Ночное происшествие

Размышления следователя прервал телефонный звонок.

- Михаил Иванович, - узнал он Платова, - получи информацию из первых рук. Локальные потемнения на сбытых Захаровым купюрах образовались от внедрения в бумагу частиц обгоревшей краски с дверцы сейфа. Заключение можешь забрать.

Положив трубку, следователь обратился к Сошникову:

- Ты установил связи Захарова?

- Разумеется. В Старицком районе, в деревне Вязичи, живут мать с отчимом. Отчим бригадир, недавно награжден медалью "За трудовую доблесть". Приятелей Захаров не имеет. Дружит с девчонкой. О ней пока ничего не известно.

- Хорошо. Что дала отработка версии по календарному листку?

- Заочно познакомился со всеми грузчиками бригады Микалуты. Четких выводов пока нет.

- Предложения будут?

- Завтра во второй половине.

- Стало быть, в четырнадцать я к твоим услугам.

Набросав служебную записку с текстом свежей информации, Максимов отнес ее в дежурную часть УВД и вновь уехал на Заозерную. Расставшись, они не предполагали, что встреча, назначенная на 14 часов следующего дня, произойдет значительно раньше.

Поздно вечером, когда Владимир, зевая, терпеливо высиживал перед телевизором, ожидая спортивные новости, раздалась мелодичная музыка дверного звонка. А через несколько минут он уже мчался на противоположный конец города в ведомственную заводскую гостиницу, где был обнаружен неизвестный с Южного Урала. Растерявшись от внимания к его персоне со стороны милиции, он предъявил Сошникову свои документы. Задержанный оказался снабженцем одного из предприятий из-под Челябинска, командированным для приобретения техоснастки.

- Вы приезжали двадцать третьего августа в монтажное управление?

- Был. Мне сказали, что оборудование, которое я ищу, находится на их складах, но не застал управляющего.

Алиби было очевидным. Соседи по комнате и дежурная по этажу подтвердили, что представитель челябинского завода в ночь с 23 на 24 августа находился в гостинице и покинул ее только утром.

* * *

Ночь. Капитан Мажурин еще раз пробежал внесенную запись и отодвинул от себя книгу регистрации происшествий. В хрупкой тишине раздавались редкие всплески атмосферных разрядов, приглушенных приемными контурами радиостанций на крышке пульта, ломаным кольцом обогнувшим рабочее место капитана. Внезапно слух Мажурина уловил щелчок включившегося селектора. Капитан насторожился, потянулся за карандашом, глаза привычно зафиксировали время - 1 час 26 минут.

- Товарищи дежурные! - Капитан узнал голос ответственного дежурного областного управления внутренних дел Воронова. - Примите телефонограмму. Воронов сделал паузу. - ...Прошу принять меры к розыску и задержанию опасного преступника. Сегодня, двадцать седьмого августа, в час пятнадцать минут в Старицком районе совершено разбойное нападение на кассу колхоза "Пролетарский луч". Женщина-сторож тяжело ранена. Преступник скрылся на автомобиле "Жигули" красного цвета, номер неизвестен. Может появиться на территории Збутовского, Перовского, Щербинского, Дальнелесского и других районов, а также на дорогах, обслуживаемых первым дивизионом дорожного надзора. Необходимо пресечь попытки выезда преступника в сопредельные области. В положительном случае сообщите мне. Находитесь на связи.

Мажурин еще дописывал в журнал необходимые атрибуты - подписал... передал... принял, а в голове уже возникал план перекрытия дорог дивизиона. Капитан хорошо представлял себе пути движения и расположение постов, на которые ляжет основная задача по задержанию объявленного в розыск автомобиля.

