Страница 7 из 59
Первое, что бросилось Уотсону в глаза, — это предельная пестрота и причудливость одежд. Были тут и оборванцы в живописных лохмотьях. Но были люди, одетые весьма щеголевато и даже роскошно. Специалист по истории костюма мог бы, демонстрируя эту толпу, прочесть довольно содержательную лекцию по истории одежды чуть ли не всех времен и народов. Чего тут только не было: и римские тоги, и брыжи, и камзолы, украшенные брюссельскими кружевами, и турецкие фески, и фраки, и сюртуки, и даже военные мундиры. Взглянув на эту пеструю толпу, можно было тотчас же сделать безошибочный вывод, что сословие плутов процветало всегда: во все времена, среди всех народов и всех классов общества.
В зале было шумно. Сперва Уотсон услышал лишь неразборчивый гул множества голосов, но вскоре он стал различать отдельные реплики:
— Сеньоры! Нам надо избрать председателя!.. Панург — президент, пусть он председательствует!.. Панурга!.. А я предлагаю в председатели достопочтенного сеньора Ласаро!..
Но все эти возгласы покрыл мощный баритон Остапа Бендера:
— Тихо! Командовать парадом буду я!
Тотчас со всех сторон раздались одобрительные выкрики:
— Верно!.. Правильно!.. Пусть председательствует сеньор Бендер!.. Лучшего председателя нам не найти!..
Остап сделал выразительный жест, который можно было истолковать и как попытку утихомирить аудиторию и как отказ от предлагаемой чести.
— Вы меня неправильно поняли, господа! — Сказал он, как только шум в зале несколько поутих. — Я не общественный деятель. Я свободный художник и холодный философ. Именно поэтому я всегда старался держаться в тени. При нашей профессии оно как-то спокойнее.
— Не скромничайте, сэр! — крикнул со своего места Джингль. — Клянусь Меркурием, из вас получится преотличный председатель!
— Нет, нет, друзья, и не уговаривайте! — решительно возразил Остап. — Даже в золотую пору моей административной карьеры, когда я управлял конторой «Рога и копыта» в Черноморске, даже и тогда председателем, вернее, зиц-председателем, был не я, а почтенный господин Фунт. Он, кстати сказать, и сел в тюрьму, когда наша контора приказала долго жить.
— Неглупо. Весьма. Но кого же тогда в председатели? — сказал Джингль, обводя глазами сидящих в президиуме и словно выбирая, кого из них он охотнее всего принес бы в жертву в случае, если бы всю эту честную компанию здесь вдруг застукали констебли, альгвазилы, жандармы, полицейские или другие блюстители общественного порядка.
— Предлагаю избрать председателем вашего почтенного собрания моего великого друга, Шерлока Холмса! — выкрикнул Уотсон.
— Прекрасная мысль! — мгновенно поддержал его Остап. — Именно с этой целью мы и пригласили вас принять участие в нашем сборище. Не скрою, идея принадлежала мне.
— Иными словами, — усмехнулся Холмс, — вы заранее приготовили мне роль зиц-председателя Фунта?
— Ах, что вы, маэстро, — возмутился Остап. — Вам роль председателя нашего собрания решительно ничем не грозит. Вы ведь не принадлежите к почтенному сословию плутов. Ни действительных, ни даже почетных.
— Вот как?! — запальчиво выкрикнул кто-то в дальнем конце зала. — Если он не плут, то кто же он?
— С вашего позволения, сэр, я сыщик, — учтиво поклонился Холмс.
— Сыщик?.. Вы слышали? Он сыщик!.. Нас предали, господа!.. Какая наглость! Кто посмел предложить сыщика в председатели самого представительного собрания самых выдающихся плутов всех времен и народов?!
Уотсон вскочил на ноги. Лицо его пылало справедливым гневом.
— Я полагаю, — грозно сказал он, — что человек, сумевший перехитрить по меньшей мере тысячу хитрецов, провести за нос несколько тысяч отъявленных пройдох и разоблачить тайные замыслы трехсот сорока семи знаменитейших мошенников и авантюристов…
Эти цифры произвели на присутствующих ошеломляющее впечатление. Зал смолк.
— Полагаю, — в полной тишине закончил Уотсон, — что такой человек заслужил право председательствовать на этом собрании.
— Хорошо сказано, сэр! Внушительно. Справедливо. Впечатляет. Весьма. — Отозвался Джингль.
