Дневник пустого человека

Всё-таки какое постыдное занятие – литература! Целый месяц не писал дневника! Открою последнюю страницу – и не могу: стыдно. Ну, с чего я начал каяться перед тобой, читатель? К чему эти кривляния? Ты думаешь, это искренно? Да нет же! Это с умыслом сделалось! Точно, правда, не могу определить, с каким таким умыслом, но – нехорошо, неискренно. Ведь что случилось, когда я дописал последнюю строчку? Я тут же полностью пробежал глазами запись этого дня и потёр ручки от удовольствия: стройно вышло! Я надул тебя, читатель! Ведь что такое настоящее раскаяние? Ведь это СОЗЕРЦАТЕЛЬНОЕ состояние, состояние любви. Поверь на слово, в созерцательном состоянии невозможно написать ни одной строчки! Я даже думаю, что по этой причине Христос и не оставил после себя ни одной строчки!

1.....1990 г.

Не хочу участвовать ни в чьей судьбе. У меня был школьный друг. Такой, знаете ли, светлый человек, ну, что называется, с голубиным духом. Кстати, он у себя на балконе зимой устраивал для голубей кормушки. Звали его Ванюшей. Я до сих пор люблю это имя и, встречаясь, скажем, с каким-нибудь Ванюшей, я часто и с удовольствием называю человека по имени. Так вот. Мы с Ванюшей росли этакими лопухами у дороги цивилизации. Мы видели, как по этой дороге проходили озабоченные ровесники и завидовали твёрдости их духа. Сами же с собой ничего поделать не могли и резвились как дети, влюблялись в одну и ту же девушку, ходили на рыбалку и играли в футбол у него на квартире, прямо в комнате, забыв, что решительно собирались готовиться к летним экзаменам. Потом мы после восьмого класса расстались: я остался в десятилетке, а он ушёл в ПТУ, и встретились уже после армии. Он остался всё таким же беспечным подростком и решительно не знал, куда пойти работать. Тогда я занялся устройством его судьбы и нашёл ему работу в творческой мастерской по изготовлению детских игрушек. И попал, что называется, в точку. Ваня работал там два года и совершенно был доволен профессией, но однажды его нашли мёртвым на работе, с перерезанным горлом и со следами побоев на теле. Вскоре убийц нашли. Ими оказались двое молодых подонков, которые убили моего друга ради наживы: из-за золотой печатки на его пальце. Я опускаю сейчас подробности этого гнусного дела. Скажу только, что у Ванюши было много друзей, и он был не особенно разборчив в них, но не из-за испорченности характера, а, наоборот, из-за добродушия и беспечности. Теперь суди сам, читатель, каково было мне всё это узнать. Я до сих пор думаю, что не устрой я его судьбы, может, ничего бы не случилось. Кстати, я был на суде, когда судили этих двух убийц, и на меня, кроме прочих потрясений, огромное впечатление произвело то, что они абсолютно не сознавали содеянного. То есть они сознавали, но не в нравственном смысле, а в животном: им было страшно за себя. Поверь, читатель, я хотел, чтобы их расстреляли; я пугался этого желания, стыдился его; также стыдился того, что стыдился и с ожесточением останавливался на расстреле: мне вдруг казалось, что я не имею право это прощать. Так что суди сам, брат мой, читатель, что такое есть человек. Мне кажется, юридические законы должны быть значительно выше нравственной сущности человека: этакая недосягаемая планка...

18.....1990 г.

