Страница 32 из 53
— Эм, нет. Мне еще, пожалуйста, все это невидимое дерьмо, — я указываю рукой на конвейер, но парень слишком тупой, чтобы даже посмотреть на него.
— Господи, — бормочу я, злобно проводя своей кредитной карточкой по сканирующему устройству. — Бросай курить план.
Моя дочь выбирает именно этот момент, чтобы обделаться. Не успела я убрать кредитку в карман, как содержимое ее пеленки просочилось мне на руки и на блузку. Я в ужасе осматриваюсь вокруг и пулей вылетаю из магазина.
Без памперсов.
Я отправлю за ними Сэма, когда он, наконец-то, соизволит перезвонить мне. Когда он появляется у входной двери, я по-прежнему в испачканной художествами своей дочери блузке, и в дополнение к этому у меня потекло молоко. Сэм качает головой.
— Каждый раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь все хуже.
Я разражаюсь слезами. Сэм кладет памперсы на стойку и обнимает меня.
— Иди, прими душ, пока она спит. Я приготовлю что-нибудь поесть.
Кивая, я иду наверх. Когда спускаюсь вниз, он готовит спагетти.
— Садись, — предлагает он, указывая на барный стул. Я подчиняюсь, потянувшись к тарелке, которую он двигает ко мне.
— Ты теряешь самообладание, — сообщает он и накручивает спагетти на вилку, не глядя на меня.
Свои спагетти я разрезаю ножом на небольшие кусочки, чтобы удобнее было есть.
— Как мне убедить его вернуться домой?
— Стань другим человеком и научись уже, черт возьми, молчать, когда это необходимо.
Я бросаю на него страстный взгляд и заталкиваю в рот спагетти.
— Я тебя привлекаю?
Длинная пауза.
— Я гей, Лия.
— Что? Никогда бы не думала, что ты действительно гей.
— Ты сама говоришь об этом все время.
— Но, у тебя же есть дочь... Как ее зовут?
Он смеется.
— Кенли. Думаю, я сообразил, что я гей после ее появления.
Я опускаю голову на руки. Соблазнение гея — что-то новенькое для меня. Я тяжело вздыхаю и поднимаю голову.
— Калеб все равно бросит меня. Я уверена в этом.
На секунду Сэм выглядит немного опешившим, но спустя мгновение он уже возле дивана и обнимает меня рукой за плечи.
— Возможно, — говорит он. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Разве гей не должен сочувствовать? В ту минуту, когда он объявил, что гей, я планировала использовать его, заменяя Катин. — Возможно. До сих пор не могу поверить, что он был с тобой все это время, — он улыбается, видя выражение моего лица.
— Ты, правда, только что сказал это?
Он кивает.
— Может быть, этот парень и любит хороших сучек, но ты переступила тонкую грань между привлекательной сучкой и психом. Ты даже умудрилась провалить отношения с его дочерью. Скорее всего, он планирует бросить тебя и забрать ребенка.
— Ни в коем случае. Я не позволю этому случиться.
— Чему именно? Потере мужа или ребенка?
Я кусаю внутреннюю сторону щеки. Разве не очевидно, что я имею в виду мужа?
— Он не поверит в то, что я внезапно стала супермамой. Он видит меня насквозь.
Сэм выгибает бровь.
— Он не бросит меня. Он думает, что я распадусь на кусочки, если он уйдет.
— Это так ты хочешь удержать его? Манипулируя его эмоциями?
Я пожимаю плечами.
— Я стараюсь об этом не думать, честно.
— Да, и это очевидно. Почему тебе просто не дать ему уйти? Ты сможешь найти кого-нибудь другого.
У меня появляется неудержимое желание ударить его по лицу. Но вместо этого я прикуриваю одну из своих тонких сигарет.
— Я никогда не отпущу его. Я слишком сильно люблю его.
Сэм улыбается мне и вырывает сигарету из моих пальцев, туша ее об гранит.
— Никогда?
— Никогда, — повторяю я. — Никогда в жизни.
Сэм указывает на меня пальцем.
— Это не любовь.
Я закатываю глаза.
— Да что ты знаешь о любви? Ты же гей.
