная каюта для мужчин оказалась одной на двоих, туда едва влезало две койки и стол, но, поскольку ни один из богов не был принцем Мелиором, готовым убить за комфорт, их все устроило. Джей даже не стал возмущаться тем, что каюта для одной Элии была куда просторнее и обставлена с большей роскошью и удобством. Хотя, весьма вероятно, Бог Воров прикусил язык только потому, что понимал, начни он выражать недовольство, к его услугам тут же окажется весь просторный Океан Миров. Воду принц любил, пусть и не такой любовью, как безумный Лиенский, готовый плескаться под водопадом из ледника, но двигаться за кораблем вплавь не желал.
Все собрались у Кэлберта через десяток минут. За это время корабль поднял якорь, поймал попутный ветер в паруса и куда-то понесся по волнам. Как раз сейчас капитан, оставивший заботы о подержании курса вахтенным и боцману, собирался объяснить пассажирам, куда именно.
Каюта Бога Мореходов больше походила на роскошный кабинет. Дорогой цвета морской волны с малахитовыми узорами-волнами ковер на полу, огромный стол, на котором удобно раскладывать карты, оружие и еще одна карта на стене — не только и не столько украшения, сколько рабочие инструменты. Магическая карта Океана Миров была зачарована таким образом, чтобы показывать именно тот участок Океана, где сейчас находился корабль, а уж масштаб изображения выбирал сам хозяин. Шкаф, сундук, большая тахта, застеленная сине-зеленым покрывалом, что служила Кэлберту ложем, дополняли обстановку.
Стульев в каюте хватило всем желающим, хотя Джей, как обычно, предпочел иное сидение. Он хлопнулся на ковер, к ногам Элии и нахально принялся напрашиваться на ласку. Богиня небрежно потрепала брата по соломенным вихрам, поймала ревнивый взгляд Кэлберта и растолковала мимоходом:
— Джей угодил под проклятие, так его проще снимать.
— Проклятье? — мгновенно встревожился моряк.
— Любовной сферы, удачи и денег оно не касается и помехой в поиске не будет, — успокоила брата принцесса и предложила:
— Расскажи лучше, дорогой, о том, что и где мы будем искать, и начни лучше с того, чье именно бывшее имущество мы собираемся разыскивать. Я прежде не слышала имени Нафила.
Мореход, переваривая информацию о «проклятии» недоверчиво хмыкнул, но пронзать белобрысого шкодника негодующим взором перестал, переключившись на серьезный разговор о главном:
— Нафил Цаперрин — старинная пиратская легенда, Бог Пиратов и Некромант.
— Ого, — при упоминании о второй опасной профессии пирата, интерес к теме у Элегора мгновенно подскочил на несколько пунктов.
— Среди братства уже несколько веков ходят легенды о его кладах, запрятанных где-то на островах в Океане Миров. Говорят, часть богатств он прятал еще при жизни, просто потому, что награбил столько, что не мог потратить все или не желал расставаться с сокровищами. А самые драгоценные сокровища схоронил вместе с собой и командой, сделавшись стражем и губителем тех, кто осмелится посягнуть на его собственность. Слухов и толков всегда было множество, но никто не мог указать точного места, откуда следовало бы начать поиски. А все карты, что продавались в кабаках оказывались фальшивкой для жадных дураков, — закончил вступление Кэлберт и перешел к рассказу по существу. — У меня на «Разящем» плавал кок Кимир. Неприметный такой на вид, но очень драчливый человечек, зато готовил неплохо, из старой солонины мог такую похлебку сделать, что язык проглотишь на закуску и не заметишь. На корабле он руки не распускал, но в порту ни одной драки не пропускал. В последней такой порезали его крепко, не заштопать. Ким уже дух испускал, когда мы его отыскали. Тайну за темный порог уносить не захотел, рассказал, что дед его с Нафилом плавал.
