Властелины удачи

— Опять ты герой сплетен, шалунишка. — Она покачала головой. — Слава Богу, эта чудовищная Лорена Пастор никогда не узнает про нас с тобой!

— А что она могла бы узнать? — Джонас улыбался и хмурился одновременно.

— Что мы с тобой никогда не спали! — Женщина рассмеялась. — Можно ли придумать что-то более скандальное? — Она повернулась к Бату. — Позвони мне, дор-ро-гой. Заходи в гости, поиграем в бридж. Ну… счастливо оставаться.

Она вернулась к своему столику, Джонас и Бат сели, оказавшись в центре внимания.

— Что бы ты ни делал, ни в коем случае не приходи к ней и не садись играть в бридж, — заметил Джонас.

— Почему?

— Она раздевается и играет в бридж голой. Не всегда, только под настроение. Причем как бы этого и не замечает. Продолжает играть, словно ничего не изменилось. Иногда это очень мешает, в зависимости от того, кто еще сидит за столом. Как-то она сделала это перед Дэвидом Сарноффом. Его, конечно, нелегко выбить из колеи, но он, похоже, ничего такого не ожидал. Начал кашлять, покраснел, я даже испугался, не хватит ли его удар.

— Она упомянула колонку Лорены Пастор. Как отреагировала Энджи? — спросил Бат.

— Энджи — реалистка. Если я не лезу в твою личную жизнь, ты не лезешь в мою, — ответил Джонас.

2

Энджи нравился черный «порше», подаренный ей Джонасом на Рождество 1952 года. В гараже отеля автомобиль содержали в образцовом порядке, и ей нравилась ездить на нем по проложенным в пустыне дорогам. Она разгонялась до ста двадцати пяти миль в час и чувствовала, что может еще увеличить скорость, сильнее нажимая на педаль газа. Однажды ее попыталась преследовать патрульная машина дорожной полиции штата Невада, но через несколько миль коп сдался. Он выжал все, что мог, из «форда» с форсированным двигателем, но расстояние между машинами все увеличивалось. Коп знал, с кем имеет дело, и хотел лишь предупредить Энджи, что не следует ездить так быстро. Поэтому он съехал на обочину и дождался, пока она вернется, а дождавшись, помигал ей фарами. Она игриво мигнула в ответ.

Обычно Энджи ездила одна, изредка — с Джонасом. В этот день справа от нее сидел Моррис Чандлер.

— Разве ты еще не поняла? — втолковывал он Энджи. — Ты не можешь доверять этому человеку. Ему вообще нельзя доверять.

— Он может спать с другой женщиной, если ему этого хочется. — Энджи смотрела прямо перед собой. — Он не обещал, что ни с кем не будет спать. Я не могу требовать от него этого.

— Он плохой человек, — гнул свое Чандлер. — Не то что Невада. Вот кто был мне настоящим другом. Он попросил меня приютить Джонаса, когда тот прятался от судебных исполнителей. А что из этого вышло? Вдруг выяснилось, что отель принадлежит ему, а я — его наемный работник. Как и ты. Только ты еще и спишь с ним.

— Я видела от него только добро, — не уступала Энджи.

— Да-да, Джонас дает, и Джонас берет. Все, что он тебе дал, он может и отобрать, когда пожелает. У тебя нет никаких гарантий, детка. Тебе, между прочим, уже под сорок. А его новой подружке чуть больше двадцати.

— Двадцать два, — сухо уточнила Энджи.

— И где ты будешь через десять лет?

— Куда ты клонишь, Моррис? Выкладывай.

— У меня есть друзья, которые могут многое для тебя сделать, Энджи.

— Кто они? И почему хотят что-то для меня делать?

— Кто они, совершенно неважно. Это такие люди, которые помнят добро. Шагни им навстречу, и они будут заботиться о тебе до конца твоих дней. Так, как они заботятся обо мне. Черт, в этом году мне исполняется семьдесят шесть. Если Джонас уволит меня, они мне помогут. Вот это и называют верностью.

— И какой же «шаг навстречу» от меня требуется? Что они имеют в виду?

— Им нужна информация, ничего больше. Может, копии каких-то документов.

— Другими словами, они хотят, чтобы я предала Джонаса.

