Страница 62 из 65
Шли в «Правде» в прошлом «проколы» по серьезней. Один из них мне не дает покоя до сих пор. Еще в начале пресловутой горбачевской перестройки, 22.06.1988, она опубликовала статью Г. Куманева, [4] посвященную началу войны, в которой он, как тогда стало модным, коснулся и репрессий среди военных кадров в середине 30- х годов, и заявил вот о таком своем открытии: «По архивным сведениям только с 27 февраля 1937г. по 12 ноября 1938г. НКВД получил от Сталина, Молотова и Кагановича санкции на расстрел 38639 военнослужащих... число безвинно погибших одних лишь военнослужащих командного состава приближается к 50 тысячам». Это было наглое вранье, провокация Куманева против советского строя. К тому времени вопрос о репрессиях в Красной Армии в 1937 - 39 годах уже многократно обсуждался и было известно о том, что в 1936 - 39 гг. в РККА проводилась очередная, но более строгая чистка командно-начальствующего состава, в результате которой по разным причинам оказались уволенными из армии около 40 тысяч военнослужащих. По служебному несоответствию, по подозрению в политической неблагонадежности, по морально - бытовым причинам, в связи с арестами органами государственной безопасности. Последних насчитывалось около 6-8 тысяч. Было также известно, что после разбора жалоб о незаконных увольнениях, в 1940 году снова возвратились в кадры Красной Армии около 13 тысяч человек,
Прочтя куманевскую стряпню я сразу же написал в «ПРАВДУ» письмо, опровергая цифры Куманева. Передал письмо сотруднику редакции В.Ф. Изгаршеву. Он заверил, что письмо мое будет опубликовано, но этого не случилось. Вскоре Изгаршев перешел из «ПРАВДЫ» на какую-то другую работу, и куманевская фальшивка в «ПРАВДЕ» осталась без опровержения. Через некоторое время я снова обратился в редакцию этой же газеты, предложив уже более обстоятельную статью с опровержением куманевской выдумки о репрессиях. Направили меня к сотруднику редакции И.М. Салтыкову, курирующему, как было сказано, военно-исторические вопросы. В личной беседе со мной он заявил, что его родственники тоже были репрессированы в 30-х годах и что он, поэтому, не может взять мою статью в газету.
Любопытно, что даже пресловутый Виктор Суворов (Резун) в одной из последних своих книг «Очищение» [5] опровергает число 40 тысяч, якобы расстрелянных командиров РККА в 1937 - 38 годах. Подчеркивает также, что это число - уволенные из Красной Армии, а не расстрелянные командиры. Приводит почти те же составляющие этого числа уволенных, какие были известны и из советской печати в конце 1980-х годов, хотя он пользовался зарубежными источниками. Вот такая ситуация. «ПРАВДА» так и не опубликовала материал, опровергающий фальшивку Г. Куманева, он после этого пошел, как говорится, в гору, в последнее десятилетие нахватал много ученых званий. Но, наверное, не только у меня одного после публикации фальшивки Г. Куманева в «ПРАВДЕ» возникла неприязнь и недоверие к когда-то уважаемой газете. И она потеряла определенное число своих читателей и подписчиков.
Искажения исторических фактов Великой Отечественной войны под прикрытием известных имен в патриотических газетах стали нередки в последнее время, а критика таких искажении со стороны своих читателей игнорируется. Создается тревожное впечатление: в редакциях патриотических газет забыли о ленинском взгляде на критику и самокритику, как о «важнейшем принципе работы коммунистической партии, как об одной из главных движущих сил развития общества».
В 2001 году досадный казус допустила «СОВЕТСКАЯ РОССИЯ» и тоже в публикации статьи о Курской битве. Я имею в виду статью И.А. Родимцева «На святом поле с посевом лжи» [6]. Статья по замыслу боевая, направленная на разоблачение лжи о Прохоров- ском сражении со стороны известного фальсификатора Б. Соколова, о котором была, еще в 1999г. моя публикация в «ПАТРИОТЕ» «Фальсификаторы о Прохорове ком поле») [7]. В статье И. А. Родим- цева была также допущена небезобидная неточность о танковом сражении под Прохоровкой. И самое неприятное, со ссылкой на рассказ отца автора статьи - легендарного героя Великой Отечественной войны Александра Родимцева. С удивлением прочитал тогда в статье такие строки: «Вооружение советских танков Т-34 - 85 мм пушка (а таких танков в армии П. Ротмистрова было большинство), также как и вооружение САУ - пушки калибра 85 и 100 мм, позволяло пробивать броню ВСЕХ немецких танков и САУ, в том числе «тигров», «пантер» и «фердинандов».
