О, Путник!

ГРАФИНЯ была мертвенно бледна, бесчувственна и бездыханна. Бедная моя девочка, ах, моя цыпочка! Как же так, что же делать, как же быть!? Я запаниковал, но потом спохватился, собрался, вошёл в Поле, гармонизировал один из Вихрей, напрягся и буквально вбил его в Сущность девушки. Она сразу же пришла в себя, её глазки распахнулись передо мною изумрудной бездной, щёчки порозовели, пальчики затрепетали. Ах, моя лебёдушка ненаглядная! Я крепко поцеловал ГРАФИНЮ в её чудные пухлые губки, потом вскочил и яростно закричал:

— Кто допустил!? Как ГРАФИНЯ оказалась здесь!? Сволочи, разгильдяи, мерзавцы! Все ко мне!

Тишина была мне ответом… Никто не появился. Джунгли, до того насыщенные и перенасыщенные самыми разнообразными звуками и запахами, замерли, затихли и, казалось, даже потеряли свой первородный влажный аромат. Я возмущённо потоптался на месте, лихорадочно пометался по поляне, помахал руками, помычал, порычал, поскрипел зубами, потом поднял ГРАФИНЮ с земли, снова поцеловал её чудесный алый ротик, сосредоточился, подышал, расслабился, досчитал до десяти и спокойно произнёс:

— ШЕВАЛЬЕ…

— Я здесь, Ваше Величество!

— Где вы были до этого?

— Я бдил, Сир!

— Что или кого вы бдили, мой друг!?

— Бдение моё посвящено Вам, и только Вам, Сир!

— Выкрутился, мерзавец… — усмехнулся я. — Каким образом ГРАФИНЯ оказалась рядом со мною в сию роковую минуту?

— Сир, когда Вы пожелали побыть некоторое время в полном одиночестве для осуществления медитации на этой прекрасной солнечной поляне и оставили меня, охрану и свиту в некотором отдалении от Вас, ГРАФИНЯ решила полюбопытствовать, коим образом происходит обозначенное мною выше священное действо, позволяющее Вам достигать полного просветления и без того светлого и могучего духа и разума. Ибо…

— Да, быть вам, ШЕВАЛЬЕ, Министром иностранных дел. А «ибо» вы зачем ввернули?

— На всякий случай Сир, — весело произнёс ШЕВАЛЬЕ. — Для загадочности и полного осмысления…

— Осмысления чего?

— Для осмысления невыносимой лёгкости бытия, Сир!

— Понятно… А вы сами-то хоть поняли, что сейчас мне наплели? — весело улыбнулся я.

— Честно говоря, не совсем, Сир. Но оправдываться как-то надо…

— Мой милый друг, а вы кому, вообще-то, служите?

— Вам, Сир!

— Обеспечение безопасности… э, э, э, подруги Императора входит в ваши обязанности?

— Да, Сир!

— Неужели вы не способны справиться с одной единственной бабой на всей этой вонючей планете!?

— Ваше Величество, для Вас она может быть и баба, а для меня — Сюзерен! Графиня Первой Провинции Первого Острова! Я её вассал. Да и к тому же, у неё кинжалы, которыми она владеет в совершенстве. Что прикажете мне делать в такой сложной ситуации!? Я не способен обнажить меч перед дамой, а уж тем более коснуться им даже слегка и понарошку Её Сиятельства! — глаза ШЕВАЛЬЕ заполнились и переполнились священным ужасом и неподдельным трепетом.

— Ну, поручили бы эту миссию паре ваших головорезов. Им совершенно наплевать, кто перед ними. Главное, что есть соответствующий приказ. Они бы спеленали и успокоили нашу мамзель за несколько секунд. Какой с них, с дуболомов, спрос!?

— Сир, в Имперской Гвардии нет дуболомов! — вспыхнул юноша. — Вернее, они есть, но это не те дуболомы, которых Вы имеете в виду.

— Да не о Гвардии идёт речь, — усмехнулся я. — Что, в Тайной Службе перевелись решительные и крепкие ребята?

— Тайная Служба на то и тайная, чтобы быть всегда в тайне, Сир! — отчеканил юноша.

— Боже мой, с меня довольно! Браво! Так держать! — захохотал я. — Всё, закрыли данную тему! ГРАФИНЯ есть ГРАФИНЯ! Согласен, с этой бестией, как и с её Горными Жеребцами, справиться очень трудно.

— Сир, вот и я о том же самом!

— Ладно, медитация сегодня отменяется, — я задумчиво посмотрел на поверженного тигра. — Сударь, соорудите из этого чудовища чучело и пошлите его, пожалуйста, в Звёздную Систему Антипод. Приложите к нему табличку следующего содержания: «Caveant Consules!».

