Лунные хроники. Белоснежка

– Я на твоей стороне, – повторил он. – Невзирая ни на что.

– Я знаю.

Напоследок Кай повернулся к Волку.

– Я готов. Когда ты…

Удар пришелся прямо в скулу, отбросив его назад к Золе. Все охнули. Ико подскочила с удивленным возгласом. Кай прижал ладонь к лицу.

– Прости, – сказал Волк и виновато пожал плечами. – Лучше, если внезапно.

– Что-то я сомневаюсь, – промычал Кай.

Зола убрала его руку, чтобы осмотреть след от удара. Он наливался красным и уже начал отекать.

– К тому времени, когда Кай вернется на Землю, тут будет отличный синяк.

– Прости, – повторил Волк.

Кай кивнул и больше не жаловался. Зола нежно поцеловала его в щеку.

– Не переживай, – прошептала она. – Это даже мило.

Он хмыкнул, поцеловал ее в последний раз и быстро сел в челнок, как будто боялся передумать, если задержится еще хоть на миг.

– Мне тоже достанется прощальный поцелуй? – спросил Торн, подходя к Золе.

Она оттолкнула его.

– Не только Волк знает, что такое правый хук.

Торн усмехнулся и, приподняв бровь, посмотрел на Ико, которая все еще лежала на полу, привстав на локтях.

– Я бы хотела поцеловать тебя на прощание, капитан, но после объятий Его Величества у меня и так перегорело несколько проводков. Боюсь, твой поцелуй расплавит центральный процессор.

– О, поверь, – подмигнул ей Торн, – так оно и будет!

Все еще улыбаясь, Торн с надеждой посмотрел на Кресс, но та с преувеличенным вниманием разглядывала свои ногти. Тогда он повернулся к ним спиной и тоже пошел к челноку, чтобы занять место пилота.

– Удачи! – пожелала Зола, глядя, как они пристегивают ремни. Торн помахал ей рукой, а Кай попытался улыбнуться, все еще потирая скулу.

– Удачи и вам! – ответил он, и двери за ними опустились.

Глава 12

Кай наблюдал за руками Торна, который переключал тумблеры на приборной панели. Челнок отделился от ««Рэмпиона»» и направился к Земле. Торн ввел координаты в компьютер, и Кай удивился приступу ностальгии, когда увидел на экране спутниковые изображения Содружества.

Согласно плану, Торн должен был оставить Кая у одного из королевских конспиративных домов – подальше от цивилизации, чтобы челнок остался незамеченным, даже оказавшись вблизи от города, и вернуться домой в течение часа после того, как стража узнает о его возвращении.

– Ты, должно быть, странно себя чувствуешь, – сказал Торн, проводя пальцами по экрану радара. – Твоя подруга – киборг и преступница, которую объявили в розыск. И в то же время она – племянница твоей невесты…

Кай поморщился, и щека снова начала саднить.

– Если честно, я стараюсь не думать об этом. – Он смотрел на «Рэмпион», который становился все меньше. – Неужели она действительно называет себя моей подругой?

– О, этого я не знаю. После того как тебя похитили, у нас, знаешь ли, не было времени, чтобы сплетничать и красить ногти.

Сердито посмотрев на него, Кай откинулся на спинку кресла.

– Мне и так не по себе от того, что ты ведешь этот корабль, и от тебя зависит моя жизнь. Постарайся не усложнять все еще больше.

– И почему все думают, что я плохой пилот?

– Зола так сказала.

– Передай Золе, что я прекрасно могу управлять челноком. Мой инструктор на Андромеде, а это, чтобы ты знал, весьма престижная военная академия Республики…

– Я знаю, что такое Академия Андромеда.

– Хорошо, ну так вот, мой инструктор сказала, что я самородок.

– Хм-м, – протянул Кай. – А это случаем не она указала в отчете, что ты невнимателен, не соблюдаешь меры предосторожности, а твоя самоуверенность граничит с… как же она выразилась? А, с безрассудством!

– О, да, командор Рид… Она была влюблена в меня. – Радар мигнул, обнаружив вдалеке крейсер, и Торн изменил направление, чтобы убраться с его курса. – Надо же, я и не знал, что моей скромной персоной интересовался сам император. Ваше Высочество, я польщен.

