Страница 14 из 85
4 сентября. Туман, мороз — 6°. Осматривал аэродром. Состояние нормальное. На американской зимовке подо льдом нашли банку клубничного варенья и бочку меда, заготовленные в 1902 году. Качество отличное.
5 сентября. Туман, температура — 7°. Снегопад. Искали новый аэродром внизу купола. Нашли, но для маленьких самолетов.
6 сентября. Туман, потепление +2°, ветер северо–западный. Ночью в течение трех часов купол был открыт, но облачность сплошная, 400 — 500 метров.
Шевелев забрасывает нас радиограммами с запросами о погоде. Увы, она не летная. Николай Стромилов связался с ледоколом «Красин», находящимся во льдах у мыса Барроу. Самолет «дорнье» полярного летчика Василия Задкова, на котором он пытался искать Н-209, раздавлен льдами. Экипаж подобран «Красиным»,
7 сентября Туман, температура +3°, ветер юго–юго–западный Ночью купол опять открыло, но Дзердзеевский сообщил, что ночью с Тихой вылететь к нам не могут из–за темноты. От Шевелева получили приказ вылетать на разведку погоды и поиск запасных аэродромов на остров Греэм — Бэлл в часы, строго указанные им До этого, 5 сентября, поступило указание лететь им навстречу и, в случае закрытия купола Рудольфа, указать место посадки. Видно, что они в большом затруднении, а потому и нервничают, так как наступает долгая полярная ночь.
Вечером шел дождь. Гололед. Барометр резко падает. Неоднократные ежедневные попытки взлететь не удаются. Купол открывается не надолго, то же и в Тихой. Как в поговорке моего приятеля эскимоса Анакуля с острова Врангеля: «Самолетка есть — погодки нет, погодка есть — самолетки нет!»
8 сентября. Рано утром подготовились к вылету на остров Греэм — Бэлл — самый восточный, необитаемый остров, но купол закрыло, туман, дождь со снегопадом. Последние известия Центрального радио сообщили план поисков Н-209: звеном, развернутым строем, как на параде. Но дьявольская погода Арктики этого периода — перехода полярного дня в сплошную ночь — диктует свои законы.
На нашу радиограмму до сих пор нет ответа. Отряд целиком занят перелетом на Рудольф, исходную базу для поисков.
9 сентября. С утра поднялись на купол, надеясь вылететь на разведку. Купол затянут плотным туманом. Дежурим у самолета, но купол так и не открыло. Мороз — 11°.
10 сентября. Купол попеременно то открывается, то закрывается туманом. К полудню окончательно закрыло. Мыс Желания каждые полчаса запрашивает погоду, и, несмотря на плохой прогноз, в 00.30 отряд вылетел к нам. Установили за ним наблюдение в эфире. Н-128 держим готовым к вылету. В назначенное время отряд Шевелева на Рудольф не прибыл. Купол плотно закрыт. Через два часа отряд передал, что в 11 45 сели из–за погоды на острове Райнера, единственном во всем архипелаге Земли Франца — Иосифа не закрытом туманом. Остров, конечно, необитаемый, посадку совершили на купол ледника. Сели благополучно. Спустя десять минут после посадки туман затянул и Райнер.
11 сентября. Идет непрерывная вахта. Погода меняется буквально ежечасно! Купол то закрывает, то открывает. Погоду на остров Райнер даем каждые десять минут. Н-128 стоит на старте. Непрерывные волны тумана и снежные заряды не дают им взлететь. В радиограммах отряда появились тревожные нотки, еще бы — такая кутерьма с погодой может вымотать и стальные нервы Усталость сказывается и у нас, уже столько дней идет изнуряющая вахта и борьба за готовность самолетов к вылету. От Мазурука сообщение: попытается вырваться с Тихой на борту «Нерпы».
12 сентября. Туман, туман и туман! Кажется, что его промозглая, ядовитая сырость проникла даже в наши кости Тихая сообщает, что Мазуруку удалось в 15 10 вылететь на Рудольф В расчетное время, однако, он к нам не прибыл Видимо, где–то сел по погоде на вынужденную. А если нет? Тревожно и неспокойно. Как только рассеется туман, мы с Козловым вылетаем на поиски Мазурука
13 сентября. Над Рудольфом ясно. День неожиданных, но хороших событий. В 23 40 сел отряд Шевелева и Водопьянова, через два часа прилетел Мазурук! Илья на Н-36-бис из–за тумана вынужден был сесть на острове Райнера! Самолеты отряда, которые находились там же, он в тумане не видел. Здорово посмеялись, где кто сидел!
