Лунная богиня

— Неужели ты веришь, что люди покупаются на эту чушь о «принце двух королевств»?

От ее усмешки к его голове прилила кровь. Джалал и Хайдар были принцами Зохаида и Азмахара, за что и получили прозвище «принцы двух королевств». Неизвестно, как Хайдар, но Джалал никогда не считался принцем. В Зохаиде его лишили правопреемства за «нечистокровность». Стать королем Азмахара по праву наследования он тоже не мог. Поэтому королева Сондосс решила самостоятельно усадить на трон одного из сыновей.

Джалал выдохнул:

— Кем бы я ни был, Захая и охранники меня приветствовали. Я приходил сюда довольно часто, поэтому они спокойно меня пропустили.

— Ты обманул их, убедив в несуществующих отношениях с Патриком…

— Которого больше нет с нами. Благодаря тебе. — Он едва сдерживал гнев. — Но ты не готовилась к предстоящим событиям, как я думал. Ты не желала меня видеть.

— По-твоему, я вампир, да? Хотя жаль, что я не вампир. Вот ты умеешь высасывать из человека душу. И от тебя труднее отделаться. Но я исправлю этот недостаток прямо сейчас.

Джалал схватил Луджейн за руку, когда она проходила мимо, и почувствовал, как по телу пронесся трепет. Он стиснул зубы, борясь со своей реакцией, и постарался не вдыхать жасминовый аромат ее духов.

— Не волнуйся. Этот восхитительный визит не повторится.

Она выдернула руку из его некрепкого захвата:

— Как тебе хватило наглости приехать после того, что ты сделал?

Она имела в виду его деловое соперничество с Патриком, которое значительно навредило обоим.

Джалал притворился, что не понимает.

— Я тебя не бросал и не женился на одной из твоих лучших подруг, чтобы настроить ее против тебя.

— Плохо же ты думаешь о Патрике, если решил, что я убедила его прекратить с тобой все деловые связи.

— Ты убедила бы самого дьявола. И мы оба знаем, что у Патрика был ангельский характер. Он оказался идеальной добычей для черной вдовушки, вроде тебя.

Она смерила его презрительным взглядом:

— Слушай, Джалал, заканчивай свою мелодраму. Если ты прокатился по миру, чтобы обвинить меня в передозировке лекарства своему мужу, то твое вступительное заявление услышано. Не будь навязчивым, бесчувственным и властным. Теперь возвращайся в свой погребенный в песках отсталый регион и наслаждайся незаслуженной властью.

Он мрачно скривил губы:

— Ты всегда была злючкой, но не отличалась нахальством.

— Просто ты ни разу не удосужился меня выслушать. Хотя подобной «привилегии» ты удостаивал не только меня. Ваше благородное высочество вообще никого не слушает. Но отчасти ты прав. Я виновна в том, что считала тебя лучше. Но теперь я другая.

— Нисколько ты не изменилась. Просто сейчас, унаследовав миллиардную империю, ты показала свое истинное лицо.

Она насмешливо посмотрела на него:

— Совсем не поэтому я не скрываю своего отвращения к тебе. Но я не намерена с тобой объясняться, поэтому успокойся. Два года я мучилась от того, что не сумела все тебе высказать при нашей последней встрече. Теперь, когда ты от души обозвал меня, как тебе угодно…

— Я не для того сюда приехал. — Прежде чем она успела что-то сообразить, он крепко прижал ее к своему возбужденному телу. — И конечно же не из желания, которое так долго подавлял.

Она резко запротестовала. Джалал наклонился и поцелуем заставил ее замолчать.

— Не важно, что ты меня ненавидишь. Тебе всегда нравились мои поцелуи. — Он говорил у ее разомкнутых от шока губ, сдерживая желание скользнуть языком в ее рот. — Ты обожала мои прикосновения, страстность, мое желание. Ты до сих пор их обожаешь.

— Неправда. — Слова застряли у нее в горле, как только он снова ее поцеловал. Ее губы дрогнули, а затем она ответила на его поцелуй.

Вот так всегда. Джалалу достаточно к ней прикоснуться, как ее тут же охватывает страсть.

— Да, Луджейн. Все по-прежнему. Мы оба во власти всепоглощающего желания.

Она прерывисто простонала, когда его язык скользнул в ее рот. Джалал прижал ее к ближайшей стене и прильнул к ее роскошному телу.

