Страница 19 из 40
– Ой лэ! – подскочила к мужчине знакомая смуглая черноволосая цыганка, одетая в яркое платье. Именно она нагадала ему смерть в медвежьих лапах раньше, получив за это в оплату серебряный империал. Звали её как-то странно, то ли Фатима, то ли Фаина. Шулер уже и забыл её имя, но не внешность.
– Ой лэ! – повторила цыганка, остановившись перед мужчиной. – Я помню тебя, красавчик! Как там медведи – ещё не встречались?
После этого она рассмеялась своим бархатистым голосом, и прежде, чем Феникс нашёлся, что ей ответить, она продолжила, ткнув своим пальцем ему в грудь:
– Вижу, что у твоей группы неприятности, мой хороший! Вижу также, что ты ищешь женщину, (после чего добавила заговорщицким шёпотом) и даже знаю зачем!
– Зачем? – также шёпотом спросил Феникс.
– Ой лэ! Давай лучше спросим у неё самой, может ли она тебе помочь! – она схватила ошеломлённого мужчину за руку и уверенно потащила за собой по направлению к лачуге Клариссы. Феникс лишь ошарашенно уставился в спину странной цыганке – откуда она всё это знает? Остановившись точнёхонько напротив двери ветхого дома одной из Крыс, она сделала знак мужчине, приглашая его постучать в дверь. Феникс подчинился, гадая, как Кларисса отреагирует на его появление, если она дома. А также то, обрадуется ли она цыганке или нет. Тук-тук! Тишина внутри и шум улицы снаружи. Кашель, плач младенца, чьи-то пьяные крики.
– Никого нет дома, – повернулся к цыганке мужчина. – Кажется, она на работе.
– Ой лэ, ты прав, красавчик! – улыбнулась цыганка.
– Ты это знала? – спросил Феникс, пытливо заглядывая в глаза женщине. Та кивнула в ответ, продолжая улыбаться.
– Тогда зачем ты привела меня сюда? – спросил он, раздражаясь. – Ты знаешь, где Кларисса сейчас?
– Знаю, мой хороший! – цыганка протянула к нему загорелую ладонь. – Позолоти ручку, скажу!
– Чёрт бы тебя побрал! – пробурчал Феникс, вложив ей в ладонь пару медяков, которые утаил при выворачивании карманов на утреннем совете. Спрятав монеты в складках своих пышных одежд, цыганка кивнула мужчине и достала неизвестно откуда ключ. Она отперла хижину Клариссы, чем вызвала ещё большее удивление Феникса.
– Заходи, родной! – сказала цыганка странным изменившимся голосом, делая приглашающий жест своей рукой.
– Зачем?! – ошарашенно спросил мужчина. – Откуда у тебя ключ от её дома?!
– Заходи, болван! – голос цыганки трансформировался в какой-то родной и до боли знакомый. – Кларисса – это я!
Уставившись на женщину, как баран на новые ворота, Феникс шагнул вовнутрь дома. Цыганка прошмыгнула следом, сразу же заперев за ними дверь. Первым делом она сняла с себя парик, под которым был натянут платок, скрывающий истинные волосы женщины. Повесив искусственные волосы на крючок у двери, цыганка подошла к тазику с водой и стала умываться. Загар быстро покинул её лицо и руки, оставшись в тазу в виде разводов грязи.
– Ты! Ты! – задыхался Феникс. Понять от чего – от гнева, удивления или того и другого вместе, было тяжело.
– Я! Я! – отозвалась от таза Кларисса, отфыркиваясь и утираясь ветхим полотенцем.
– Так это была ты!
– Естественно, кто же ещё? – спросила девушка, распустив платок, высвобождая из-под ткани свои белые как снег волосы (хотя, учитывая южное расположение Белокамня, жители которого снега отродясь не видели, аналогия не очень удачная). Феникс только сейчас стал понимать, почему над ним смеялась вся банда Крыс, призывая не доверять советам цыганки. Они знали! Знали и молчали!
– Ну, чего стряслось? – повернулась к нему Кларисса. – Не стой столбом, скажи чего-нибудь!
– Так это была ложь? Ну, про медведя? – спросил Феникс, уже зная ответ. Кларисса кивнула, после чего стала раздеваться, нимало не смущаясь наблюдающего за ней мужчины. Она сняла с себя многочисленные пёстрые юбки, оставшись перед мужчиной в исподнем, явив его взору свою худощавую фигуру. «Эх, откормить бы её, и была бы ничего!» – пронеслось в голове у Феникса.
