Властелин червей

МИСТЕРИИ ЧЕРВЯ

Полный вариант

в шестнадцати главах

с многочисленными гравюрами,

представляющий

ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЛЮДВИГА ПРИННА

в переводе

Чарльза Леггета

и его же примечаниями.

Седьмой экземпляр

ограниченного издания

Лондон

1821

Кроу тотчас отнес фолиант к себе в альков и спрятан под подушку — пусть полежит там до вечера. Затем он распаковал вещи, сунув одолженный у Таунли револьвер под матрац ближе к изножью кровати. Наконец, почувствовав, что к нему вернулся аппетит, юноша решил перекусить.

Задернув занавески на алькове, он уже было направился к двери библиотеки, как что-то привлекло его внимание. Омерзительная розоватая тварь извивалась на ковре в том месте, где недавно стоял Карстерс. Титус поднял червя с пола и поднес к окну, чтобы выбросить в сад, однако на деревянной панели стены обнаружил второго. Омерзению его не было предела. Один червь — еще куда ни шло, но два — это уже слишком!

Он вышвырнул обеих тварей в окошко, вылил им вслед вино из стакана, которое так и не пригубил, и решительным шагом направился в кабинет Карстерса. Постучал. Прислушался. Изнутри раздавались какие-то звуки. Вскоре послышался голос хозяина дома:

— Входите, мистер Кроу.

Надо сказать, это приглашение его весьма удивило — почему-то до сих пор он пребывал в уверенности, что сюда вход ему заказан. Тем не менее он открыл дверь и вошел. Внутри царил полумрак, отчего казалось, будто все окутано темной дымкой, в том числе и фигура, восседавшая за огромным письменным столом. Окно кабинета было задернуто плотными шторами, и единственным источником света служила тусклая настольная лампа, отбрасывающая желтоватую лужицу света. Здесь, в замкнутом пространстве, затхлый дух старого дома ощущался еще явственнее. Запах упадка и тлена…

— Я давал глазам отдохнуть, мистер Кроу, — проскрипел замогильный голос. — Давал отдых моему, увы, уже немолодому телу. Ах, что значит молодость! Как я понимаю, вам что-то от меня нужно?

— Да, — твердо произнес Кроу. — Я обнаружил сегодня нечто странное и омерзительное и счел своим долгом поставить вас в известность.

— Омерзительное? Что вы имеете в виду? — Карстерс выпрямился в кресле.

Титусу не было видно столица, поскольку то оставалось в тени, однако от него не ускользнуло, что хозяин дома весь напрягся.

— Червей! Причем не одного и не двух. Я то и дело натыкаюсь на них по всему дому.

Фигура в кресле вздрогнула. Карстерс наполовину поднялся из-за стола, затем снова сел.

— Червей?

В его голосе слышалось фальшивое изумление. Последовала короткая пауза — очевидно, старик обдумывал ответ. Кроу решил ему подыграть:

— Мне кажется, вы просто обязаны что-то предпринять. У меня такое чувство, будто они поедают самое сердце этого дома.

Карстерс, заметно расслабившись, откинулся на спинку кресла и усмехнулся:

— Вы заблуждаетесь, мистер Кроу, эти черви не питаются камнем и известью, предпочитая куда более изысканную пищу. Да-да, я тоже их видел. Это могильные черви!

— Могильные черви? — Титус был не в силах скрыть омерзение в своем голосе. — Здесь… есть мертвецы?

— Были, — ответил Карстерс. — Вскоре после того, как вы прибыли сюда, я обнаружил в подвале полуразложившуюся тушку кролика. Судя по всему, несчастный зверек либо угодил под колеса автомобиля, либо вырвался из капкана и каким-то чудом пробрался в мой подвал, где и испустил дух. Когда я его нашел, в тушке уже копошились черви. Я, разумеется, ее выбросил, а само место обработал специальным средством. Вот почему я запретил вам спускаться в подвал — пары ядовиты и вполне могли повредить вам.

— Понятно…

— Те черви, которых вы обнаружили, наверняка сбежали из подвала через трещины в стенах. Правда, здесь им нечем поживиться, так что вскоре они перестанут беспокоить нас.

