О, Путник!

Солнце тяжело висело над морем, готовясь окунуться в него и проспать в его чреве до следующего рассвета. Пахло солью и ещё чем-то очень приятным, очевидно, этот аромат источали какие-то неведомые мне растения из густых зарослей, которые сплошной стеной стояли на недалёких отсюда холмах. Пальмы, вытянутые вдоль берега в цепь, мерно шелестели густой листвой. В зелёной чаще ещё пели птицы, но цикады готовились прийти им на смену и начать свой вечный ночной концерт. Боже, как хорошо, как покойно! Бывают же такие райские, благословенные места.

Да, с нервами у меня очень большая проблема. Надо срочно что-то предпринимать и немедленно. Может быть, бросить пить? Да нет! Тогда я точно сойду с ума от постоянно скапливающегося внутри меня нервного напряжения. Как его сбрасывать? Пить успокаивающее, всякие там транквилизаторы? Нет, этого я не люблю. Химия, однако… А валерьяна, пустырник и пион помогают слабо. Поднимать гири или штангу, бегать по десять километров в день, или плавать в море или в бассейне по километру? Нет, это не выход. Нереально. Я слишком ленив. Это не для меня. Может быть, всё-таки, стоит обратиться на приём к неврологу, или невропатологу, а лучше всего прямо к психиатру? Боже мой, ну что я несу такое?!

Мои сумбурные мысли были прерваны деликатным и лёгким покашливанием, которое раздалось в нескольких шагах от меня.

— Ваше Величество, извините, Вам не холодно?

Я поднял голову, покрутил ею в разные стороны, пытаясь разглядеть обладателя голоса, потом присел, встал. Девушка… Молоденькая, хорошенькая, тоненькая, точёная, но при всем этом довольно статная. Глаза серые. Длинные светлые волосы, достаточно широкие плечи, довольно высокая грудь, тонкая талия, стройные ноги. А какие лодыжки! В общем, — существо абсолютно в моём вкусе. Откуда и зачем оно явилась на сей пустынный берег? Боже, за что подвергаешь меня очередному испытанию!? Чем я провинился перед тобой!?

— Чья будешь, милая?

— Ничья, Сир. Я, как кошка. Гуляю свободно сама по себе. Мяу, мяу…

— Эх, милая, так не бывает, — устало и насмешливо произнёс я, отряхивая песок с одежды. — Люди — не кошки. Все мы несвободны. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени, но любой человек с самого рождения несвободен. То он зависит от матери и отца, то от друзей, то от учителя, то от какого-нибудь сержанта или генерала, то от жены, то от любовницы, то от лечащего врача, или от своего шефа на работе, то от Императорского Двора и, вроде бы, покорного и преданного народа, то от не совсем понятных, но реальных Вселенских законов. Ну, и так далее и тому подобное… Абсолютной свободы не бывает. Нигде и никогда. Увы, увы… Я вынужден тебя разочаровать.

— Что-то неважно Вы выглядите, Ваше Величество, — сочувственно произнесла девушка, грациозно подошла ко мне, стала стряхивать песок со спины.

Неожиданный порыв ветра взлохматил и растрепал её волосы, аккуратно уложенные сзади. Я почувствовал их нежное и щекотливое прикосновение к моей шее и щеке, вздрогнул, словно пронзённый разрядом электротока. Боже мой, только бы не поддаться очередному искушению и соблазну! Только этого мне не хватает именно сейчас!

— А как ты меня узнала? Что, у меня на лбу написано: «Император»?

— Я Вас видела раньше несколько раз издалека, Сир. А кроме этого, у Вас на груди имеется знаменитый Орден Сияющей Звезды, — мелодично ответила девушка. — А славный, воспетый в Поэмах, ЗКСКАЛИБУР!?

— Да, конечно, — вздохнул я. — А как ты в этом месте оказалась? Что-то я не наблюдаю поблизости никаких признаков жилья.

— Сир, вон за тем холмом располагается бунгало одного очень важного господина. Я там работаю на кухне, а сюда попала совершенно случайно. Пошла прогуляться, полюбоваться закатом. Смотрю, — кто-то на песке у самой воды лежит. Подумала: «Может быть, утопленник?!». Подошла, а это Вы, живой, слава Богу! — девушка счастливо, мелодично и звонко рассмеялась. — Как же Вы, Сир, здесь оказались? Один одинёшенек. Странно… Где же Ваша свита? Где Графы, Маркизы и Бароны? Где придворные дамы? Где знаменитые Горные Жеребцы? Где могучий БУЦЕФАЛ?