Я всё боюсь, как бы в моих записках не вышло внешних противоречий; боюсь, что ты, читатель, поймаешь меня на слове. Скажем, почти год назад я начал свой дневник с того, что кричал о собственной популярности среди школьных товарищей и далее на работе, а в последней записи назвал себя лопухом у дороги цивилизации. Я знаю, что тебе трудно, читатель, соединить в своей голове эти два утверждения. Я помогу тебе их соединить. Ведь что такое наша советская – несоветская – школа? Это вонючая казарма, где все должны быть по образу и подобию учителя. А что такое есть учитель? Это серое существо, вымещающее собственную ущербность на душах детей. Скажем, здесь нужно оговориться и указать на исключения, но я не хочу этого делать, потому что странным образом на ребёнке отражается прежде всего дурное. Ведь ребёнок изначально ДОВЕРЯЕТ учителю: в нём нет ещё сознания ценности собственной личности, своего, если хотите, детского мнения; он изначально хочет боготворить учителя. А чем отвечает учитель? Пятибалльной палочной методикой, после которой самая ангельская душа взбунтуется, а неокрепший ум будет постоянно комплексовать от «неполноценности» собственных детских желаний. Поэтому я с детства был в стихийной оппозиции ко всему школьному, но, как уже сказал, обладая талантами, мне легко было завоевать популярность на любом поприще школьной жизни. Но об этом я уже говорил. Отсюда и возникает эта двойственность: мои ровесники шли проложенной им дорогой, а я, хвалимый и подающий большие надежды, витал в честолюбивых облаках, пока не упал ниже всех и не разбился до крови...

2.....1990 г.

Сегодня попал случайно на политическую демонстрацию, где одна часть людей называла другую часть людей сволочью. Положим, эта часть людей, кричавшая лозунги, и золотая, но зачем столько невеликодушия? И ведь каждый из них в отдельности, может, действительно и золото, но как вместе соберутся, так уши затыкай: массовым сознанием называется. У меня приятель был, сердечный человек, но с чего-то решил, что ему непременно надо заниматься философией; а у нас как: где философия, там и политика. Ух, как он меня злил со всей этой дребеденью! Ведь я на чём стою во всей этой маете. Спрашиваю: «Есть у тебя идеал и как ты его себе представляешь?» Ну, с идеалами обычно как по писанному: великодушно. Ладно, что для этого надо сделать? И вот тут-то со средствами – как достичь цели, - всегда такое дерьмо из человека полезет, что, ей-богу, трясусь от злости и отчаяния. И ведь ничего не докажешь! Этот мой приятель на меня, бывало, смотрит снисходительно и сокрушается: святая простота ты, Андрюха! А ему хоть кол на голове теши, доказывая, что его антикоммунистические идеи по содержанию коммунистические, да только второго сорта. Ведь открой «Кодекс строителя коммунизма» - там «светлых мыслей красота», а что вышло?..

24.....1991 г.

Сегодня мне хочется поболтать про идеалы. Знаешь ли ты, дорогой читатель, что я верил в коммунизм? Знаешь ли ты, что верил в него, как иные немногие верят в Бога? Сегодня в этом приходится сознаваться как в чём-то постыдном, в чём-то абсолютно античеловечном. Ты скажешь, что я рецидив, что ещё десять лет назад никто из моего поколения не верил во всю эту хиромантию? А я тебе говорю, что ты тысячу раз неправ! Многое, конечно, зависит от воспитания, но я сейчас хочу говорить о себе, который не получил религиозного воспитания в семье, а получил ОБЩЕСОЮЗНОЕ воспитание, то есть воспитание коммунистическое. Поэтому хочу защитить от тебя, читатель, не коммунистические идеалы, а собственное сердце, что явлено было на свет для любви и гармонии. Да! Именно для любви и гармонии! Самые светлые и благородные помыслы, возникавшие в моей голове, лишь результат от природы мне данного великодушия. А великодушное сердце не может жить без возвышенного идеала! Да, я стыдился этого идеала, молчал о нём – потому что видел уродство окружающей действительности, но не социального общества как такового, а каждого человека в отдельности; его нравственную ущербность. И чем больше росло во мне разумение зла, тем я сильнее любил свой идеал, ибо отними у меня тогда КОММУНИЗМ, - я сокрушился бы духом навеки. Поэтому и сомнения все свои убивал насчёт возможности в будущем этого чуда: царствия Добра и Ума на Земле. Это теперь я вырос и постиг жизнь сверху донизу – и отказался от призрачного идеала, но не твоя в том заслуга, читатель, не твоё гнусное сердце осветило мне Истину, на то была воля Божья, если хочешь. Поэтому забудь своим низким сердцем всё, что собираешься мне сказать, так как знаю, что хочешь мне сказать, и ненавижу то, что можешь мне сказать. Пошёл прочь, пёс!..