– Скажу больше – была создана целая команда, чтобы раскопать всю информацию о тебе. Целую неделю они отчитывались дважды в день. Ты переплюнул самых разыскиваемых преступников в мире.

– И твоя подруга тоже.

Кай сдержал улыбку.

– И моя подруга тоже, – подтвердил он.

– Им понадобилась целая неделя? Кресс все узнала обо мне за час.

Кай задумался над его словами.

– Возможно, я предложу ей работу, когда все это закончится.

Он ждал реакции и не был разочарован, заметив, что у Торна задергался глаз, но он тут же беззаботно заметил:

– Почему бы и нет!

Кай покачал головой и повернулся к иллюминатору, в котором была видна огромная Земля, ее океаны и материки. Они мчались на огромной скорости, и время как будто остановилось. Кай восхищенно смотрел в иллюминатор. В следующий раз он увидит это, уже возвращаясь на Луну (если, конечно, все пойдет по плану).

– Знаешь, что действительно странно? – сказал Кай, обращаясь и к Торну, и к самому себе. – Если бы Левана не попыталась убить Золу, когда та была ребенком, возможно, сейчас я бы уже с ней обручился. Она бы уже стала королевой, и мы вместе обсуждали бы наш союз.

– Да, но тогда она бы выросла на Луне. А насколько я могу судить, это портит людей. Она бы не стала милым киборгом, которого все мы знаем.

– Возможно. Я мог бы презирать ее так же, как презираю Левану. Хотя это трудно представить…

Торн молча кивнул, и Кай почувствовал облегчение оттого, что тот не сказал снова какую-нибудь гадость. В этот момент челнок нырнул в облака. Когда они вошли в первые слои атмосферы Земли, вокруг забрезжил свет, становясь все ярче и ярче. Затем челнок попал в зону турбулентности, их начало трясти, а на стекле иллюминатора появились капли воды, но все это быстро закончилось. Под ними сверкал и искрился Тихий океан.

– Наверное, все это странно и для тебя, – сказал Кай. – Преступник в розыске летит с похищенным правителем туда, откуда не так давно сбежал.

– Странно то, – фыркнул Торн, – что я не получил выкупа! Хотя, если ты настолько щедр…

– Вовсе нет. – Торн нахмурился, и Кай продолжил: – Ладно, ладно… Ты, кажется, осужден сразу в трех странах? В Содружестве, в Америке и Австралии?

– Не напоминай. В этом – все несовершенство нашей юридической системы. Ты совершаешь преступление в трех разных странах и каждая из них норовит наказать тебя по полной!

Кай молчал и уговаривал себя, что еще можно передумать. Несколько дней назад у него появилась одна идея. С одной стороны, ему, главе Содружества, не хотелось создавать прецедент и нарушать законы, но с другой, он чувствовал, что так будет правильно. Какой смысл быть императором, если ты не можешь иногда делать то, что кажется тебе правильным? Его слово будет решающим.

– Возможно, я об этом пожалею, – вздохнул он, – но все же… Карсвелл Торн, я прощаю тебе все твои преступления против Восточного Содружества.

Торн уставился на Кая. Челнок рванул вперед, и Кай, охнув, схватился за ремень.

– Упс, прошу прощения. – Торн выровнял корабль. – Это была… э… экваториальная штилевая полоса. Повтори, что ты сказал?

Кай вздохнул:

– Я сказал, что ты можешь считать, что уже отбыл свой срок. По крайней мере в Содружестве. Если, когда все это закончится, мы оба еще будем живы, я сделаю официальное заявление. За другие страны я решать не могу, но замолвлю за тебя слово. Скорее всего, они решат, что я спятил. Или что у меня развился стокгольмский синдром.

– О, да, определенно стокгольмский синдром. Но я не буду использовать это против тебя. Ну что ж, хорошо. Отлично! А могу я получить это обещание в письменном виде?

– Нет, – произнес Кай, наблюдая за контрольной панелью челнока, затем снова взглянул на Торна. – И сделка состоится, только если мы оба останемся в живых.

– Взаимное выживание, ясно, – улыбнувшись, Торн проверил курс и откорректировал показания приборов. На горизонте показалась Япония.

– Но у меня есть условие. Ты вернешь все, что ты украл.