– Ну так зачем явился? Или язык проглотил? – рассмеялась девушка, начав одеваться в привычную одежду. С сожалением наблюдая за этими манипуляциями, Феникс сглотнул. Было что-то такое в Клариссе, что возбуждало, несмотря на её не особо яркую внешность.
– Шёпот требует внеочередную дань, – начал говорить, наконец, мужчина. – У нас не хватает трёх-четырёх золотых.
– И, как всегда, вы пришли за ними ко мне? – скорее уточнила, нежели спросила Кларисса. Одевшись, она присела на стул, не забыв положить рядом с собой нож – обязательный атрибут при жизни в Дыре. Без оружия по улицам тут ходят только пьяные или полоумные.
– А к кому же ещё? – удивился Феникс. – У тебя одной всегда есть деньги, в отличие от нас.
– Потому что я не пропиваю всё в кабаках, или не проматываю в играх и борделях, как некоторые, – сказала девушка.
– Ну уж не всё, – сказал Феникс, почесав подбородок. – Слушай, а кроме цыганки, ты ещё какие образы принимаешь?
– Тебе это для чего нужно? – спросила девушка. – Не хочешь больше мне свои деньги отдавать?
Феникс выругался, вспомнив про потраченную чешую за «предсказание» о медведе, парочку медяков, утерянных только что. Зря тратить деньги он не любил. Интересно, он поддавался на её обман ещё когда-нибудь? И как он – главный собиратель сплетен и слухов среди Крыс, не знал об этом? Позор!
– Просто интересуюсь, – сказал Феникс, не желая говорить истинную причину – ему было стыдно за то, что он не узнал подругу. Ну и подмоченная репутация среди своих – тоже не есть хорошо. Деньги, отданные Клариссе, он не жалел, поскольку всегда мог раздобыть новых, игрой или ложью. Все обитатели Дыры крутятся, каждый как может, чтобы заработать себе империалов побольше количеством или номиналом.
– Ну, не считая цыганки, я притворяюсь обычной нищенкой, старушкой, беременной эльфийкой и одноногой калекой, а что?
– Богатый послужной список! – восхитился Феникс, припоминая, что как-то жертвовал плачущей эльфийке с большим животом немного денег, подавшись чувству жалости. Интересно, это была Кларисса?
– Не переживай, Феникс! – подмигнула ему девушка. – Практически каждый из Крыс жертвовал мне денег, не узнав меня.
– Правда?
– А то! – рассмеялась Кларисса, потянувшись к побитому чайнику. – Чаю выпьешь?
– Давай, – согласился Феникс, который перестал дуться, узнав, что не он один такой невнимательный.
– Чёрт, – выругалась девушка. – Остыл уже. Придётся заново разводить огонь.
Пока чайник закипал в очаге, девушка вылила грязную воду из таза наружу, немного прибралась у себя в доме, попутно болтая с гостем.
– Дай угадаю, – сказала она. – Сбор сегодня вечером в «Отрыжке»? Я всё правильно говорю?
– Да, – согласился Феникс.
– Когда же Ворчун уже вас выселит оттуда, к троллям на куличики? Вы уже сколько ему должны за постой? Десяток золотых? Больше?
– Брок и Дрок этим занимаются, – ответил Феникс, глядя на хлопотавшую девушку.
– Опять пошли крушить Котёл? – вздохнула она.
– Ага.
– Ну когда же до вас, наконец, дойдёт? – всплеснула руками Кларисса. – Не может нам вести вечно. Рано или поздно придётся остановиться. А с вашей разгульной жизнью вы никогда не накопите себе не то, что на дом, даже на могилу, прости уж за прямоту.
– Не каркай, ведьма! – засмеялся Феникс. – И всё будет хорошо.
– О, точно! – подняла вверх палец Кларисса. – Хорошая идея! Спасибо, Феникс. Нужно будет ещё ведьмой попробовать поработать!
– Не за что, пользуйся на здоровье, – улыбается мужчина. – Только меня в этом образе не трогай, пожалуйста! Можешь, кстати, свою лачугу переоборудовать в хижину ведьмы, развесив по углам паутины, посадить жабу на стол и какое-нибудь чучело на шкаф. Скляночек побольше, травок там всяких разных, и, обязательно – котёл побольше на самом видном месте.
– И чтобы постоянно в нём что-то булькало и исходил парок? – продолжила его мысль Кларисса.
– Ага, как и там, – указал на очаг шулер.
– Вот и чайник подоспел, – Кларисса улыбается мужчине. – Поможешь мне?