Тройной прыжок

Ли Ли полностью сконцентрировалась на пилотировании, тут же забыв обо всём. Сначала до той угловатой глыбы, потом вниз под углом в шестьдесят градусов и налево с вращением, чтобы не зацепить те слипшиеся валуны. Потом сразу направо и полкилометра по прямой до внушительной льдины. Можно было бы нацепить на неё движок, но раз все такие нудные, то пусть сами за ней сюда и лезут, а Ли Ли летит дальше. Ещё один нырок и по спиральной траектории к пустотному карману в нескольких километрах впереди. Как здорово быть ныряльщиком!

Ли Ли уже почти добралась до своего сектора, размышляя сможет ли она полностью отстрелять новый запас движков, не вылетая на поверхность. Впереди маячило облако из мелкой каменно-металлической крошки - результат попадания в пояс случайного метеорита. Она раздумывала уйти ли от него вправо или влево... и вдруг ослепла.

Внезапно весь окружающий Ли Ли мир сжался в точку и исчез, оставив её в полной пустоте.

***

Рабочую тишину командного мостика разорвала сирена тревоги, вырвав Финна из уютных объятий полуденной дрёмы.

- Ионный взрыв! Чужой корабль в системе! - кричал по аварийному каналу капитан. - Общая тревога! Начинаем разгон на струну! Всем фуражирам вернуться на корабли! Старт через сто восемьдесят секунд!

- Заглушить конвейер! - тут же включился в процесс Финн. - Прекратить сбор контейнеров. Ангарным командам приготовиться к приёму харвестеров. Всем, кроме дежурной смены, занять места в коконах.

- Босс, ныряльщики не отвечают, - послышался голос одного из диспетчеров.

- В каком смысле?

- Взрывом накрыло ваших ныряльщиков, - вмешался капитан. - Там помехи по всем диапазонам. Стартуем по регламенту - никого не ждём!

- Понял, - отозвался Финн, хладнокровно приняв к сведению неизбежные потери, - как там харвестеры?

Все в департаменте внебюджетных проектов знали первое правило мародёра: не пойман - не вор. Из первого правила вытекало второе: обнаружили - беги! Именно поэтому и обогатительные платформы, и баржа никогда не останавливались на месте. Они постоянно поддерживали движение, чтобы иметь возможность, сэкономив драгоценные секунды на разгоне, быстро уйти в струну.

На этот раз эвакуация прошла по плану - «Комодо» успели покинуть Фенла почти без потерь. Кроме двух челноков-ныряльщиков, все остальные харвестеры и буксировщики успели попасть в ангары и караван синхронно рванулся прочь из системы, унося в своих закромах лишь половину того, что собирался награбить.

Устраиваясь в коконе, начальник заготовительной партии вдруг вспомнил о своей ставке на новенькую. Она выполнила норму на двести шесть процентов, а значит его ставка сыграла. Хоть в чём-то мне сегодня везёт, подумал он, перед тем как навсегда покинуть эти места.

***

- Собачка! - выругалась Ли Ли в окружившую её пустоту.

Она вытянула руки и ощупала приборную панель кокона изнутри, и лишь затем открыла глаза. Было темно. Связь через коммуникационный имплант отсутствовала, а пилотажный вяз в обесточенной пустоте. Она закинула руку назад, нащупала аварийную кнопку разъёма и сильно нажала. Щелчок, и имплант отсоединился от системы кокона, освободив голову Ли Ли. Неудержимым вихрем в ней кружились сейчас страх, досада и приобретённые тренировочные рефлексы.

Необходимо включить приборную панель и убедиться в герметичности кокона. Не бойся, мы такое проходили и не раз. Правда, только на симуляторах. Но на то они и симуляторы, чтобы когда-нибудь вляпаться по-настоящему на тех же условиях.

Ли Ли вручную перевела тумблер в рабочее положение и темнота рассеялась светом оживших приборов. Запускаем самодиагностику кокона. Герметичность в норме. Уровень заряда батарей - 98%. Кислород - 999 часов. Уф, первая стадия выживания пройдена.

