Страница 7 из 7
Сперва глухая возня в черной башне заметно усилилась. Вот уже некоторое время от церкви слабо тянуло странным, отвратительным зловонием, теперь же смрад сгустился, сделался невыносим. И наконец послышался громкий треск дерева, и что-то большое и тяжелое с грохотом обрушилось во двор под угрюмым восточным фасадом. Теперь, когда свечи погасли, башня терялась во тьме, но упавший предмет люди опознали — то были прокопченные дымом жалюзи с восточного окна.
В следующее же мгновение с незримой высоты заструилась нестерпимая вонь; перепуганные зрители задыхались, их выворачивало наизнанку, а те, что стояли на площади, едва не попадали наземь. Воздух завибрировал, захлопали крылья, и внезапный порыв восточного ветра, свирепее всех предыдущих, вместе взятых, посрывал шляпы и расшвырял мокрые насквозь зонтики. Разглядеть что бы то ни было в бессветной ночи не удавалось, но кое-кто из тех, кто посмотрел вверх, уверяет, будто на фоне чернильно-черного неба растеклось гигантское пятно еще более густой черноты — что-то вроде бесформенного дымового облака, и облако это стремительно, как метеор, понеслось на восток.
Вот, в сущности, и все. Собравшиеся, во власти страха, священного трепета и недомогания, не знали, что делать и надо ли что-то делать вообще. Не понимая, что произошло, они продолжали ночное бдение. Мгновение спустя резкая вспышка долгожданной молнии вспорола хляби небесные, прогремел оглушительный раскат грома — и люди вознесли благодарственную молитву. Спустя полчаса дождь прекратился, а еще через пятнадцать минут снова включились уличные фонари, и измученные, промокшие до костей патрульные с облегчением разошлись по домам.
На следующий день в газетах вскользь упоминалось о происшествиях ночи в связи с общими сообщениями о грозе. Как выяснилось, за событиями на Федерал-хилл последовали еще более яркая вспышка молнии и взрывной раскат грома на восточных окраинах, где дал о себе знать и наплыв характерной вони. Особенно же ярко этот феномен проявился над Колледж-хилл: грохот перебудил всех спящих и дал пищу для недоуменных пересудов. Из числа тех, кто уже не спал, лишь немногие заметили сверхъестественный сполох света у самой вершины холма или обратили внимание на стремительный ток воздуха снизу вверх по склону — этот необъяснимый порыв ветра оборвал едва ли не всю листву с деревьев и учинил разор в садах. Все сошлись на том, что где-то в окрестностях, верно, ударила одиночная молния, хотя никаких следов ее впоследствии так и не нашли. Какому-то первокурснику из студенческого землячества «Тау Омега» примерещилось, будто с первой же вспышкой в воздух поднялся гротескный, отвратительный столб дыма, но его показания подтверждены не были. Однако ж все немногие свидетели сходятся на том, что с запада налетел свирепый ураган и что запоздалому удару молнии предшествовала волна невыносимого смрада. А также подтверждают, будто сразу после удара молнии ненадолго запахло гарью.
Все эти детали обсуждались весьма подробно по причине их возможной связи со смертью Роберта Блейка. Студенты землячества «Пси Дельта», верхние задние окна которого выходили на кабинет Блейка, утром девятого числа заметили, что в западном окне расплывчато маячит бледное лицо, и решили, что с выражением его что-то не так. Увидев вечером то же самое лицо в том же положении, студенты встревожились и стали ждать, когда в квартире зажжется свет. Не дождавшись, они позвонили в дом — и наконец вызвали полицию и дверь была взломана.
