Страница 37 из 55
— Предлагаю на равных паях с тобой организовать новый исследовательский институт на планете ЛЮСИ по изучению и репродукции Бобо, — м-р Хагард был деловым человеком и любил вкладывать деньги в научные разработки.
— И сколько мне это удовольствие будет стоить? — забеспокоился Джон Хаггард, прикидывая, какую кучу денег придется истратить, чтобы укротить этого Бобо, да еще научиться его репродуцировать.
— А ни одного кредита, — весело ответил ему отец, наверняка знавший счет деньгам. — Твоя планета, твои люди, твой Бобо, мои технологии, мои ученые, мои деньги, результат достанется твоим детям и моим внукам!
Сынку ничего не оставалось делать, как согласиться, единственное, его интересовал один всего вопрос:
— А как мы защитим людей от Бобо?
М-р Хаггард удивленно посмотрел на него, что мол волноваться по таким пустякам, и, помедлив, ответил:
— Ну, построим по всему периметру океана десятиметровую стальную стену с огнеметами, а канализационные отходы будем поставлять тому же Бобо, частично взамен пищи в герметичной растворимой упаковке, сбрасывая ему прямо на голову…
У себя в каюте Джон обнаружил, как вы и догадались, свою жену Сару.
Сидела она на краю кровати, уставившись в одну точку, и никак не отреагировала на появление любимого супруга.
Супруг сел рядом с ней и тоже стал смотреть в ту же точку, пытаясь понять, что она там увидела.
— Почему жизнь такая жестокая? — неожиданно спросила она, ни к кому не обращаясь.
— Не знаю, — машинально ответил он, а сам подумал: «Я тебя вроде бы не бил еще».
— Почему, что не планета, так еще больший ужас, — наконец оторвавшись от загадочной точки, она повернула к нему лицо. — А что же будет дальше? Или это только на папиных планетах?
— Я думаю, что нет, — неуверенно ответил Джон. — Наверное, только на забытых и запущенных.
— А БОНЖУР тоже была забытая и запущенная?
Вопрос конечно интересный, но Джон вывернулся:
— БОНЖУР не принадлежала твоему папе!
Сару эта новость ободрила и дала тонкую ниточку надежды.
— Я боюсь, что будет дальше на следующей планете…
— Может быть, ничего страшного, — неуверенно предположил Джон.
— Я все равно боюсь!
— А ты не смотри и не интересуйся, — подсказал ей Джон, и Сара радостно захлопала в ладоши и поцеловала его в щеку, но он ее тут же разочаровал. — Хотя, ты не можешь не участвовать в ревизии, как истинная владелица этих планет. Наши родители нас не поймут.
— А я не хочу быть их владелицей, — неожиданно решила Сара. — Забирай их себе и пользуйся! — и победно посмотрела на него, мол, какая я решительная и добрая!
— А я и так владею ими и пользуюсь согласно брачного контракта и генеральной доверенности, — напомнил ей Джон. — Но истинной владелицей опять же согласно этого контракта и той доверенности являешься ты.
Сара опять насупилась, но это продолжалось недолго.
— А я тебе их продам!
Джон аж поперхнулся.
— Да у меня нет таких денег, — а про себя подумал, что нашла дурака, покупать то, что и так в твоем распоряжении!
— А я тебе все продам за один кредит!
Джон не верил своим ушам, так как в его семье к своей и чужой собственности всегда было святое уважение, да потом он знал, что такие сделки оформляются особо скрупулезно, и представлял, как над ним все будут смеяться, решив, что это он подговорил Сарку на такие подвиги.
— Да нас засмеют, — начал было он, но она его перебила:
— Пусть только посмеют!
— Да твой отец никогда на это не согласится! — а это уже было серьезно.
— А я не собираюсь его спрашивать!
— Ты должна его спрашивать, потому что ты несовершеннолетняя, и без его согласия сделка будет недействительна!
— А я его уговорю, — Сара продолжала стоять на своем. — Он любимой дочери ни в чем не откажет.
— И слушать тебя даже не будет, — резонно возразил Джон, припоминая шерсть в ушах Давыдовича.
— А я его обману! — Сара стала проявлять папин характер и не хотела уступать. — Я ему не скажу содержание договора!