Стадия два - целостность корабля. Коммуникационный имплант по-прежнему молчит. Сенсоры кокона тоже не могут уловить никаких внешних сигналов. Это очень, очень плохой признак. Он означает изоляцию от внешней среды. Такое бывает, если попадёшь в «кисель». Ионизированное излучение блокирует все частоты, выводя большую часть электроники из строя. Значит, вернулись хозяева системы и схватили воришку за шкирку. Не получается у тебя, Ли Ли, быть преступницей.

Но, как говорил Дохлый Фипп: «Если ты считаешь, что всё потеряно - убедись в этом!» Значит, будем бороться. А если не знаешь что делать - действуй по инструкции.

Ли Ли включила внешнюю камеру на коконе и осмотрела рубку. Мимо проплыл надкушенный пайковый батончик и куртка от старого комбинезона, из чего следует вывод, что установка искусственной гравитации не работает. Это плохо. Но одновременно Ли Ли не увидела никаких пробоин, не было следов изморози и кристаллизации влаги, значит корпус цел. Это хорошо.

Идём дальше - вспоминаем тренировки.

Восстановление систем управления. Анализатор кокона наконец-то выдал что-то вразумительное: внешняя среда пригодна для дыхания, температура в допустимом диапазоне, значит, можно выходить.

Но на какое-то мгновение Ли Ли вдруг заколебалась. А если приборы врут и снаружи её ждёт гибельный безвоздушный холод? Можно ведь просто остаться в яйце и ждать. Так безопасней. Её найдут, доставят на ближайшую станцию и осудят за мародёрство. А ещё скорее всего конфискуют «мартышку»...

- А вот вам, собачки! - зарычала Ли Ли, дёрнула ручной затвор вверх и вывалилась наружу.

По инерции она кувырком пролетела несколько метров, врезалась в переборку, отскочила на пол, сильно ударившись локтем, потом отлетела к потолку и только там смогла за что-то ухватиться.

Что там дальше в инструкциях по выживанию, продолжала вспоминать Ли Ли, переводя дух? Сначала скафандр, потом наниты.

Скафандры хранились прямо здесь на мостике. Ли Ли мягко оттолкнулась ногами и перелетела обратно к кокону. Одной рукой держась за коммуникационный кабель, второй она дотянулась до ящика с аварийной амуницией. Открыв его, она дёрнула за один из парящих страховочных шнуров. Механическая автоматика сработала исправно, отстрелив контейнер со скафандром, который тут же вскрылся, рассыпав в невесомости самосборные части. Отдельные лоскуты, облепили фигуру Ли Ли, тут же соединившись в бесшовный термокомбинезон. На коленях, локтях и голове лоскуты затвердели, создав дополнительную защиту от ударов. Последним в скафандр встроилась прозрачная обзорная пластина шлема и автономный воздухогенератор с зарядом на двенадцать часов. Фонарик пришлось ловить руками и самой устанавливать в специальное крепление на шлеме. Также самостоятельно Ли Ли пришлось надеть грави-калоши, чтобы обрести возможность ходить как человек, а не болтаться от стены к стене как недоеденный батончик.

Теперь, будучи в скафандре, можно не бояться случайной разгерметизации и спокойно заняться восстановлением корабля.

Захватив диагностический комплект Ли Ли направилась смотреть на состояние реактора. Хотя при повреждении корабля ионизирующим излучением реактор не подвергался опасности, инструкция требовала убедиться в его исправности в первую очередь. От состояния реактора зависело стоит ли вообще выпускать наниты. К счастью, реакторная встретила её спокойным голубым мерцанием.

Это означало, что можно переходить к следующей фазе, именуемой в инструкциях как «Восстановление функционирования космического транспортного средства в полевых условиях с использованием наносодержащих ремонтных средств».

Ли Ли вернулась на мостик и вскрыла одну из панелей в полу, достав оттуда несколько хорошо экранированных цилиндрических контейнеров с локоть в высоту, похожих на древние артиллерийские снаряды. Она поднесла один к приборной панели напротив навигационного кресла и, аккуратно отвинтив верхнюю крышку, наклонила его. Чёрная вязкая субстанция показалась из горлышка, но из-за отсутствия притяжения, отказалась выливаться. Поэтому Ли Ли пришлось, нажав на поршень у днища, выдавить несколько мутных клякс, а потом ловить их руками и втирать в приборную панель.