Глава 20
Прошлое…
Папочка называет меня своей правой рукой. Наверное, я должна быть польщена, но на деле к моему платью будто прицепили значок позора. Все знают о его строгой политике не приводить членов семьи в компанию, поэтому мое неожиданное появление озадачило и шокировало других сотрудников. Отец завербовал шпиона? Он планирует сократить штат компании и использует меня, чтобы докладывать, кто как работает? Они начинают рыться в документах, когда я прохожу мимо, делая вид, что заняты гораздо больше, чем на самом деле. Некоторые очень мило ко мне относятся, надеясь добиться моей дружбы и защитить свою работу, в то время как другие ведут себя открыто враждебно. «Зачем она здесь?» — этот вопрос преследует меня во всех коридорах, куда бы я ни пошла. Это унизительно. Но что еще более унизительно, это размер моего кабинета. Помимо отцовского, мой кабинет — самое желанное помещение во всем офисе. Одна из стен полностью стеклянная: из кабинета открывается прекрасный вид на деловую часть Форт-Лодердейла. Если встать справа лицом к океану, то вдалеке можно увидеть здание, где работает Калеб. Прежний владелец кабинета, которого все в «OPI» любили, был уволен за неделю до моего появления. Он работал в компании двенадцать лет и заслужил офис, который в итоге достался мне. На металлической табличке на моей двери вполне можно было написать жирными розовыми буквами «Титулованное Отродье». Я зарабатываю в пять раз больше, чем в банке. Внешне моя привилегированная жизнь просто прекрасна. Но внутри, под блестящим внешним фасадом я сломлена.
Мой отец устроил меня на престижную должность в своей компании, чтобы доказать, как мало думает обо мне. Мой парень улыбается мне, хотя улыбка не затрагивает его глаз. Любовь моей матери ко мне настолько ничтожна, что скорее напоминает тщательно скрываемое презрение. Если бы кто-нибудь сказал мне: «Лия, это просто твои домыслы...» мне бы оставалось только отправить этих глупцов к тем трем дорогим мне людям, которые на самом деле не хотят видеть меня в своих жизнях.
Мой ассистент заглянул в мой кабинет.
— Мисс Смит, все ждут вас в конференц-зале.
Вот черт. Я забыла об этом. Схватив свой ноутбук и Джамба Джус, я выбежала за дверь. Я так увлеклась тем, что жалела себя, что на десять минут опоздала на супер важную встречу. Ненавижу это. Я небрежно зашла в зал, избегая взгляда отца, и села на свое место.
Подняв взгляд, я ожидала увидеть Брюса Говина, который обычно сидел рядом со мной, но вместо него ослепительно белой улыбкой меня поприветствовала какая-то блондинка.
Куда делся Брюс? Мы с Брюсом оба любим подкалывать. Я поворачиваю голову и осматриваю сидящих за столом, пока не натыкаюсь на взгляд отца.
— Лия, я так рад, что ты, наконец-то, решила присоединиться к нам. Если ты ищешь мистера Говина, то его больше нет с нами. Вместо него теперь Кассандра Уикхэм.
— Можешь звать меня Кэш, — представляется она, протягивая руку. Кэш... как в Голливуде.
Ее волосы длиной до подбородка стильно подстрижены, видимо с целью скрыть этот самый подбородок. А губы, вероятно, обработали коллагеновыми инъекциями не меньше пяти раз. Она невероятно... сексуальна. Я сразу же почувствовала угрозу, поэтому улыбнулась ей как можно искреннее. Я должна взять себя в руки и повернуться к отцу, который пристально наблюдает за мной. Кэш, очевидно, его новая игрушка. Интересно, уволили ли Брюса лишь за тем, чтобы освободить ей место.
— Давайте начнем, должны ли мы... — отец включил проектор и все головы повернулись к нему, будто мы запрограммированы так делать. И мы, правда, запрограммированы. Чарльз Остин Смит не стесняясь ругает всех, кто осмеливается разговаривать или клевать носом во время собраний. Он вслух отчитывал мою мать за то, что она часто высказывала свое мнение, и теперь у нее его нет. Король Смит. Раньше Смитокиус, но эта часть его нищенской жизни в прошлом. Когда король говорит, его подданные молчат и слушают.
Эти собрания — способ пообщаться всем отделам «OPI Gem». Так как я начальник администрации, в мои обязанности входит скоординировать Кэш на ее должности химика. Так как большинство химиков либо самоучки, либо научились всему под руководством опытных исследователей, Кэш станет очень важным сотрудником в компании. Фармацевтической рок-звездой, если позволительно так сказать. Не знаю, какие чувства испытываю к своей новой подопечной. Хочу, чтобы вернулся Брюс.