— Не читая, он его не подпишет, — уверенно ответил Джон, которому с детства зарубили на носу — не подписывай бумагу, пока не прочитаешь и не согласишься!
— А это уже мои проблемы! — Сара решила довести дело до конца. — Зови сюда нотариуса и свидетелей!
Видя, что его супруга непреклонна, и только теперь понимая, на ком он женился, Джон решил пустить в дело последний козырь:
— Хорошо, дорогая, пусть будет по–твоему, только давай это отложим на завтра. Сегодня уже поздно, люди уже спят, завтра на свежую голову все и сделаем?!
Джон забыл, с кем имеет дело. Сара совсем рассвирепела:
— Буди всех, кроме моего и твоего папы!
Джон с ужасом и почему–то с восхищением глядел на свою Сарочку и все никак не мог поверить, что это все его!
— Ну, твоего, кажется, понятно, — практически сдался Джон и напоследок неохотно еще сопротивлялся. — А моего–то почему нельзя?
— А ты уже совершеннолетний, и папочка тебе не нужен, — со зверским выражением выпалила окабаневшая Сара и вдруг, хитро прищурившись, поинтересовалась. — Зачем тебе папа? У тебя что, одного кредита нет?!
(этот текст курсивом)
Когда закончилась эта сцена, мне вспомнился недавний анекдот, придуманный евреем и им же рассказанный по телевизору: «Какая разница между мусульманским террористом и еврейской мамой? С террористом можно договориться!»
Когда Джон сообщил о намерениях Сары капитану Блэйку, тот подумал что это очередная шутка непутевого юнца. Но когда сама Сара растолковала ему, правда без крепких выражений, но в этом смысле, капитан поверил, что сказка стала былью, и поднял всех на ноги.
Всех под конвоем согнали в банкетный зал, тут же привели понятых… Пардон, нотариусов с юристами! Те тут же состряпали по всем правилам договор купли–продажи, заверили его подписями и печатями, и осталось только получить электронную подпись Моисея Давыдовича, а он был, как известно, в тюрьме…
Сара долго гагайкала с капитаном Блэйком, а Билли Бонсу сразу пообещала засунуть якорь от их шхуны куда следует, если он не замолчит, и тот со страху спрятался за хилого очкастого нотариуса, от этой ненормальной бабы подальше. Капитан Блэйк наконец капитулировал и обещал сделать, как ему велели, после чего покорно зычным голосом выдал команду: «Всем стоять по местам!» и присутствующий народ расставили, куда указали Сара и техник, отвечающий за подпространственную связь (нотариусов с юристами расположили так, чтобы Моисей Давыдович, когда выйдет на связь, их не видел), после чего включили болезную, и на экране появилась заспанная рожа сэра Давыдовича.
— Что? Погром? — спросонья испугался тот, потом вспомнил, что он в тюрьме. — Пожар? — и увидев на стереоэкране капитана Блэйка в компании с Билли Бонсом, и обоих с суровыми лицами, предположил менее ужасное. — Уже на расстрел? — потом разглядев за их спиной разъяренную любимую Сарочку с унылого вида Джоном, обрадовался. — Акции ХДК упали на бирже? — но поглядев на часы, ужаснулся, что нарушил свой распорядок дня, и противно завопил. — А в гробу вы тоже не дадите покоя старому еврею?! Что произошло? Зачем меня разбудили?!
Капитан Блэйк, науськанный злобной Саркой, стал как ни в чем не бывало подробно излагать с самого начала всю эпопею на планете ЛЮСИ с показом отрывков кинохроники и особенно подробно остановился на уничтожении пятидесяти миллионов в термоядерном взрыве и на Бобо, с его любовью к красивеньким.
Давыдович слушал и смотрел, все мрачнея и мрачнея. Для него это конечно внове, что на его планетах творятся такие безобразия, и что за это можно и ответить…
Когда примерно через час капитан Блэйк подошел к счастливой развязке, Давыдович не выдержал и, сильно картавя, поинтересовался:
— Все это очень хорошо, милейший, но что вы хотите от меня?
Капитан Блэйк любезно ответил, что они считают должным держать его в курсе событий, тем более, он является опекуном прав несовершеннолетней своей дочери, которой это все принадлежит.