Наконец–то на Рудольфе установилась ясная погода, надолго ли?
14 сентября. Идет зарядка горючим самолетов отряда. В каждый самолет — по 40 бочек. Перекачка вручную Купол открыт. Летал с Мазуруком, а потом с флагштурманом отряда Иваном Тимофеевичем Спириным на разведку погоды.
Отряд из Москвы так торопился, что прилетел без зимнего обмундирования, за исключением командиров кораблей и руководства. Спирин ознакомил меня с новыми американскими картами Арктики и астрономическими таблицами–номограммами. Он против полета на мыс Барроу. Искать оттуда дальше. Их самолеты успели оборудовать замечательным устройством — антиобледенителями на винты, установили добавочные баки для горючего.
15 сентября. Купол открыт Мороз — 12°. Продолжается зарядка машин отряда. Читаю привезенные мне письма. Письмо матери особенно теплое, прочувственное, родное. Сколько же переживаний ей пришлось вынести из–за моего вынужденного молчания.
16 сентября. Купол закрыт, — 12°. Закачка горючего закончена. Идет подготовка снаряжения. У нашей Н-169 отобрали аварийную радиостанцию. С вахты не снимают. Мы страхуем работу отряда.
Михаил Водопьянов ознакомился с нашим планом и одобрил, но реализовать его по непонятным причинам отказались. Почему? Когда этот вопрос в упор был поставлен Шевелеву и Водопьянову (командиру звена), они стали объяснять, что наша машина не достаточно оборудована, коррозирована, была долго под нагрузкой, а потому перегружать ее для полета на 18 часов невозможно. Мы не стали с этим спорить. Но есть другие, более подходящие. Я заявил, что организация выносного аэродрома за полюсом крайне необходима, так как значительно облегчит поиск.
17 сентября. Купол закрыт. Туман. Грузили продукты питания на самолеты. Беседовали с кинооператором Романом Карменом. Он очень много интересного рассказал об Испании, откуда недавно вернулся.
18 сентября. Купол открыт, но внизу туман, температура — 12°, снегопад. Ходил на медведя. Народа стало много, нужно свежее мясо. Матвею Козлову не везет, при спуске с купола на лыжах упал и повредил ключицу.
19 сентября. Исключительно летная погода держалась с 12 до 20 часов. На Н-36-бис ходил на высоту с зондажем. Дзердзеевский сделал заключение: лететь звену можно. Но Шевелев решил вначале пустить на разведку погоды нашу машину Н-169. Готовимся. «Нерпа» подошла к мысу Габерман, с ней мы условились встретиться у острова Беккера. Греем моторы.
20 сентября. Сегодня в 06.13 наша Н-169 вылетела на разведку погоды до 84°. По плану, если погода будет хорошей, сейчас же, как только достигнем 84°, за нами вылетают Водопьянов (на Н-170), Молоков (на Н-171) и Алексеев (на Н-172). На 83°30′ встретили туман и сплошную облачность. От 84°35′ повернули обратно. Погоду на остров Рудольфа все время передавали по радио. Звено, из–за неблагоприятной погоды, вылететь не могло. Лед до 82°30′; обломки полей с разводьями, дальше огромные поля сравнительно молодого льда с грядами торосов на краях, разводий мало. На Рудольф вернулись в 08.55. За время полета трижды переставал работать радиомаяк. Температура на 1000 метров — 5°, а на земле — 10°. Ветер южный.
21 сентября. В ожидании погоды. Снегопад, туман.
22 сентября. Пурга, настоящая зимняя. Ветер северо–северо–восточный 6–7 баллов. Водопьянов попросил дать ему материал об истории американской экспедиции Циглера, что я и сделал. Читал мне свою новую книгу «Как сбылась мечта», которую заканчивает писать.
Вечером, после очередного аврала, все — прилетевший отряд и зимовщики — собрались в нашей, экипажа Н-169, комнате. В который раз обсуждали варианты поисков Н-209. Спорили долго и горячо, перебирая в памяти десятки самых сложных и рискованных полетов. Но, увы, наступившая полярная ночь, с ее неистовыми циклонами, ломала всю нашу логику. Флагштурман Иван Тимофеевич Спирин прямо заявил, что наши полеты в таких условиях будут безрезультатны. Мы все это понимали, и все–таки до прибытия из Москвы отряда специально оборудованных самолетов для работы в условиях полярной ночи считали необходимым воспользоваться хотя бы одним днем сносной погоды и полететь в район предполагаемой посадки Леваневского.