Мажурин почти осязал лихорадочное движение преступника, представляя варианты его возможных направлений. "Из "Пролетарского луча" всего три дороги. Одна в райцентр... туда не поедет. Райотдельцы подняты по тревоге, да и от колхоза, где напакостил, рукой подать... Вторая в Збутовский район через мост... Возле него он будет через двадцать пять - тридцать минут, не раньше. Збутовцы по дислокации в том месте успеют выставить заслон... Значит, тоже отпадает. Остается третья - по шоссе... к постам первого дивизиона. Оно не освещено и создает иллюзию безопасности. Судя по времени, преступник, минуя Горелый лес, окажется на развилке в Ефремовке. Куда он повернет? Направо, к пятому пикету, в сторону города? Вряд ли, испугается. Слишком велик риск. Там инспектор Шленцев... У него не проскочит, ему есть чем перегородить дорогу. Рядом заправочная станция с вечным хвостом из МАЗов со строительного комбината... Остается налево к шестому пикету в Корсакове. К Дерюгину. До него от поворота тридцать четыре километра. Ему сложнее. Ночью проходящих машин мало... придется применять спецсредства. Больше ничего не остается. Если же проскочит через рогатки шестого, его перехватят на седьмом пикете... - Мажурин скользнул пальцем по ведомости суточного наряда сотрудников. - Звягин и Гончар... На пути к ним вдоль всей трассы глубокие кюветы, местами заболоченные. Есть, правда, несколько перекрестков, но от них дорога к сотрудникам Дальнелесского и Щербининского отделов милиции. Эти тоже не спят. Ну что ж, посмотрим, кто кого!"

Неотвратимая развязка приближалась. Мажурин поднял микрофон радиостанции, перекинул тумблер на "передачу".

- Товарищи, внимание! Всем, всем, всем работающим с "Кленом"!

Повторяя свой позывной, он мысленно представил, как напряженно слушают подчиненные ему передвижные и стационарные посты дивизиона, настроившись на его канал связи. Глухим голосом, тайны дикции, несмотря на все старания, так и остались им непостигнутыми, Мажурин повторил телефонограмму, переданную "Сосной", а затем добавил:

- Пятому, шестому и седьмому пикетам немедленно перекрыть трассы грузовыми автомобилями, приняв меры к обеспечению безопасности граждан. Прекратить всякое движение, отводя прибывающий транспорт за пределы дороги. Передвижным постам усилить наблюдение, быть готовыми к преследованию. О принятии сообщения доложите в порядке очередности. Передача закончена, перехожу на прием.

Старшину Виктора Завражного и сержанта Юрия Якимова, управлявшего патрульной "Волгой", информация "Клена" застала в селе Покровском, на центральной площади. Ребята переглянулись, поняв друг друга с одного взгляда.

- Юра, жми к шоссе.

- Думаешь, опередим?

- Надо успеть, - проговорил Завражнов. Он держал в руке трубку радиостанции, ожидая своей очереди для ответа. - Мы можем отсечь его от шестого пикета, в крайности сядем к нему на "хвост".

"Волга" полетела к шоссе. Трасса вынырнула из-за поворота внезапно. Припадая на передние колеса, "Волга" остановилась, и инспектора ГАИ вышли, оглядываясь по сторонам.

- Интересно, где он сейчас? Проскочил или нет?

Якимов не ответил, хотя это занимало его не меньше. Виктор открыл дверцу и уж было взялся за рацию, как сержант сделал ему знак: "Слушай!" Со стороны города послышался медленно нарастающий шум. Над холмом, за который пряталась дорога, сначала появилось неяркое зарево, а затем показался мчащийся автомобиль. Встав на разделительной линии, Завражнов поднял отблескивающий красными катафотами жезл, требуя остановиться. Но водитель, выключив свет, направил машину на инспектора. Старшина резко отпрыгнул в сторону, в лицо иголками вонзились песчинки, поднятые взвихренным воздухом.

- Он!

В свете фар "Волги" на бешеной скорости промчались красные "Жигули". Не сговариваясь, оба бросились в машину. Взревел мотор. Буксуя на асфальте колесами, автомобиль резко качнулся влево. Якимов слился с рулем, поясок спидометра приблизился к отметке сто километров и уверенно пополз дальше. "Волга", отставшая метров на четыреста, сократила расстояние.

Преступник тоже понял - в темноте на дороге не удержаться. Включились фары, "Жигули" пошли резвее. Но было поздно. "Волга" отставала всего на двадцать - двадцать пять метров. Юрий держался левее, опасаясь внезапного торможения, выбирая момент для обгона. Завражнов сорвал с зажимов трубку рации.

- "Клен", "Клен", я восьмой. Нахожусь на шестнадцатом километре Збутовского шоссе, преследую объявленный в розыск автомобиль, идущий в сторону шестого пикета. Ориентировочные данные: красные "Жигули", две первые цифры номера - шестьдесят восемь. Остальное залеплено грязью. Водителя не вижу. На заднем сиденье двое: один в темной одежде, другой в кожаной куртке или пальто...