Везунчиком оказался, списался за берег как раз перед тем, как все эти истории с сокровищами и смертниками-стражами начались. Накопил мужик столько, что на безбедную жизнь еще сыновьям хватило, а внуку первому на смертном одре поведал о месте в Океане Миров, где в шторм корабль Нафила «Сапфир» с пробоиной затонул. Весь экипаж успел на другое судно убраться, но ничего, кроме жизней, не спасли. А аккурат до того шторма, дед видел, что капитан на берег сходил в одиночку с махоньким сундучком, да вернулся с пустыми руками. Острова этого моряк не помнил, но место, где в шторм судно ко дну пошло, описал четко. И о богатствах, что капитан накопил, в красках рассказывал. Я и сам такое слыхал. Цаперрин, оказывается, безделушки забавные пуще всего любил, особо с изображениями смазливых девиц и мужчин. Чем вещица мельче да дороже, тем азартнее за нею охотился, бывало, ради одной какой статуэтки мог на абордаж корабль взять…
Элия мысленно одобрила намерения брата поискать карты работы Либастьяна в имуществе бога-пирата, ценителя редкостей. Если Цаперрин грабил в Океане Миров и копил богатства без счета, да еще такие пристрастия к коллекционированию имел, в его кладах вполне могла найтись какая-нибудь миниатюра работы безумного художника.
— Ага, и ты, выходит, наследничком тайны стал, — хитро ухмыльнулся Джей, и сам питавший сорочью страсть к мелким ценным вещицам. — И змей твой морской сокровища с корабля вытащил?
— Хриз нашел «Сапфир», только не было на нем никаких сокровищ, точно не было, драконы же, хоть земные, хоть морские, металл и каменья инстинктивно чуют, — ответил Кэлберт. — Да и как смог бы он их на борт поднять? В пасти, что ли? Нет, я его просил посмотреть и кое-что принести.
— Кое-что? — подкинула брату ожидаемый вопрос Элия, против воли заинтригованная повествованием.
— Да, вот это, — гордо улыбнулся мужчина, вытащил из ящика стола и продемонстрировал собравшимся кусок, очень напоминающий деревяшку, долго пробывшую в соленой воде.
— И зачем нам вот это «кое-что»? — добавил свой голос к числу заинтересованно — заинтригованных, но ни фига не понимающих, Бог Воров, нахально склонив голову на колени сестры.
— Чтобы разыскать место, где зарыл сундучок Нафил, — довольно объявил мореход. — У меня есть дираванка!
— Не знаю такого заклятья, или это артефакт? — спросил Элегор, ничуть не стыдясь признавать невежества. Если не сказать, что не знаешь, то ведь и объяснений можно не получить, да так и остаться без информации. Он весь, от локтей, сложенных на столешницу, до взъерошенной шевелюры подался вперед, к Кэлу.
— Ни то, ни другое, — принц встал из-за стола, прошелся к шкафу, откинул крючок и извлек из недр прозрачный стеклянный шарик, внутри которого висела…
— Гусеница? — выпалил удивленный герцог. Он не считал себя докой в морском ремесле и профессии пирата, но был готов поклясться, что Кэлберт держит в своей каюте что угодно — от коллекции редкостей, вина и кинжалов до карт, но не такую странную тварь.
— Червяк? — скептически уточнил Джей, пораженный не меньше Элегора.
— Это дираванка — живой компас, — объявил Бог Мореходов с такой гордостью, словно демонстрировал еще одного красавца-дракона. Махонький, не более половины пальца в длину, светящийся золотистым светом толстенький пушистый червячок, свернутый в колечко, был для Кэлберта столь же дорог, как Хриз.
— Не слыхал о таких, — вынужденно, даже чуток оскорбленно, признал Бог Воров.
— Промеж сухопутных о них мало кто знает, — без пренебрежения, просто констатируя факт, согласился мореход. — Дираванки ведь только на большой воде работают. Если ей дать понюхать вещь, она приведет к другой, ближайшей вещи, того же владельца. Их обычно для розыска кораблей используют, если эскадру в шторм раскидало. На любом расстоянии направление укажет и с курса не собьется, даже если между мирами плыть придется.