— Возражений нет? Принято единогласно, — сказал Остап. — Итак, дорогой мистер Холмс, вот вам председательский колокольчик, и — начнем!
Настроение толпы плутов, как и всякой другой толпы, быстро переменилось. Со всех сторон раздались одобрительные возгласы:
— Просим!.. Брависсимо!.. Да здравствует славный Шерлок Холмс! Гип-гип ура!..
Холмс взял из рук Остапа председательский колокольчик и, быстро водворив с его помощью тишину, начал:
— Благодарю за честь, господа!.. Итак, в повестке дня у нас сегодня только один вопрос: прием в почетные члены Всемирного Сообщества Плутов Ивана Александровича Хлестакова. Сперва я хотел бы узнать, кому принадлежит эта идея. Вероятно, вам, Остап? Вы ведь у нас главный поставщик всех оригинальных идей?
Остап отозвался без ложной скромности:
— Бензин ваш, идеи наши. Так было всегда. Но на этот раз вы угадали только наполовину. Вернее, даже на треть. У господина Хлестакова целых три рекомендации. И только одна из них принадлежит мне.
— А кому остальные две? — осведомился Холмс.
— Джеффу Питерсу и Альфреду Джинглю.
— Великолепно! Итак, сперва заслушаем рекомендации. Слово имеет Джефф Питерс, герой рассказов О. Генри из сборника «Благородный жулик». Прошу вас, Джефф!
Джефф Питерс, сидевший за столом президиума неподалеку от Остапа, встал и некоторое время озирался по сторонам, словно не мог решить, к кому ему обращаться: к председателю или к залу.
Наконец, решив этот сложный вопрос, он заговорил:
— По-моему, тут дело ясное, мистер председатель. Много я видывал жуликов на своем веку. Сам тоже не из последних в своем деле. Но где мне или даже такому талантливому мошеннику, как мой напарник Энди Таккер, где уж нам тягаться с мистером Хлестаковым.
Уотсон не выдержал и, склонившись к уху Холмса, прошептал.
— По-моему, он напрасно оскорбил Хлестакова. Я бы никогда не решился утверждать, что он мошенник, а уж тем более жулик.
— До чего же вы бестолковы, Уотсон, — процедил сквозь зубы Холмс. — Неужели вы не понимаете, что в этой компании слово «жулик» — вовсе не оскорбление, а, наоборот, комплимент… Продолжайте, друг мой! — громко обратился он к Джеффу Питерсу. — Чем же так поразил ваше воображение Хлестаков?
— Судите сами, сэр! — развел руками Джефф. — Я тоже не новичок в плутовском деле. За кого только ни приходилось себя выдавать. Вот, например, в поселке Рыбачья Гора, в Арканзасе, я был доктор Воф-Ху, знаменитый индейский целитель. А Энди Таккер, мой напарник, выдавал себя за сыщика, состоящего на службе в Медицинском обществе штата. С помощью этой ловкой выдумки мы вытянули из мэра этого паршивого города 250 долларов.
— Браво! — послышалось со всех сторон. — Брависсимо!.. Ловкая штука, что и говорить!.. Молодцы ребята!
Поощренный одобрением аудитории, Джефф слегка увлекся воспоминаниями о своих былых подвигах.
— В другой раз мы с Энди организовали брачную контору, — начал он. — Выдали себя за маклеров…
— Простите, Джефф, — прервал его Холмс. — Я думаю, вам нет нужды так подробно рассказывать о ваших ловких проделках. Их знают все, кто читал рассказы О. Генри. Держитесь, пожалуйста, ближе к теме нашего заседания. Нас интересует ваше мнение о господине Хлестакове.
— Так я как раз к тому и клоню, — сказал Джефф. — За кого только, говорю, ни приходилось себя выдавать… Но чтобы объявить себя ревизором, прибывшим из столицы с секретным предписанием! Чтобы так ловко обвести вокруг пальца не одного только мэра, а всех чиновников… Нет, сэр, что ни говори, а до этого ни я, ни Энди, ни кто другой из нашей братии еще не додумался.
Аудитория шумно поддержала оратора:
— Верно!.. Что и говорить!.. Такого ловкача не часто встретишь!..
Ободренный поддержкой Джефф уверенно закончил:
— Вот я и говорю: тут даже и обсуждать-то нечего. Мистер Хлестаков безусловно украсит своей персоной всю нашу честную… виноват, я хотел сказать, всю нашу плутовскую компанию.