Неделимые

- А подумать можно?

- Ну если не боишься, семью голодной оставить - можно,- Егор сглотнул, глаза потемнели, а мышц, кажется, коснулась легкая судорога.

- Ох, ты не так понял,- мягко хохотнул Владислав,- это не угроза, я просто в курсе вашего финансового положения.

- Мне нужно время,- взглянул в окно.

- Хорошо. Завтра в это же время, в этом же месте. Романова спросишь, это я,- прикрыл глаза в подтверждения своих слов. - А теперь ступай.

Из ресторана вышел, словно с другой планеты прилетел. В голове крутились вырванные из контекста слова, цифры, записи из тетради, семья. Все смешалось.

Транспорта ждать не стал, пустился со всех ног в сторону дома Руслана. По времени этот гад, должен быть дома. Лицо обдувало морозным ветерком, нос покраснел, но тело горело. Забежав в подъезд, первым делом стянул шапку. Оказавшись у дверей, с силой стукнул о деревянную поверхность, после второго удара, личина щелкнула.

Руслан зевнул и удивленно посмотрел на Егора.

- Чего?

- Того. Пройти дай, разговор есть.

Примерно через полчаса Руслан обескуражено смотрел в одну точку. Виновным в произошедшем он, конечно же, считал себя. Отыскав этого Михаила, для игры, он и подумать не мог, что за ним стоит кто-то серьезный. Выходила дилемма. Согласиться и попасть в передрягу, если не сразу в руки доблестной милиции, или не согласиться, и оказаться на свалке. Что-то подсказывало, что такие люди, как этот Владислав не привыкли слышать отказ.

- Егор, я...

- Тихо. Не капай на мозг,- отошел от окна, прихватив со стола ручку. Вертя ее в руках, Марков расхаживал по комнате. Тишина разъедала сознание, - думаю, что стоит отказаться. Корректно так сказать.

- Уверен, что он захочет услышать отказ?

- По обстановке будет видно. Отказаться от своих слов не поздно...надеюсь..."

Егор отложил ручку в сторону, понимая, что еще немного, и она переломится пополам. После вчерашнего звонка Руслана, Марков много думал о Романове. И как так получилось, что им пришлось встретиться вновь? Судьба, видимо.

К счастью, сейчас Егор уже не подросток, с тягой к красивой жизни. Слава богу, ума прибавилось, за эти тринадцать лет. Но ярость от той встречи, когда он только вернулся в город, сразу после смерти бабули, жила до сих пор. Романов в тот день не скупился на слова «похвалы», обещая «сладкую жизнь». Только где она, эта жизнь? Не та сейчас ситуация, да и время не то, когда можно на улице прилюдно расстрелять, или еще чего придумать. Жаль, что Романов до сих пор этого не понимает.

Столько лет прошло, а большинство нынешних бизнесменов и политиков, все еще продолжают жить в своих «славных» девяностых. От одной мысли об этом становится тошно. Как может развиваться и прославляться страна, где половина населения коррупционеры, убийцы и педофилы? Никак!

В штатах было комфортнее. Хотя там и бизнес по-другому делают. Потому-то после девяти лет жизни там, было сложно влиться в это мерзкое русло. Здесь все думают и делают по-другому, а к хорошему, как известно, быстро привыкаешь.

Пока ждал Снегирева, думал о новых возможностях. Месторождение - это хороший вклад, большие проценты и новый пакет акций, которые никогда лишними не бывают. Только вот с этим же самым месторождением, кроме прибыли, прибавиться проблем. Любой здесь готов глотку за такие вещи перегрызть, а потому, как только он все утвердит и поставит свою подпись, войдя в совет директоров, начнется третья мировая в миниатюре. Егору и так здесь мало рады, от того, что молодой и правильный, а теперь так и подавно.

В дверь постучали.

- Утро доброе, Егор Сергеевич, вы уже освоились, смотрю.

- Да, неплохой у тебя офис отстроился.

- У нас,- улыбаясь, поправил мужчина.

- Ну да, у нас, у нас. Что на сегодня?

- Так, вы на аэродром хотели.

- Точно, - поднял палец вверх, забирая с кресла куртку,- так поехали Миша, поехали.

- Я думал к обеду...

- Нет. Сейчас. К обеду еще дел наберется, - Егор застегнул черную пуховую куртку, и дернул ручку двери. Миша вздохнул и пошел следом, натягивая на уши шапку-ушанку. Зима в этом году выдалась снежная и морозная. Каждую ночь метели мели, такие что вертолет, раз через раз взлететь мог.

На аэродром добрались за пару часов, очень быстро для таких расстояний. Миша болтал почти всю дорогу. Успев порядком поднадоесть Егору.

Машины остановились почти одновременно, теперь их сопровождало три джипа охраны, которую сюда оперативно отправил Коршун.

- Егор Сергеевич. Рад знакомству, - расплылся в улыбке Данильчук, «хозяин» местных вертолетов.

- Взаимно, Антон Петрович.

- Как доехали?

- Снежно,- Егор сел в кресло, закинув ногу на ногу.

- Кофе, чай, коньячку? - подмигнул мужчина.

- Чай.

- Хорошо. Викуля, сделай нам с господином Марковым чайку,- Данильчук уселся напротив, сложа руки перед собой. - И так. С чем пожаловали?

- С предложением. Хочу денег в ваше предприятие вложить...

- Денег, - потер ладони, - деньги - это хорошо. Давайте обсудим.

***

За окном вечерело, Рита стояла возле окна, рассматривая пролетающие снежинки. На улице мело уже третий день. Новый год обещает быть очень снежным.

Поправив кофту, девушка отошла от окна. Ей было нечем заняться, потому, как учеба уже завершилась, и все зачеты были поставлены. По телевизору крутили ненавистные сериалы, а в рот не лезло ни крошки. Наступила зимняя спячка вперемешку с депрессией. Книги не читались, музыка не слушалась, а все вокруг дико раздражало.

Около семи позвонила Ирина Александровна, приглашая на ужин, по прилету Димы, который не смог попасть на свадьбу, а сейчас у него появилось свободное время. И вот он здесь. После этих объяснений Рита около десяти минут выслушивала, как ужасен Егор. От того, что улетел, не дождавшись брата. Брань в адрес Маркова насмешила.

Ответив согласием, Марго собралась в течение получаса.

Дом свекрови встретил ее теплом и улыбками. Он сильно отличался от апартаментов Егора. Здесь было тепло, это чувствовалось не только на уровне физическом, нет. Это было какое-то душевное тепло. Дом был огромен, но внутри, все казалось таким компактным. Большое количество мебели не было излишним, все идеально сочеталось, и было подобрано тем, у кого был отменный вкус.

Много дерева, теплых красок, полнейшее наслаждение. В такой обители и сердце отмирает, и бабочки в животе порхать начинают.