Недвижное, холодное тело, прямое, как палка, восседало за столом у окна. Едва увидев остекленевшие, выпученные глаза и искаженные судорогой неизъяснимого страха черты, незваные гости поспешно отвернулись: всех затошнило от ужаса. Вскоре после того судмедэксперт произвел вскрытие и сообщил, что причиной смерти послужил удар электрического тока или нервное напряжение, вызванное электроразрядом, — при том, что окно было закрыто. На выражение лица он вообще не обратил внимания, решив, что это вполне предсказуемый результат шока в человеке с нездоровым воображением и неуравновешенными эмоциями. К выводу касательно вышеназванных качеств он пришел, изучив книги, картины и рукописи, обнаруженные в квартире, а также и нацарапанные вслепую заметки в дневнике на столе. Блейк продолжал свою безумную летопись до последнего мгновения; в судорожно сжатой правой руке был обнаружен сломанный карандаш.
После того как отключили свет, записи велись обрывочно и беспорядочно, и далеко не все они поддаются прочтению. На их основании некоторые исследователи пришли к выводам, разительно отличающимся от материалистического официального вердикта, но такого рода гипотезы в глазах консерваторов веса не имеют. Фантазерам-теоретикам весьма дурную службу сослужил поступок суеверного доктора Декстера: он, как мы помним, зашвырнул загадочный ларец с камнем, закрепленным под углом, в самый глубокий пролив Наррагансетта.[5] А надо отметить, что кристалл этот, несомненно, сам собою светился изнутри в темноте колокольни без окон, где его и нашли. Предсмертные лихорадочные заметки Блейка обычно истолковывают, ссылаясь на неуемное воображение и невротическую неуравновешенность юноши, подкрепленные историей о давнем нечестивом культе, следы которого он случайно обнаружил. Вот они, эти записи — все, что можно разобрать:
«Все еще темно — вот уже минут пять. Все зависит от молний. Только бы не прекратились, Йаддит упаси!.. Чья-то воля словно прорывается сквозь стихию… Дождь, гром и ветер оглушают… Тварь завладевает моим сознанием…
Проблемы с памятью. Вижу то, чего знать не знал прежде. Иные миры, иные галактики… Темно… Молния темна, тьма — молниеносна…
Вижу в непроглядной темноте холм и церковь… не может быть, чтобы настоящие. Должно быть, просто изображение на сетчатке отпечаталось благодаря вспышкам. Господи, хоть бы итальянцы вышли со свечами, если молнии прекратятся!
Чего я боюсь? Разве предо мной — не воплощение Ньярлатхотепа, который в древнем, мрачном Кхеме принял человеческое обличье? Я помню Юггот, и еще более далекий Шаггай, и конечную пустоту черных планет…
Долгий полет на крыльях сквозь пустоту… не могу преодолеть вселенную света… воссоздан мыслями, уловленными в Сияющем Трапецоэдре… шлю его через чудовищные пропасти свечения…
Меня зовут Блейк — Роберт Харрисон Блейк, проживаю по адресу: штат Висконсин, Милуоки, Восточная Кнапп-стрит, дом 620… Я на этой планете…
Смилуйся, Азатот! Молнии уже не вспыхивают… ужасно… вижу с помощью какого-то чудовищного способа восприятия, и это не зрение… свет — это тьма, тьма — это свет… все эти люди на холме… патрули… свечи и амулеты… их священники…
Больше не чувствую расстояний — далеко все равно что близко, близко — то же, что далеко. Нет света… нет стекла… вижу колокольню… и башню… и окно… слышу… Родерик Ашер… я безумен или схожу с ума… тварь пробудилась, возится в башне… я — это она, она — это я… хочу выйти… должен выйти и объединить силы… Оно знает, где я…
Я — Роберт Блейк, но я вижу башню во тьме. Отвратительная вонь… чувства преобразились… обшивка на башенном окне трещит, подается… Йа… нгай… иггг…
Вижу его… он идет сюда… адский ветер… исполинское пятно… черные крылья… храни меня Йог-Сотот… Тройной горящий глаз…»
5
Наррагансетт — залив Атлантического океана в штате Род-Айленд; в нем располагается небольшой архипелаг. Проливы в заливе узкие; есть немало удобных гаваней; многие острова соединены мостами.