О, Путник!

Сначала наступило недоумённое и сосредоточенное молчание, которое быстро сменилось удивлёнными возгласами, потом раздался дружный скрип освобождаемых сёдел и звон упряжи, затем, падение тел на песок.

— Ваше Величество, ради Бога, — простите! Как же мы Вас не признали!? Беда, беда!!! Но, как Вы здесь оказались, одни, без охраны и свиты!? Невероятно! Какая честь, какая радость!!!

— Ничего, ничего, — бывает… Я, знаете ли, сам себя порой не узнаю. А вообще, я периодически оказываюсь где-нибудь один. Хобби у меня такое… — весело и покровительственно произнёс я, обходя стоявших на коленях воинов, а потом сурово добавил. — Кошелёк мне верните, а монету разделите по справедливости между собой!

— Конечно, Сир!

— Надеюсь на вашу порядочность, — Сержант Имперской Гвардии! — строго произнёс я, обращаясь к КОМАНДИРУ.

— Что!?

— Что слышали!!!

…!?

— Сир!

— Да…

— Ради Бога, извините, но мне страшно любопытно, куда же всё-таки делся Ваш спутник, ну тот, который плыл рядом с Вами. Кто он такой? — спросил КОМАНДИР.

— А вы догадайтесь… Кто может быть таким здоровым и патлатым? — улыбнулся я.

— Боже, — неужели это могучий и легендарный чёрный АНТР!? — молодой боец, конечно же, догадался первым.

Вояки сразу же заволновались, забеспокоились, заахали, заохали, засуетились, стали лихорадочно оглядываться вокруг, схватились, было, за мечи, а потом, поняв бесполезность своих действий, обмякли и впали в безнадёжный и тяжёлый ступор. Я расхохотался, быстро оделся, прислушался к шуму приближающейся кареты.

— Вставайте, господа! КОМАНДИР, готовьтесь доложить оперативную обстановку, сложившуюся на сегодняшний день! А я пока встречу кое-кого… Быть на море без женщины, знаете ли, — это как пойти в пустыню, не имея при себе фляжки с водой. Или, вернее, не имея фляги или термоса не с простой водой, а со свежим ледяным пивом!

— Извините, Сир, но неужели мы удостоимся великой чести лицезреть самую прекрасную даму Империи? — залившись краской и, чуть не падая в обморок, произнёс молодой боец дрожащим голосом.

— А откуда у вас появилось такое предположение? — строго спросил я.

— Государь, но кого ещё в этом мире может встречать сам Император?! — сказал боец.

— Резонно, вполне резонно, — рассмеялся я. — Молодец! Так держать! Назначаю вас младшим сержантом! Для начала…

— Служу Империи, Сир!

— Эх… — грустно произнёс я. — Вы не представляете, сколько испытаний нам ещё предстоит пережить! Готовьтесь, мой юный друг…

— Уже готов, Сир! Родина или смерть! Победа будет за нами! Враг будет разбит!

— Молодец! Полностью с вами согласен! Ибо… Однако…

А потом я, не торопясь, подошёл к подъехавшей карете, открыл её дверцу, взял в свою руку тонкую и нежную ручку ГРАФИНИ. И чуть не умер от любви! За своей спиной я услышал звук падающего тела. Да, бывает, однако… Эх, молодёжь! Что с них взять!?

— Бедный мальчик, — чуть хрипловато произнесла ГРАФИНЯ и с поволокой во взгляде, изумрудно, миндально и томно посмотрела мне в глаза. — Сгораете ли Вы от любви ко мне, как этот юноша, Сир? Или я Вам не люба в такой же или ещё в большей степени?

У меня вдруг закружилась голова и я… так же потерял сознание.

— Сир, Сир! Ну, — это уже не смешно! — вернул меня к жизни голос ГРАФИНИ, доносившийся, вроде бы, с небес.

— Какой смех!? Я полон печали и восторга, радость моя! — сказал я, глядя в высокое небо. — А ты знаешь, как хорошо иметь любимого человека, да ещё при этом быть им любимым!

— Знаю, мой дорогой. Знаю… — ласково поцеловала меня ГРАФИНЯ. — Пойдём, покушаем. Я очень голодна.

— Ну вот! Я о любви, а ты о чём!?

