Зеленые глаза Баст

Сакс Ромер

Зеленые глаза Баст

Глава 1. Я ВИЖУ ГЛАЗА

— Добрый вечер, сэр. Как вам ветерок?

— Ну и ветрище, сержант, — ответил я. — Думаю, неплохо бы зайти к вам в караулку и разжечь трубку, если позволите.

— Конечно, сэр. Нынче спички не укупишь, чтоб просто так ими разбрасываться. Но, кажется, гроза утихает.

— Вот и хорошо, — сказал я, переступая порог крохотной сторожки, поставленной в начале старой деревенской улицы вместо караульной будки для дежурного полицейского. — Путь мне предстоит неблизкий.

— Да. Ведь до вашего дома даже патрульные не добираются? — задумчиво произнес мой знакомец, пока я, укрывшись от пронзительного ветра, набивал трубку. — Всегда считал, что вам, человеку, не сидящему на месте, должно быть жутко неудобно обитать в такой глуши.

— В этом вся прелесть. Живи я где-нибудь поближе, мне бы и минуты покоя не дали, — объяснил я. — И вместе с тем всего час — и я на Флит-стрит[1].

Я нередко останавливался поболтать с полицейскими, успев перезнакомиться почти со всеми офицерами П-ско-го дивизиона, заступающими здесь на пост. Ночью, когда окрестные жители разбредались по постелям, на улице становилось пустынно, и темные дома словно прятались поглубже за садами, отделяющими их от дороги. Тьма — призрак прошедших дней, когда не знали ни поездов, ни автобусов, — возвращала в деревню атмосферу старого мира, скрадывая красный кирпич и штукатурку, пришедшие на смену деревянным балкам каркасных домов. Однако в тихую погоду сюда доносился приглушенный гул бессонного города, а если ветер дул с севера, то можно было сосчитать, сколько раз пробил большой колокол собора святого Павла.

Я стоял под крышей маленькой сторожки и прислушивался к стуку дождя по раскидистым ветвям и журчанию бурного ручья, несущегося по водостоку у моих ног. Последние порывы беснующегося ветра трепали кроны растущих на обочинах деревьев.

— Ночка нынче попрохладнее, — сказал сержант.

Я кивнул, пытаясь разжечь трубку. Гроза была приятной переменой после недель тропического зноя, который иногда обрушивается на Лондон в июле или августе жарким дыханием Африки, и сердце радовалось принесенной ненастьем прохладе.

— Что ж, мне пора. Доброй ночи, — сказал я, собираясь уходить. Вдруг в сторожке затрезвонил телефон.

— Слушаю, — снял трубку сержант.

Мне стало немного любопытно, и я задержался.

— Ред-Хаус на Колледж-роуд? — продолжил сержант.

— Да, знаю. Он на участке Болтона. Сам Болтон вот-вот подойдет. Хорошо, я ему передам.

Сержант повесил трубку и, повернувшись ко мне, с улыбкой покачал головой.

— Чего только полицейским делать ни приходится, сэр, — доверительно сообщил он. — Вот, к примеру, вчера вечером в участок позвонил мужчина и попросил передать мне, чтобы я остановил низенькую дородную блондинку в большой синей шляпе (это были единственные приметы) и сказал ей, что ее мужу необходимо выйти, но его ключ лежит в собачьей конуре!

Он добродушно засмеялся.

— Или вот нынче, — возобновил он свой рассказ, — звонит некто и говорит, что думает, да, заметьте, думает, что забыл запереть гараж. Так не посмотрит ли констебль, патрулирующий улицу, в гараже ключи или нет. Если они там, то не запрет ли он ворота изнутри, а сам выйдет через задний вход, запрет ту дверь и занесет ключи в полицейский участок в конце дежурства!

— Да, — сказал я. — Есть на свете такие растяпы. Но это вы ведь не об особняке Ред-Хаус на Колледж-роуд?

— О нем, — ответил сержант, высовываясь из сторожки и вглядываясь во тьму. — А, вот и Болтон.

Это относилось к коренастому краснолицему констеблю, который, громко шлепая по размокшей дороге, приближался к нам.

— Болтон, тебе нашлась работенка, — крикнул сержант.

— Слушай, знаешь Ред-Хаус на Колледж-роуд?

Болтон снял шлем и поскреб коротко остриженную голову.