— Этот негодяй предал тебя!

Энджи покачала головой:

— Нет. Не предал.

— Будь реалисткой, Энджи.

— На меня не рассчитывай, Моррис.

— Не торопись с ответом. Парни, о которых я говорю, знают, что такое верность, но не терпят, когда им отказывают. У них есть способы добиться желаемого.

— Полагаю, это угроза?

— Энджи, ну зачем такие слова! К тебе обратились с деловым предложением.

— Нет, Моррис.

Он вздохнул:

— Боже ты мой… Наверное, ты расскажешь Джонасу о нашем разговоре?

Энджи пожала плечами.

3

Доктор Максим стоял за штурвалом яхты «Максим III». Они возвращались домой, пробыв полдня в море. Рыбалка вышла неудачной, на всех они поймали одного тунца, но нисколько из-за этого не опечалились. Потому что отправлялись на рыбалку не за богатым уловом, а чтобы лучше познакомиться друг с другом.

Морскую прогулку организовала Моргана Максим. Влиятельная деятельница демократической партии, она стремилась лично познакомиться с другими влиятельными демократами, дабы судить о них по собственным впечатлениям, а не по газетным статьям. Загорелая, светловолосая, она сидела на корме и маленькими глотками пила джин с тоником.

Тони расположилась с ней рядом, в красной мужской рубашке и белых шортах.

Один из стульев занимал тот самый демократ, с которым Моргана хотела познакомиться поближе: сенатор Джон Кеннеди из Массачусетса. В белых тенниске и шортах, бейсболке, солнцезащитных очках, с сигарой во рту.

На национальном съезде демократической партии в 1956 году сенатор Кеннеди едва не увел пост вице-президента у карикатурного Истеса Кефовера, и многие полагали, что именно он станет кандидатом демократов на выборах шестидесятого года.

Джон Кеннеди произвел на Моргану самое благоприятное впечатление. Как, собственно, и говорила ей Тони. Последняя познакомилась с Джоном Кеннеди еще в начале пятьдесят третьего года, когда тот впервые прибыл на Капитолийский холм в ранге сенатора, победив на ноябрьских выборах. Тогда Тони еще работала у сенатора Холланда. Встречались они и после того, как она перешла в «Вашингтон пост». Она научилась имитировать его бостонско-гарвардский акцент, и однажды он услышал, как она говорит его голосом. С того момента они стали друзьями.

— Вам надо бы послушать, как Тони копирует меня, — сказал он доктору Максиму и Моргане, едва они поднялись на борт яхты. — Если мне надо будет выступить по радио, я могу послать ее, а себе устроить день отдыха.

Тунца поймал Джон. Потом они бросили его в воду.

— Какие у вас планы? — спросила Моргана Кеннеди.

Тот пожал плечами:

— Жизнь коротка. Искусство вечно. Кто знает?

4

Джон Кеннеди остался на Тони, хотя его блестящий от спермы член и выскользнул из «норки».

— Доктор Максим и Моргана не рассердятся, узнав, чем мы тут занимаемся? — спросил он.

— Моргана удивилась бы, если б мы этим не занялись. Она будет голосовать за тебя и организует поддержку других делегатов.

— А как насчет Джонаса Корда Третьего?

— Не задавай мне вопросов, тогда я не буду тебе лгать. Я же не спрашиваю тебя…

— Не спрашиваешь, и я это очень ценю, Тони.

В третий раз они оказались в одной постели, и вновь остались довольны друг другом. Возможно, еще и потому, что оба оценивали это роман одинаково: мимолетное увлечение, без далеко идущих планов на будущее. Джону нравились красивые, умные женщины, а Тони чувствовала, что придет день, когда она сможет оглянуться назад и с удовлетворением отметить, что она трахалась с одним из выдающихся политиков двадцатого столетия, может, даже с президентом.

Кроме всего прочего, каждый знал, что может доверять другому.

— Что я могу для тебя сделать, Тони? — спросил он.

— М-м-м-м, — потянулась она. — Ты и так сделал предостаточно.

Джон широко улыбнулся:

— Я о другом. Совсем о другом. Я хочу сказать…

— Джон… Я не из Массачусетса. Так что мне ничего не нужно.

— Ты же многое для меня сделала.