Расположился я со своими спутниками в рыбацкой деревушке. Во избежание возможной утечки информации о моём появлении в данном благословенном месте я разместил встреченных мною воинов по периметру вокруг деревни, отдав им строжайший приказ никого из поселения не выпускать, а всех людей, прибывающих извне, задерживать и немедленно доставлять ко мне! На всякий случай я поручил СОТНИКУ осуществлять тщательный контроль за действиями и поведением дозорных. Вдруг кто-то из них сам покинет деревню с какой-либо целью!? Бережёного, как известно, — Бог бережёт!

Затем я сразу же пригласил к себе КОМАНДИРА и в присутствии ГРАФИНИ, ПОЭТА и ШЕВАЛЬЕ расспросил его о всех последних событиях, произошедших в Графстве. И вот что мы узнали…

Вторжение вражеских сил на Второй Остров, слава Богу, не оказалось не для кого неожиданным, благодаря довольно эффективно налаженной пограничной службе. Приближающаяся к Острову военно-морская армада противника оказалась вовремя замеченной патрульными судами ещё на значительном отдалении от нашего побережья. Сразу же во все концы трёх Южных Провинций были посланы гонцы с вестью о приближении врага.

Были предприняты все необходимые меры для отражения агрессии, а вернее, для сохранения наших войск. Собирать объединённую армию Южных Провинций и вступать в открытое большое сражение с противником не имело смысла, так как силы были явно неравны. На общем Военном Совете под председательством БАРОНА представители Провинций приняли решение рассредоточить войска по замкам и крепостям, отражать атаки неприятеля и ждать помощи Центра.

Местное население, насколько это было возможно, частично эвакуировали через Чёрное Ущелье на север, частично — в леса и горы. Практически всё продовольствия забрали с собою или спрятали, скот также перегнали в леса и в горы. Почти весь имеющийся флот отплыл на север, ближе к Центральным Провинциям. Туда же были направлены гонцы с известием о вторжении. Все горные перевалы и тропы находились под тщательным контролем. У входа в Чёрное Ущелье устроили большой завал из камней и брёвен, прокопали широкий ров, препятствующие прохождению врага, расположили за ними три сотни тяжеловооружённых пехотинцев, по столько же лучников и конников. На другой, широкой стороне Ущелья сосредоточились за завалами ещё несколько сотен лучников и пол тысячи пехотинцев.

«Вот как?! Значит, меры по защите ущелья были приняты заблаговременно и во время!?», — отметил я про себя. — «Зря мы с ГРАФИНЕЙ грешили на ГЕРЦОГА! Передовой отряд… По триста воинов… Почему именно триста? Странно… Напрашивается, однако, прямая аналогия с тремя сотнями спартанцев. Кто же там, в нашем Ущелье, играл роль царя Леонида?! Кто был командиром? Боже мой, история действительно склонна к повторам, а, особенно, в самых неожиданных условиях и при самых неожиданных обстоятельствах! Так, царь Леонид, царь Леонид… Спарта… Греция… Эгейское море… Ну, ну, же! Работай, моя упрямая башка!».

— Интересно, интересно, — прервал я докладчика. — И что же с ними стало, со всеми этими бойцами?

— Сир, ничего по этому поводу Вам сказать не могу. Ущелье от нас далеко, никаких сведений о происходящих там событиях не имею. Но вчера через горы по тайной тропе прибыл к нам с юга агент, наш местный рыбак, я его специально на разведку посылал.

— И что агент рассказал?

— Короче, вся наша Провинция занята врагом. Войск — видимо-невидимо, отродясь такого количества не наблюдалось. Все укрепления и замки находятся в осаде. Те, что послабее, уже взяты, те, что посильнее, пока уверенно держатся. Но, что самое удивительное, со слов нашего разведчика, осада эта производится как-то неактивно, вяло. Враг как будто чего-то выжидает или кого-то ожидает, пока бережёт силы. Ущелье, очевидно, захвачено и перекрыто, так как в сторону севера никакого движения не наблюдается.

— Да ничего странного здесь нет, — пробормотал я задумчиво. — Молниеносный поход на нашу Столицу по ряду причин временно откладывается. Одна из них, — боятся меня и ЗВЕРЯ. Резон в этом есть… Конница против Пса не выстоит. А какая мобильность, молниеносность и мощь удара без кавалерии, особенно, без тяжёлой? Никакой! Это всем понятно… А вот чего или кого они всё-таки ждут? Может быть, просто подхода дополнительных сил? Всего лишь? Но сил у противника в настоящее время вполне достаточно, чтобы вести активные военные действия на Юге Королевства.