— Дайте-ка поразмыслить, — задумался он, — это дом справа…

— Нет же, — перебил я. — Надо идти вниз по улице налево, он стоит отдельно от других, огорожен высокой кирпичной стеной.

— А! Так вы о пустом доме? — спросил констебль.

— Именно это я и хотел вам сказать, сержант, — обратился я к своему знакомцу. — Насколько мне известно, в этом доме уже больше года никто не живет.

— Даже так? — воскликнул сержант. — Забавно. Но это меня не касается, вдобавок на днях его могли кому-нибудь сдать. В любом случае, Болтон, слушай. Тебе надо проверить, заперт ли гараж. Если нет, а ключи там, войди и запри за собой ворота изнутри. На другом конце еще одна дверь, выйдешь — запрешь и ее. Ключи оставь в участке в конце смены. Понял?

— Так точно, — ответил Болтон. Он по-прежнему держал шлем в руке, одними губами повторяя указания сержанта, чтобы прочно запечатлеть их в памяти.

— Мне все равно проходить мимо того дома, констебль, — вмешался я, — и если вы не уверены, где он находится, могу вас проводить.

— Благодарю, сэр, — сказал Болтон, надев шлем и прекратив бормотание.

— Еще раз доброй ночи, сержант, — попрощался я и шагнул наружу, под резкий порыв ветра, несущегося по деревенской улице, сбивая водопады капель с листьев над головой. Там я поравнялся с моим коренастым спутником.

Поэтические натуры полагают, что невероятные события можно предвосхитить по отбрасываемой ими тени, и я готов подтвердить, что это мнение соответствует истине, хотя тогда и не было понятно, относилась ли молчаливость идущего рядом со мной констебля к таким незримым теням либо была просто чертой его характера. Но в нашем походе по безлюдным улицам ничто, кроме его неразговорчивости, не предвещало, что я вот-вот столкнусь с явлением более странным и гораздо более ужасным, чем все, что мне когда-либо доводилось видеть или даже читать.

Тень еще не настигла меня.

По дороге мы с констеблем по большей части молчали, потому что порывистый ветер не растерял пронзительности и ярости и то и дело заставлял меня хвататься за шляпу. С тех пор, как мы оставили караулку, нам не встретилось ни души, если не считать унылого субъекта, смахивающего на бродягу, попавшегося у ворот старой часовни. Наконец за блестящей от дождя живой изгородью мы увидали высокую кирпичную стену, окружавшую Ред-Хаус.

— Вот и дом, констебль, — сказал я. — Гараж чуть дальше главного входа.

Мы дошли до запертых въездных ворот.

— Так-то, сэр, — торжествующе произнес Болтон. — Говорил я, дом пуст.

Перед нами висел плакат агента по недвижимости, расписывавший все плюсы жилья, количество спален и гостиных, современные удобства, гараж и тому подобное, включая размеры сада и газона.

Сверху раздался скрип, я поднял глаза и отступил на шаг. Над стеной торчал щит с двумя такими же плакатами, что и на воротах.

— А вот и подтверждение, — произнес я и посмотрел сквозь деревья в сторону дома. — Свидетельство того, что там никто не живет.

— Должно быть, это ошибка, — пробормотал Болтон.

— Но не наша, — ответил я. — Видите, на плакатах написано: продается или сдается, Ред-Хаус и прочее.

Болтон недовольно проворчал:

— Чудной поворот. Но надо бы нам проверить гараж.

Мы прошли вдоль стены к нише, где, как я неоднократно замечал, находились гаражные ворота, вероятно, сооруженные одним из недавних жильцов. В замке торчал ключ, а на кольце, к которому ключ был прикреплен, висел и второй!

— Ничего не понимаю, — сказал Болтон, — вот уж чудеса так чудеса.

Он отпер гараж и обшарил помещение лучом фонарика. Внутри валялась пара канистр из-под бензина и кое-какой хлам: гаражом недавно пользовались, но автомобиля не было, впрочем, как не было ничего достаточно ценного, чтобы заинтересовать даже того подзаборника, который встретился нам десять минут назад. Единственным, что могло бы привлечь внимание, был большой, крепко сколоченный ящик, который частично перегораживал вход. Похоже, там когда-то хранились запасные части. Я с некоторым любопытством отметил, что на ящике зеленой краской было намалевано нечто, напоминавшее сидящую кошку.

1

Флит-стрит традиционно считается центром британской прессы (Здесь и далее прим. перев.).