Животное

-Если ты можешь встать, пойдём к нему.

Конечно, могу. Если я смогу встать хотя бы в положение «по-пластунски», я пойду. Т-о-о-н. Это он. Каламбур. Нед поймал меня за пояс, когда я начала смеяться, иначе я бы упала.

Тоон. Обессиленный от страданий, да ещё и связанный. Но Макара порву на клочки потом, а сначала разрежу эти верёвки и обниму свою химеру… Тоона. Как же не догадывалась по поведению о разуме? Деликатность, бесконечная чуткость – при полной невозможности общения и понимания! – и бесконечное терпение, желание доставить радость, совершенно забыв о себе… Не всякие люди способны на такое. А я считала животным. Испытывала омерзение. Даже хотела убить!

А сейчас, желая проявить любовь, приношу мучения. У него участилось дыхание, он дрожит. И терпит. Сладкая пытка прикосновений. А продолжения я не сделаю. Потому что он и так без сил. Я и себя мучаю, тоже завелась. Не буду продолжать, просто обниму. Как хорошо – теперь можно не скрывать отношений.

Как же мы будем жить? Ни слов, ни жестов, ни телепатии. Вместе молчать.

Что-нибудь придумаем. А пока хоть в покое. И вместе.

Но теперь я испытывала сильнейшее отвращение к себе самой по другой причине – за слепоту своего разума, за отношение к Тоону, своё и не только, за то, что даже не попыталась защитить его.

Сложновато мне придётся с таким грузом на сердце.

3.Умозаключения, от которых тошнит

Не знаю, что это было за помещение на корабле Фараджа раньше, но оно достаточно просторно для того, чтобы служить каютой Тоону, он свободно может передвигаться здесь, не рискуя повредить крылья. Хотя сейчас ему не нужно так много места, он лежит.

Я попросила Неда немного побыть переводчиком с одного телепатического, так сказать, на другой телепатический, чтобы Мбанза всё рассказал Тоону: кем я его считала поначалу, почему так относилась, и что прошу прощения, не очень надеясь на таковое, и что люблю его.

У Неда изменилось лицо.

-Ни за что бы не догадался, что происходит между вами, - ровно произнёс он. - Я думал, что только Макар и компания докатились до непотребного состояния разума. Значит, т ы просишь прощения, т ы хочешь выяснить отношения! Тебе не пришло в голову, что он сейчас не в том состоянии, чтобы выслушивать подобное?!

-Да, ты прав, это лучше потом, - только и сказала я, и голос прозвучал глухо.

Ведь действительно не пришло в голову. Я не лучше Макара. Но мне хотелось поскорей уверить, что теперь всё в порядке: я и сама ни за что, ни на шаг не отойду, и вытаскивать меня из каюты никто не будет, а если будет, то я стану драться, как Тоон, нет, даже хуже, пущу в ход и каратэ, и психотронику, и зубы, и ногти, и вообще что угодно.

-Иди к нему, - сказал Нед таким тоном, словно я находилась не всего лишь перед дверью в комнату, а, по меньшей мере, в другом отсеке корабля, и вышел.

Я вернулась к Тоону и села возле него. Мы долго смотрели друг на друга. Потом я легла рядом. И он немедленно притянул меня к себе.

-Тоон, не надо. Побереги себя, восстанови силы.

Он не слушал, аккуратно подцепил когтем декоративный лацкан комбинезона и подёргал, давая понять, что хочет видеть меня без одежды. Комбинезон мне прислали в шлюпке, я надела его в начале полёта до корабля-базы и до сих пор в нём и была.

-Не надо, Тоон, - я погладила его, пытаясь успокоить.

И взглянула в глаза, которые стали чёрными из-за расширенных зрачков, переполненными болью и отчаянием.

-Я сниму, сниму, только отпусти меня, а то иначе же раздеваться невозможно!

Я подёргала себя за рукав, а его – за пальцы, но он только чуть ослабил объятия, а из рук меня не выпустил. Кое-как я стянула с себя одежду, смяла, придав таким образом оптимальную аэродинамическую форму, и швырнула комок в угол через всю комнату, одновременно мысленно призывая Неда. Надо немедленно объясниться, он должен прийти, какое бы презрение ко мне ни испытывал.