Кроу кивнул.

— Поэтому, повторяю, не волнуйтесь насчет них.

— Хорошо, я последую вашему совету.

На этом разговор был окончен.

В общем, обедать Титус не стал. Не смог. Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, он вышел в сад глотнуть свежего воздуха. Но теперь даже здесь его преследовал запах разложения, словно над всем поместьем витал некий тлетворный дух. С каждой минутой тени становились все гуще, намекая на чье-то зловещее присутствие.

Какое-то шестое чувство подсказало Титусу, что он бредет меж нитей смертельно опасной паутины и что где-то рядом уже поджидает его огромный раздувшийся паук; один неверный шаг — и ты уже его добыча. Неожиданно ему захотелось бежать из этого жуткого места, бежать и никогда сюда не возвращаться, однако природное упрямство не позволило ему искать спасения в бегстве. Судьба сдала ему странные карты, а тузы, как он подозревал, все до единого оказались на руках у Карстерса. Он же, Титус Кроу, располагал одним-единственным козырем.

Даже сейчас он не до конца понимал, как важен для него этот козырь, однако был уверен, что в скором времени разгадает и эту тайну.

VIII

Во второй половине дня Титус почти ничего не сделал. Все явственнее ощущая некую угрозу, чей-то неотрывный злобный взгляд, он исследовал всю библиотеку от стены до стены. Он обшарил каждый квадратный дюйм ковра, обшивку стен, шторы, альков и, самое главное, свою постель в поисках червей. Объяснению Карстерса он, разумеется, не поверил, хотя логика подсказывала, что такое вполне вероятно. В общем, эти долгие поиски ничего не дали.

Той ночью, устроившись в своем алькове за задернутыми шторами, он вынул из-под подушки том «De Vermis Mysteriis» и открыл его на главе «Сарацинские ритуалы». Увы, к его вящему разочарованию, большая часть страниц в этом месте отсутствовала — точнее, они были аккуратно вырезаны острым ножом. Остались только начало и часть середины. Читая уцелевшие фрагменты, Кроу обратил внимание на три вещи. Во-первых, его заинтересовал отрывок, посвященный нумерологии (в которой, как мы помним, он и сам был изрядно подкован), причем написанный так, что понять его не составляло большого труда.

Имя человека, наряду с его числом, имеет огромную важность. Зная первое, колдун получает знание о человеке; зная второе, узнает о его прошлом, настоящем и будущем и тогда обретает над этим человеком бесконечную власть, которую сохраняет и после смерти несчастного!

Другой абзац содержал предостережение против щедрости колдунов:

Никогда не принимайте от колдуна или некроманта даров! Лучше украсть то, что можно украсть, или купить то, что можно купить, заработать то, что можно заработать, если есть необходимость, — но ни при каких условиях не принимайте это в дар или наследство…

Оба этих пассажа довольно точно описывали его отношения с Карстерсом.

Но последний из трех отрывков, заинтересовавших его, наполнил его дурными предчувствиями, ибо в нем при желании можно было проследить куда более сильную и зловещую параллель с происходящим:

Чародей не предложит руку дружбы тому, кого вознамерился соблазнить. Когда червь-колдун не протягивает тебе руки, это дурной знак. Если же, однажды не протянув тебе руки, он вдруг предлагает ее — это еще хуже.

Усталый, мучимый смутной тревогой, однако исполненный решимости докопаться до истины, Титус лег в постель.

Сон не шел. Он еще долго ворочайся в темноте, пока его наконец не сморила дремота.

Впервые за все пребывание в поместье он запер библиотечную дверь изнутри.

Во вторник утром Титуса разбудил рев автомобильного мотора. Выглянув спросонья в полузакрытое окно, он увидел, что Карстерс вышел из дома и сел в машину, которая уже поджидала его на подъездной дорожке. Как только автомобиль скрылся из виду, Титус быстро оделся и направился к двери, ведущей в подвал. Располагаюсь она под лестницей в мрачном вестибюле. Как он и ожидал, дверь оказалась заперта.