— Сир?! — недоумённо произнёс ШЕВАЛЬЕ.

— «Пусть консулы будут бдительны!». Латынь… Рим… Планета Земля, — вздохнул я.

— Ваше Величество, поручите это задание мне, — раздался гулкий голос БАРОНА из зарослей. — Ну что Вы хотите от этих юнцов!? Ни надлежащего воспитания, ни классического образования. Но что мне в них нравится, — действуют они «bona fide», то бишь, — по доброй вере, вполне искренне, без всякого умысла.

— Умеете вы, Граф, меня успокоить и утешить, — усмехнулся я и тяжело присел на густую и сочную траву, скорбно и обильно сдобренную кровью саблезубого тигра. — Что там у нас с Арктурианами?

— Молчат, на связь не выходят. Сир, сидят в своих Шарах, мечут молнии, то исчезают через Квантовые Туннели, то появляются вновь. Прилипли к этой чёртовой звезде, не отдерёшь! Странные, однако, существа… — скорбно произнёс БАРОН.

— Родина есть Родина, пусть она и уродина! — сурово произнёс я и скорбно насупился. — Видимо, связаны у них с этой звездой какие-то хорошие, добрые и светлые воспоминания. Где, кстати, находится сей объект?

— Звезда Арктур расположена в созвездии Волопаса, Сир. Нулевая звёздная величина. Самая яркая звезда в Северном полушарии Земли, — вежливо встряла в разговор ГРАФИНЯ.

— Вот видите! Самая яркая звезда! Теперь мне всё предельно и чётко понятно и ясно, — облегчённо произнёс я. — Видимо, присутствует в ней что-то такое этакое загадочное и мистическое. Сколько поколений Марсиан и Землян ею любовались, сколько было сочинено прекрасных стихов и спето волнующих песен под баян и бубен, сколько взволнованных женщин, поражённых её блеском и величием ночного небосвода, было удовлетворено на сеновалах и в стогах!

— Сир, Вы несносны! — вспыхнула ГРАФИНЯ. — Причём тут сеновалы и баян!? Ну, я ещё понимаю гитару…

— А при том, милочка, что Северное Полушарие, — это Северное Полушарие! Родина Нибелунгов и Валькирий, — светловолосых и голубоглазых детей белых снегов, хрустальной тайги, величественных фиордов и бескрайней тундры! — взвился я. — Если на свете есть Бог, то он обитает где-то там, — среди айсбергов и холодной тишины льда, где стоят стога ягеля и разудало играет баян! Заметьте, не могучий рояль, и не эта ваша бешенная и печальная еврейско-румынско-цыганская скрипка, и не обволакивающая гитара, и не грустящий саксофон, а именно баян! Как можно играть на саксофоне при пятидесяти градусах мороза!? Вы представляете сие зрелище!? У вас не только губы слипнутся, но и ещё кое-что другое пониже! А что касается гитары… Отдирание пальцев от струн, прилипших к ним, — это очень жалкое и неприятное зрелище!

— Сир!!!

— Это вы точно подметили! Я, как ни странно, до сих пор являюсь Императором!!!

Я с ненавистью посмотрел на труп саблезубого тигра, раздражённо пнул его ногой и с удивлением обнаружил, что рядом со мной никого нет. Да, нервы, нервы… Они у меня спокойны только у моря. Интересно, есть ли на этой планете море? Ладно, вернёмся к теме дискуссии.

— ПРЕДСЕДАТЕЛЬ!

— Сир!?

— Может быть, оставим этих чудаков в покое?

— Кого Вы имеете в виду, Государь?

— Не придуривайтесь! Вот этого я не люблю! Вам это не идёт! Что будем делать с Арктурианами?

— Предлагаю глобальную Пси — Сублимацию, Сир. Другого выхода не вижу, — твёрдо ответил Глорианин.

— Не нравится мне это, — помрачнел я. — Жили люди, не тужили… А тут, вдруг, пришли враги и сожгли родную хату. Нехорошо это, не правильно, не по-людски как-то. Не по пацанским понятиям… Неблагородно, некрасиво и крайне цинично.

— Сир!!!

— Помолчите, Миледи! Я разговариваю не с вами! Заткнитесь! Да, жаль этих людей, очень жаль!

— Сир, но Арктуриане не люди! — возмутился ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Но и мы не люди, а Марсиане, ну и что? — спокойно отпарировал я. — Кем бы мы не были, а общий, единый, основной Закон для всех следует соблюдать и чтить.

— И каков этот закон, Сир? — спросил КОНСУЛ, выходя на поляну и восхищённо рассматривая поверженного тигра.