Он пришёл, похоже, даже прибежал.

-Нед, переведи ради всего святого, что нельзя ему сейчас заниматься любовью! Он перенёс операцию без наркоза, а до этого – кому из-за отравления! Я не могу это позволить! Но не могу и отказать! Скажи, что он должен беречь себя, впереди целая жизнь, сколько угодно «ночей» в любое время суток!

Пока Нед передавал всё это и слушал ответ, лицо у него заблестело от пота.

-Он не хочет беречь себя, ему всё равно, останется ли он в живых после того, как сольётся с тобой хотя бы один раз, потому что он считает, что ты бросишь его или тебя заставят это сделать. Я больше не могу передавать, я устал. Если ты его действительно любишь, ты ему не откажешь.

С какого перепугу Нед начал выражаться метафорами из старинных любовных романов? Наслушался моих мыслей и заразился? Да, я изъясняюсь высокопарными эвфемизмами, когда речь идёт об эротике. Альтернативой могут быть только медицинские термины, но от них веет холодом, и потому они отвратительны. А других слов-то и нет. Людей, которые бездумно втаптывают в циничное болото важные понятия, и без меня хватает. Так что пусть себе Татьяна хихикает над «старорежимным» лексиконом.

О чём я только думаю?..

Я не откажу. Но если это убьёт Тоона? Или я зря паникую и недооцениваю? Что мне делать?

Он смотрел на меня. Пожалуй, его скорей убьёт, если я сейчас отодвинусь. Но мне надо взять кое-что из аптечки. Что он понял, когда я ткнула пальцем в сторону стенного шкафчика, а потом изобразила, что выливаю нечто в ладонь и размазываю по себе, не знаю, но отпустил меня.

Я достала жидкий крем, моментально подогрела на зажигалке и вылила сразу пол-флакона на жезл Тоона, уже готовый к действию. Я ведь не в соответствующем состоянии сейчас, совсем сухая. Тоон закрыл глаза и уже не пытался меня обнимать.

Я перекинула ногу через его бёдра, приподнялась над ним и аккуратно села на его жезл, так что он вошёл полностью. Тоон широко открыл глаза, потом крепко зажмурился снова. Из-под век потекли слёзы. Я оторопела.

Так он догадывался о том, что я его брезгую! И думал, что я снова всё сделаю руками! И только теперь поверил, что моё отношение изменилось, потому что я допустила его до себя!

Я протянула руки, попыталась вытереть слёзы, погладила его по лицу. И попробовала начать двигаться. Именно попробовала, потому что это не удалось – всё произошедшее сказалось и на мне, я слишком сильно переживала, выплеснула из-за этого много энергии и ослабела. В конце концов, я повалилась на него и тоже заплакала. Постаралась хоть как-то поёрзать, добилась его разрядки, но сползти с себя он мне после этого не позволил, обхватил и прижал к себе.

-Тоон, отпусти меня. Тебе же трудно дышать.

Он впервые снова улыбался. И я тоже. Когда проснусь, покажу рискованный для себя – при его острых зубах – трюк: настоящий, глубокий поцелуй. До сих пор мне это в голову не приходило.

Я почти засыпала, когда он сам снял меня с себя, уложил рядом и обнял. И я заснула.

***

Межвидовые браки вообще-то давно не такая уж редкость. Отношение к этому явлению разное. Кто-то гоняется за необычным, кто-то шарахается от любого общения, кому-то всё равно, но есть люди, которые настолько резко против, что они, говорят, создали тайное ксенофобское общество. С его представителями я теперь имею все шансы столкнуться. Ксенофобам приписывают даже убийства.

Я проспала почти сутки. Сквозь сон слышала, как приходил Нед, как Тоон ел, как Нед не позволил ему меня будить, чтобы кормить, как они что-то делали. Я продолжала делать вид, что сплю, чтобы никто не помешал мне обдумать то, что необходимо…

Когда открыла глаза, Тоон тут же сунул мне в руки завтрак, поэтому я не сразу заметила кардинальные изменения в его облике. Оказывается, он срезал когти. Интересно, для чего больше – для того, чтобы объясняться со мной при помощи жестов и картинок? Рядом уже валялось несколько изрисованных листов. Или для того, чтобы опробовать на мне мою же эротехнику?