Такое утверждение автора статьи не соответствовало действительности. К сожалению, в период Курской битвы танков Т-34, как и САУ с 85 мм пушкой на вооружении Советской армии еще не было. Такой танк Т-34-85 советская танковая промышленность начала выпускать начиная лишь с января 1944 года. Биться на Курской дуге с новейшими немецкими мощными «тиграми», «фердинандами» и «пантерами» нашим тридцатьчетверкам было очень и очень непросто. Мне, кстати, довелось воевать в 1944 и 45 гг. именно на танке Т- 34-85 и хорошо знаю то, о чем здесь пишу.
В тот же день выхода газеты звоню в «СР» Надежде Пантелеевне (бессменная с давних времен дежурная на телефоне редакции, а ныне, говорят, главная управительница в редакции), говорю о досадной нелепости в последнее номере, в статье И.А. Родимцева». Предлагаю прислать свои замечания, чтобы опубликовать их и тем самым самой же газете поправить ошибку. Соглашается. Через пару дней принес свой материал, по существу такого же как и у И.А. Родимцева объема, статью. Заверяет, что мой материал, наверное будет опубликован. Через неделю звоню редактору, кому передана моя статья (фамилию не разобрал по телефону), отвечает, что публикация моего материала нежелательна, аргументация какая-то невнятная. Пришлось статью отдать в газету «Дуэль», где она и была опубликована в полном объеме в [8]. Оказалось, что главред «Дуэли», газеты тоже патриотической направленности, Ю. Мухин обратил внимание на ляпсус «СР», допущенной в статье И.А. Родимцева и мой критический материал в адрес «СР» взял охотно. Однако в последнее время к критике в свой адрес стал относиться также болезненно.
ОДНИХ ЭМОЦИЙ НЕДОСТАТОЧНО ДЛЯ РАЗОБЛАЧЕНИЯ ФАЛЬСИФИКАТОРОВ НАШЕГО ГЕРОИЧЕСКОГО ПРОШЛОГО
Сейчас часто приходится наблюдать такое: даже самые патриоты из патриотов плохо знают многие сложные события Великой Отечественной войны. Недавний пример тому - статья «Как Сталин выиграл войну с Гитлером» в [9]. Идея создания музея И. В. Сталина на бывшей его госдаче, с чего начинается статья, дело безусловно хорошее, и эту идею поддержит, я думаю, большинство не только народа России, но и всех бывших союзных республик. Но разговор, затеянный в статье о событиях 1941 года, о причинах поражений Красной Армии в 41-м, о неготовности страны к обороне представляется мне крайне поверхностным. Фактологически материал на эту сложнейшую тему представлен в искаженном виде. Перечисленные в статье известные примеры ощутимых ударов по немецким войскам со стороны Красной Армии в первые недели войны и одновременное замалчивание, не объяснение того, как невообразимо катастрофически складывалась общая обстановка на фронте создают сразу ощущение несерьезности разговора.
Приводится, например, запись из известного дневника Ф. Гапьдера от 29 июня о том, что русские сражаются до последнего человека и лишь местами сдаются в плен, но при этом ни слова о том, что 29 июня 1941 г. немцы захватили столицу Белоруссии Минск и замкнули кольцо окружения 2-х армий Западного Фронта (из 3-х действующих в составе фронта). Такое несоответствие, как можно сказать, слова и дела, то есть, несоответствие между действительно происходившими событиями и рассказом о них, не может не породить недоверия к правдивости и рассказчика и пересказчика.
Как это ни странно, но многие люди старших поколений, в том числе и участники Великой Отечественной войны плохо знают истинную историю той войны. Причина тому сильная ограниченность информации о тяжелых неудачах и потерях нашей армии и не менее сильное преувеличение успехов и непомерное возвеличивание частных подвигов отдельных людей в годы войны. Тогда это было, может быть, как-то оправданно. Беда была в том, что значительная часть историков и пишущих о войне вообще не только в то время, но и значительно позже неотступно следовало официально обозначенным тогда канонам и не выходила за их пределы. Этому очень способствовала неумная наша цензура. Личный же опыт участника войны ограничен слишком узким диапазоном событий, на которые может опираться собственное мировоззрение.