Совместный номер. Противостояние

И снова у меня перед глазами все темнеет в багровых оттенках. Я чувствую, как мои руки сжимаются в кулаки, до хруста в костяшках. Но мне нет до этого дела. Я заткну этого ублюдка навсегда, нужно только вырваться.

– Коннор, – ее мягкий спокойный голос вырывает меня из тревожных воспоминаний детства и гнев, как туман рассеивается легкой дымкой. Я удивлен и дезориентирован влиянием одного ее голоса. Как такое возможно? Это странно для меня. Раньше я готов был всё крушить, вспоминая тот вечер, и ехал на тренировку каждый раз, но сейчас я стою абсолютно спокоен. Почти. Внутрь закрадывается новая тревога. Такое со мной впервые и от этого становится страшно. По спине проходит неприятный холодок нового неподконтрольного мне влияния. Мне страшно от того, как на меня влияет эта девушка.

Она больше ничего не произносит, но немного сдвинутые к переносице брови, очевидный вопрос в глазах и упор руки на трость выдает ее настороженность. Она ждёт - не уходит, не выгоняет и не кричит. Просто ждёт, а значит, не боится меня и того, что я совершил.

Какое-то время мы просто молчим и просто смотрим друг на друга в напряженном молчании, висящим и сгущающим воздух вокруг. Она опускает глаза в пол и по ее бегающему взгляду я вижу, что она что-то обдумывает.

– Мне стоит тебя бояться? – подняв взгляд, она внимательно смотрит на меня, переминаясь с ноги на ногу.

– Поступай, как чувствуешь, - всё, что могу ей ответить. Мне ни капли не жаль о случившемся. Это было очень давно, но я готов это повторить с ним. Эта мразь заслужила такую расправу.

– После всего произошедшего с нами, - она пожимает плечами, - думаю, это будет глупо. Просто расскажи мне всё, если я что-то для тебя значу.

Я не уверен, что хотел бы это рассказать кому-либо, но она возвращает мне контроль над самим собой. Рядом с ней мне спокойно. Эта девчонка заставляет меня волноваться за неё и злит своими выходками. Она взбалмошная и дерзкая. И я не уверен, что к ней чувствую, но значит она для меня много. Самому бы разобраться насколько много.

– Я…знаешь, я не люблю вспоминать то время. Тогда я не мог себя контролировать.

– Может, пойдем в гостиную? – она немного кривится и кладет руку на ногу. Наверное, швы начали снова тянуть.

–  Да, – киваю ей в ответ, – давай я тебе помогу, - протягиваю ей руку, но она выдвигает руку перед собой, останавливая меня.

–  Я сама, мне нужно привыкать и… – она запнувшись добавляет, – дай мне во всем разобраться.

– Хорошо, – убираю руку и прохожу за ней в гостиную.  Она садится на диван, а я занимаю кресло.  Делаю несколько глубоких вдохов, чтобы сосредоточиться и стараться держать под контролем свои чувства. Я снова вспомню всё. Это может ее и оттолкнет, но мне всё-равно отступать некуда. Она знает конец, ей только нужно рассказать причину. – Родители развелись, и меня стала воспитывать улица. Отец пропадал на работе, мать меняла одного мудака на другого. Я был предоставлен сам себе. – Перемещаю свой взгляд вниз на пол. Не знаю почему, но так проще вспоминать. – К учебе в школе особо интереса я не проявлял, но и старался не высовываться. Меня в основном знали, как дворового бойца. Это приносило неплохие деньги. Я постоянно приходил домой с перебитым носом, разбитой губой или бровью, но всегда с непустым карманом. Мои родители и не знали это, им особо не до меня было. И всё это было, так, небольшим заработком, до одного дня.