— Скажи, что по ночам не спала и желала снова быть со мной. Скажи, что сходила с ума, как я. Скажи, что вспоминала все, что было между нами.

Подняв голову, Джалал посмотрел на нее и понял, что она по-прежнему его хочет. Подхватив на руки, он отнес ее в хозяйскую спальню и уложил на огромную кровать.

Нависая над Луджейн, он схватил ее рукой за запястья и поднял их над головой. Другой рукой он погладил ее лицо, шею и грудь. Затем, смотря в ее глаза, затуманенные лихорадочным желанием, он наклонился, поцеловал ее в губы и тут же распахнул ее пиджак.

Она ахнула и повернула голову, словно застыдившись. Как только Джалал стал посасывать мочку ее уха, Луджейн выгнулась и прижалась красивой грудью к его груди, усиливая его возбуждение.

Он приподнялся, чтобы видеть выражение ее лица, когда будет совершать следующее действие. Она смотрела на него в упор гипнотическим взглядом, ее дыхание стало прерывистым, а напряженные соски резко выделялись через ткань лифчика и блузки.

Джалал ликовал. Еще сильнее он обрадовался, когда Луджейн разочарованно вздохнула, как только он сел на кровати. Он улыбнулся ей и стянул с нее пиджак. Не сводя с нее взгляда, он очень медленно расстегнул свою рубашку.

Его неторопливость позволила ему понять, захочет ли Луджейн остановиться. Он с упоением разглядывал ее тело, замечая, как от желания и нахлынувших воспоминаний горят ее глаза, а на щеках появляется румянец.

— Разве ты не об этом мечтала? — спросил он.

Она кивнула, словно одурманенная. Одну ее руку он прижал к своей возбужденной плоти, а другую — к груди.

— Почувствуй меня, Луджейн. Возьми то, что всегда хотела. Доставь мне удовольствие, моя красавица с серебристыми глазами.

Луджейн вздрогнула, услышав, как он ее называет. Простонав, он убрал ее руку со своего члена. Словно очнувшись от транса, она отстранилась от него и попыталась присесть.

— Джалал, мы должны остановиться…

— Почему?

Она зажмурилась:

— Патрик.

Он сжал голову Луджейн обеими руками, заставляя открыть глаза:

— Он мертв. А мы с тобой живы. Но по-настоящему живы мы только вместе. — Он снова поцеловал ее в губы, затем отстранился и приподнялся на вытянутых руках. — Скажи, что не хочешь меня так сильно, как я тебя, и я уйду.

В ее глазах читалась страсть, но Луджейн все равно ответила:

— Желания недостаточно.

— Достаточно. — Он распустил ее черные шелковистые волосы и зарылся в них лицом. — Мы не можем этому сопротивляться.

Она вцепилась в его волосы и заставила поднять голову:

— Ничего не изменится.

Он отказывался ей уступать.

— Изменится. Мы утолим желание, которое нас мучает. Ты до смерти хочешь меня, а я тебя. Ты дашь мне все, как было всегда. И ты позволишь мне дать тебе то, о чем ты всегда просила, когда мы были вместе.

После долгой паузы Луджейн кивнула. Опустив ресницы, она притянула голову Джалала и поцеловала его в губы.

Облегченно простонав в ее рот, он расстегнул блузку, юбку и лифчик и коснулся ее бархатистой кожи. Дрожащей рукой он расстегнул молнию на брюках и услышал, как Луджейн облегченно вскрикнула, когда он коснулся ее бедер возбужденным членом.

— Возьми меня, Джалал. Скорее.

Приподнявшись, он рывком снял с Луджейн трусики и запустил пальцы к ней между ног. Луджейн обхватила его ногами за спину, и он погрузился в нее.

Она вскрикнула от вторжения и выгнула спину, сильнее прижимаясь к нему. Ее имя со стоном срывалось с его губ, когда он снова и снова входил в нее, с каждым разом все глубже.

Их близость была необузданной, дикой. Они старались насытиться друг другом, словно в последний раз, забыв обо всем, кроме собственного желания.

Развязка была настолько мощной и всепоглощающей, что Джалал потерял счет времени. На какое-то мгновение ему показалось, что он лишился сознания. Но вот он почувствовал, как Луджейн пошевелилась под ним, и привстал.