— Где, где… В тех местах, где им и положено быть! А вообще, зачем мне свита, если вы рядом со мной, сударыня! — я галантно поклонился девушке. — Такая красота стоит миллиона свит!

— О, Сир! Благодарю за комплимент! — девушка сделала довольно удачный реверанс и зарделась.

— Так вы откуда, сударыня? — спросил я. — Из каких краёв?

— Я гражданка Звёздной Системы Альтаир, Сир, — гордо и по-прежнему мелодично ответила девушка. — Работаю здесь по трёхмесячному государственному контракту.

— Понятно, — пробормотал я. — А кто же он такой, этот важный господин?

— Член Совета Бессмертных, Сир.

— Интересно. Очень и очень интересно, — ухмыльнулся я. — Моя знаменитая интуиция подсказывает мне, кого я сейчас увижу. Ну что же, ведите меня к нему, к Бессмертному.

— А закат, Сир?! — возмутилась девушка.

— Ах, да! — спохватился я. — Конечно, конечно… Закат — это святое. Извини, извини! Можно на «ты»?

— Конечно, конечно, Сир! А вообще, Ваше Величество, я думаю, что Императору не пристало извиняться!

— Не говори ерунду. Извиниться, значит пересиливать гордыню. Это очень важно. Умение извиняться — очень ценное качество. Извинение — самый простой и короткий путь к освобождению от невидимых и тяжёлых оков, сковывающих душу.

— Может быть, может быть, Сир… — задумалась девушка.

Мы сели на песок и сначала любовались солнцем, которое стремительно опускалось в море, а потом его багровыми отблесками на небе, постепенно тающими в сгущающемся и холодеющем воздухе.

— Ну что, пошли милая, а то через десяток минут здесь будет полная тьма. Не дай Бог заблудимся.

— Ваше Величество, ну мы же не дикари какие-нибудь!? — искренне удивилась и возмутилась девушка. — На бунгало помещён маяк, у меня на платье брошь, оснащённая соответствующим датчиком. Кроме этого, вот здесь, под волосами у меня имеется чип, который переключает зрение на инфракрасный диапазон.

— О как, ишь ты, однако… — засмеялся я. — Ну, веди меня вперёд, мой милый поводырь.

Бунгало мы достигли довольно быстро. Оно уютно расположилось во впадине среди холмов, сияло огнями, из него доносилась громкая музыка, раздавался женский и мужской смех.

Да, Император! Вот суетишься ты всё, нервничаешь, беспрерывно с кем-то сражаешься, мучительно переживаешь за судьбу Вселенной, а здесь жизнь беззаботно журчит лёгким ручейком и пропади всё пропадом! Может быть, так и надо? Чёрт возьми, мне следует немного отвлечься от своих проблем и забот, развлечься, припасть пересохшими губами к этому животворному ручью, расслабиться, успокоиться, а потом, будучи обновлённым, двигаться дальше!

— Как тебя зовут, милая? — спросил я у девушки, когда мы уже подходили ко входу в бунгало.

— Зовите меня ЭННОЙ, Сир, — мелодично произнесла девушка и исчезла во тьме, которую разбавлял свет, льющийся из окна какой-то небольшой пристройки, примыкающей к основному зданию.

Я некоторое время постоял у входа в бунгало, с усмешкой прислушиваясь к звукам царящего внутри веселья, потоптался, пригладил волосы и, решительно отворив дверь, вошёл во внутрь помещения. Зрелище, открывшееся передо мною, потрясло меня до такой степени, что моя отвисшая нижняя челюсть долго не могла вернуться на привычное и положенное ей место.

Веселье проходило в довольно просторном зале, который был погружён в какую-то зеленоватую полутьму, полностью пропитанную и окутанную лёгким серым дымом, по запаху подозрительно напоминающим марихуану. Одна из стен помещения представляла собой огромный экран, по которому хаотично метались непонятные цветные фигуры, проплывали волны, разряжались молнии.

Посреди зала стоял большой круглый стол, на котором танцевали двое — мужчина и женщина. Они были полностью обнажены. Вокруг стола толпилась пара десятков человек, обнажённых и полу обнажённых. Они хлопали в ладони, что-то кричали и извивались в странном причудливом танце под оглушающую музыку, льющуюся из невидимых, но мощных динамиков. На барной стойке в правом углу зала возвышалась целая гора бутылок самого разного калибра, наполненных жидкостью жёлтого, зелёного, коричневого и оранжевого цветов. Уже опорожненные бутылки были хаотично разбросаны по полу.