Звезда моя

— Ты должна научиться доверять мне. Ты моя жена, но это не значит, что я обязан все тебе рассказывать, — категорично сказал Витале неделю назад.

Зара всегда считала, что брак означает именно это, но предпочла не доводить до ссоры, довольствуясь худым миром. Однако она знала, что на следующий день Витале вернется в палаццо мрачный и отстраненный и что в ближайшие сорок восемь часов он, скорее всего, вообще к ней не прикоснется. Его пятничные отлучки определенно не приводили его в хорошее расположение духа.

Проводил ли он время с другой женщиной, которая много значила для него? С женщиной, которую он против воли покинул, чтобы жениться на Заре из-за ее беременности? Зара боялась этого больше всего на свете, но что еще могло объяснить его раздраженность по субботам? По всем признакам Витале был очень похож на мужчину, который разрывается между двумя привязанностями. Впрочем, следовало признать: таинственные вылазки по пятницам были единственным, что омрачало безоблачное счастье Зары. Она прожила с Витале в Тоскане долгих восемь недель и за это время открыла для себя удивительное ощущение счастья и защищенности, новое для нее и оттого еще более ценное. Первые три недели после свадьбы Витале полностью посвятил Заре, но потом ему пришлось возобновить работу в банке и командировки. Пока он был в отъезде, она несколько раз летала в Лондон, чтобы следить за делами в «Цветущем саде».

Зара носила колье с бриллиантом в форме слезинки. Витале не любил, когда она снимала это украшение. Он говорил, что сверкание бриллианта на солнце напоминает ему блеск ее волос и ее сияющую улыбку. Он все время говорил ей такие лестные и романтичные комплименты. Зара часто перебирала их в памяти. Витале был очень щедр и делал ей бесчисленные подарки, начиная от цветов и украшений и заканчивая мебелью и произведениями искусства, которые, по его мнению, могли ей понравиться. Но окончательно покорило ее то, что он втайне от нее нанял логопеда, чтобы помочь ей справиться с дислексией. Заре уже стало значительно легче читать.

Даже Пушистик выиграл от переезда Зары в Италию, потому что теперь у него было больше игрушек, чем нужно даже самому избалованному в мире кролику.

Витале стал для Зары всей ее жизнью, но из-за его отъездов она поняла, что ее сердце в опасности. Она была безнадежно влюблена в мужчину, за которого вышла замуж и которому она так неосмотрительно предложила трехмесячный испытательный срок. Три месяца? Нет, ну как такая дурацкая мысль могла прийти ей в голову? Зара уже понимала, что не согласится отпустить Витале даже после тысячи месяцев! И что она скажет через три месяца, если он воспользуется лазейкой, которую она так непредусмотрительно оставила, и попросит вернуть ему свободу? От такой перспективы у нее кровь стыла в жилах.

Зара не могла сказать, когда именно простила Витале кошмарное начало отношений и те фотографии. Но он сводил ее с ума, и она понимала, что выбрала страстного и категоричного мужчину. Она очень ценила его представления о долге мужчины перед своей семьей. Беременность поставила Зару в центр всех его мыслей и вознесла на первую строчку в списке приоритетов. Она носила его ребенка, она — его жена, и он обращался с ней как с редкой драгоценностью. Ее до глубины души трогало, что даже после того ужасного детства, которое у него было, он придавал такое значение семье.

У Витале зазвонил телефон. Он вышел из ванной и несколько минут певуче говорил по-итальянски, очевидно отдавая распоряжения. Положив телефон, взглянул на нее:

— Боюсь, мне придется сегодня же улететь в Бахрейн, чтобы встретиться с крупным инвестором. Вернусь завтра во второй половине дня.

«Так, если он будет в Бахрейне, — подумала Зара, — то не сможет ужинать со своей загадочной подругой. Но если он не попадет туда на этой неделе, то, вполне возможно, отправится к ней в другой день».