Моя мать ушла на другую квартиру, а я жил у отца. В тот день мать сама позвонила отцу на работу и сказала, чтоб я зашёл к ней около 6. После школы я поехал к ней. Еще на лестнице я услышал крики. Дверь была не заперта и я вбежал в квартиру. Она тр*халась то с тем, то с другим. Я не запоминал их, но этот ее бил. Бил за то, что она решила его променять на другого. И еще, наверное, она попыталась припугнуть его мной. Мать лежала на полу и кричала не бить ее. Я просто не выдержал. Не мог смотреть на это. Во мне как что-то щелкнуло, и я бросился к нему. – Внутри снова стало неприятно щемить. Я потер руками лицо и снова сделал вдох-выдох. – Я помню, как нанёс ему удар, и пока я обернулся посмотреть, как мать, он улучил время и бросился бежать. Она стонала и кашляла от его ударов, на лице уже начинали проступать гематомы и отеки. С ненавистью я кинулся следом за ним и поймал у входной двери в подъезд. Мы вывалились на улицу, и добивал его я уже там. Меня не интересовало ничего, что со мной будет, я просто хотел его размазать, заткнуть ему его слова назад в глотку. Но я не мог остановиться… А мать… После выхода из больницы она нашла себе нового. Меня тогда осудили, но условно, так как восемнадцати мне ещё не было. После суда меня выпустили под домашний арест и исправительные работы. Ко мне приставили наставника. А наставник оказался любителем рестлинга и знакомым Алекса. Так меня Алекс и вытащил, а для карьеры этот факт из моей жизни убрали. Вот и всё… – я тяжело выдыхаю. Я спокоен, хоть и вспомнил снова всё с самого начала. Меня теперь волнует, что скажет она. Как воспримет это? Я не хочу ее спугнуть. Ладони начинают потеть, но нужно себя контролировать. Поднимаю глаза на неё. И жду.

– Ты защищал маму, – тихо, почти шёпотом отвечает она. – Спасибо, что рассказал.

Она опускает глаза на ноги и молчит. Тишина между нами создает напряжение. Я не знаю, чего мне сейчас ждать и что я заслужил. Волнение просто разрывает всё внутри и кажется, вывернет на изнанку. Нет, я не могу больше сидеть в этой тишине, когда хочется кричать. Хочется крушить всё вокруг только от ожидания. Не знаю, поймет ли она меня. Но я сделал то, что сделал. Если ей нечего сказать, то будет лучше мне уйти, дать ей подумать. Я пока буду в стороне, просто смотреть за ней.

– Я пойду, – с шумным выдохом резко встаю с дивана и иду в сторону комнаты, забрать свою сумку. Внутри как что-то обрывается. Этого предвидеть я не мог, но рано или поздно она бы это узнала.

– Коннор…Я… – обернувшись назад, вижу, как она мнется с ответом, – моя мама хотела с тобой познакомиться, но если ты не можешь…

– Ты хочешь, чтобы я поехал к твоей матери? Но кем я там должен быть? Кто я для тебя, Кирстен?

– Мой мужчина, – уголки ее губ поднимаются в робкую улыбку, – я готова начать всё заново. С тобой.

Заново. Внутри от ее слов робко разрастается радость. Я ей не безразличен. Даже взяв в расчет, что я не был с ней ни нежным, ни заботливым, она дает мне шанс. Шанс все исправить.

– И тебя не волнует, что я судимый? – всё не унимаюсь.

– Немного, но это факт прошлого. Ты был брошенным мальчишкой, о тебе никто не заботился. И ты защищал свою мать. Не знаю,  – она пожимает плечами, - может, я пытаюсь тебя оправдать в своих глазах, но я не вижу тебя виновным до конца. А бояться тебя самой? Ты ведь замечательный партнер, ты мне помогал. И…чувства…наверное они были изначально, мы просто этого не понимали. Почему ты мне грубил? Почему у нас было противостояние?

– Противостояние? – не понимаю о чем она. Что еще за херня? У меня просто тогда были другие планы.

– Да. Противостояние твоих больших амбиций моей женской гордости, – она поднимает брови и улыбается,  - чистая конкуренция. Но ты ведь ими поступился, правда? Ты же приехал ко мне, а это важнее всего. То, что ты совершил, забыть невозможно, но мы это переживем. Вместе. – Кирстен протягивает руку, ладонью вверх.

Быстрым шагом подхожу к ней, беру ее теплую мягкую ладошку в свою и сажусь на корточки перед диваном. Она мягко улыбается, и ее улыбка затрагивает уголки глаз. От этой улыбки мне становится теплее. Улыбки моей девочки.

– Кирс, я исправлюсь. Дай мне время. Я был с тобой груб, но мы всё начнем заново. Я не даю никаких гарантий, что всё будет хорошо, но я хочу быть с тобой… – внимательно смотрю в ее светящиеся глаза. Она уже не улыбается, а внимательно и настороженно смотрит на меня. Поднимаюсь и стараясь не задеть ее ног, наклоняюсь ближе. Положив руку ей на затылок, притягиваю к себе и целую. Сначала мягко, а потом сильно, впиваясь ей в губы. Исступленно. Она касается рукой моей щеки, сначала несмело, но с моим напором становится смелее. Я чувствую, как ее пальцы зарываются в моих волосах. Я ее не отпущу. Не отдам никому, тем более ее чертову дружку, кто-кто, а он ее не получит.