Витале подошел к окну и набрал номер телефона. Его плавная, красивая речь, с выразительными, эффектными интонациями, звучала очень мягко. Зара нутром чувствовала, что он говорит с женщиной и просит у нее прощения. Это открытие больно ранило ее и снова повергло в нелегкие размышления. Чем именно занимался Витале по вечерам пятницы? Неужели он поселил на роскошной вилле любовницу? Любовницу, которая была ему нужнее беременной жены? Зара должна узнать правду. От кого он защищал ее? Или кого старался защитить от нее?

Зара твердо решила получить ответы хотя бы на некоторые из тревоживших ее вопросов. Как только он отправится в аэропорт, она поедет на виллу, чтобы якобы проконтролировать работу над садом, и выяснит, кто там живет. И не важно, что об этом подумает Витале.

Глава 10

Местная фирма ландшафтного дизайна, которую Витале нанял, чтобы претворить в жизнь план Зары, поработала на славу. Фасад дома больше не выглядел старомодно-надменным: теперь его украшала широкая терраса, засаженная изящными деревьями и элегантными кустами.

Когда Зара припарковала машину и подошла к входной двери, сердце ее колотилось. Какое бы открытие ни ожидало ее внутри, она будет вести себя спокойно и сдержанно. Она готова принять любой неожиданный поворот событий. Не будет отвратительных сцен, слез, никаких упреков. Разве не это она обещала Витале до свадьбы? У них пробный брак, и любой из них мог отказаться от совместной жизни, не испытывая при этом чувства вины. Если на вилле его ждет другая женщина, если у него действительно отношения на стороне, ей придется отпустить его и самой устраивать свою собственную жизнь. Но все эти рассуждения прекрасно звучали, пока Зара не призналась себе, что одна мысль о жизни без Витале и воспитании их ребенка в одиночку повергла ее в ужас.

С дурными предчувствиями Зара замерла на пороге, готовясь к судьбоносной встрече. Поэтому она чрезвычайно удивилась, когда дверь распахнулась еще до того, как она постучала. В дверях показалась Джузеппина. Узнав экономку, которая несколько месяцев назад заботилась о ней и Витале в фермерском домике, Зара слегка нахмурилась. Но Джузеппина расплылась в широкой улыбке, произнесла «Виопа sera, Signora Roccanti» и еще много певучих итальянских слов, которые Зара не поняла.

Джузеппина провела Зару в прихожую. Судя по тому, как она ее встретила, у Витале вряд ли была внебрачная связь с обитательницей виллы. В дверях появилась женщина средних лет, подтянутая и невысокая. У нее были короткие волосы, серебрившиеся сединой, и беспокойные темные глаза. Увидев Зару, она остановилась как вкопанная. Зара же продолжала изумленно на нее смотреть, пораженная ее необычайным сходством с Витале.

— Вы, должно быть, Зара, — не скрывая смущения, с акцентом проговорила женщина. — Значит, Витале рассказал вам обо мне? Я заставила его пообещать, что он сохранит это в тайне, но я понимала: ему будет трудно молчать…

— Он сдержал свое обещание, — взволнованно сказала Зара. Теперь она пожалела, что не осталась дома, что поддалась порыву, из-за которого всегда попадала в неприятные ситуации. — Я должна перед вами извиниться за то, что вторглась без приглашения. Но я просто не могла быть спокойной, не зная, кого Витале навещает здесь каждую пятницу…

После этого объяснения напряжение, читавшееся на лице другой женщины, слегка рассеялось.

— Naturalmente… Ну разумеется. Джузеппина сейчас приготовит нам английский чай. — Она обменялась с экономкой несколькими фразами на итальянском, а затем неуверенно протянула руку: — Я Паола Рокканти.

— Я так и подумала, — чуть слышно сказала Зара и легко коснулась ее руки, все еще потрясенная и смущенная этой встречей. — У Витале ваши глаза.

Улыбнувшись, словно это был комплимент, Паола провела ее в гостиную, теперь обставленную изящной современной мебелью.

— Надо было позволить Витале рассказать вам, что я здесь живу. Теперь я понимаю, что ненамеренно поставила его в очень неловкое положение. Я просто не хотела смущать его или вас. Не хотела, чтобы вы думали, что обязаны признать меня…