Слезы Моря

Я глупо моргнула и уставилась на магистра Нариса.

— Идите, скоро начнется завтрак.

Маг устало вздохнул и вернулся к столу, на котором стопками лежали неразобранные бумаги, судя по сверкающим на них печатям.

Я, растерянная, вышла из кабинета главы Академии, сразу же попав в объятия Лотты. Конечно, весь Волчок уже гудел, как растревоженный улей, потрясенный произошедшим.

— Ты как?

— Живая, — ответила я, вздохнув.

Лотта нахмурилась, потянула меня в сторону пустой ниши под лестницей и потребовала подробностей. Я поколебалась, а потом, ничего не скрывая, рассказала.

— Получается, Ал — это тот самый Алэрин Маро?

— Кто?

Я вздрогнула, потому что имя Верховного мага Кардоса знал каждый.

— Погоди, так ты не знала, что он…

Лотта хихикнула.

— Трин, ну ты даешь!

— Думаешь, мне до этого было? Имя…

— Одно из редких. Много ты знаешь магов…

— Лотта! Давай не будем обсуждать мою невнимательность, — жалобно попросила я, кусая губы.

Какой же надо быть глупой, чтобы не сопоставить очевидные факты и не сделать правильные выводы! Даже запах ириса, которым пах водный маг, меня должен был насторожить! Благородный же цветок, столь любимый аристократами и самим королем Эфраилом. И к тому же редкий для этих мест, потому что в таких суровых условиях — влажности и сырости, ему не прорасти. Мама как‑то упоминала, что выдержкой из корня ириса раньше опрыскивали покои во дворце, тем самым определяя его ценность. Уж где она это слышала — не знаю. А я же… одурманенная знакомым ароматом, напоминающим о доме и детстве, расслабилась, не задумалась… Какой там! Я Верховного мага Кардоса, который всегда защищал людей от всех бед, каких только мог, обвинила в убийстве! Удивительно, что он меня еще в тюрьму не отправил за неуважительное отношение.

— Ты краснеешь, — заметила подруга.

— Я… его поцеловала.

— Ты… что?

Глаза у Лотты стали огромными от удивления. От меня она подобного явно не ожидала. Не в моем это характере.

— Поцеловала. Сначала, когда мы добирались до Заброшенного Острова. Я думала, умру, и так хотелось…

— Погоди, то есть ты его не раз…

— Еще вчера в Храме Морского Бога.

Потрясенная Лотта резко выдохнула.

— И почему ты мне не сказала, Трин?

— Не знаю.

Не говорить же, что было безумно стыдно за свое поведение. Сколько раз нам в Военно — морской Академии твердили, как должен вести себя воин, а толку‑то?

Не могу я казаться равнодушной. Это невыносимо.

— Трин…

— Как думаешь, — быстро перебила я, — кто их всех убил?

— Не знаю. Надо поискать в библиотеке информацию, или у своего мага спросишь.

— Да не мой он, — фыркнула я, морщась от гула колокола, возвещавшего о завтраке.

Лотта ничего не ответила, лишь улыбнулась, но когда мы почти подошли к столовой, не удержалась и спросила:

— Атебе понравилось?

— Да.

Признание хоть и далось с трудом, принесло в душу покой.

За завтраком мы только и слышали предположения, кто убийца. Они казались нелепыми, но я понимала: ни одно из них не является верным. Хорошо, хоть Ал мне все объяснит. И удивительно, что он согласился.

Я допила чай, быстро переоделась и вышла на плац, где строились студенты. По расписанию у нас занятия по ориентировке на местности. Обычно магистр Сир создавал иллюзии, а мы должны были найти ближайший путь к воде или деревне. Иногда искали тропу, опираясь на знания, полученные на лекциях по географии и биологии. Но сегодня на площадке его не оказалось.

— Добрый день, студенты! — спокойный голос ректора Военно — морской Академии услышали все.

Сам он, в простом черном плаще и с мечом за поясом, появился на плацу, окинул нас взглядом.

— Учитывая ситуацию в Кардосе, вводятся дополнительные занятия по боевой подготовке, которые буду проводить я.

По строю пошел легкий гул.

— Тихо! Пока ситуация не прояснится, а напавшие не будут пойманы, ночные патрулирования города для вас отменяются. За час до заката каждый студент должен находиться в Военно — морской академии. Приказ понятен?

— Так точно, магистр Нарис!

— Разбиться на пары, и по очереди подходить ко мне. Буду проверять, что вы умеете, и сообщать, на что обратить внимание.

К концу двухчасового занятия я уже жалела, что выжила на Заброшенном Острове. Все тело было покрыто синяками и ссадинами, а мы получили дополнительное задание — самостоятельно тренировать выносливость и координацию движений.

Магистр Нарис показал несколько новых упражнений, заметив, что после заката плац будет свободным для всех желающих. Мы с Лоттой переглянулись, скрывая дружный вздох и понимая: придем обязательно. Хотя сомневаюсь, будто дополнительные занятия помогут выстоять против странного тумана. Или все же это было чье‑то колдовство? А, возможно, внутри пряталась нежить?

Подумать над этим не получилось, так как появился магистр Сир, неизменно закутанный в темно — синюю мантию. Он поправил очки на носу, дунул, создавая мираж… В общем, ректор Нарис решил усилить нашу подготовку, потому что выбираться из иллюзорной пустыни, где гуляют самумы, а потом — из джунглей, полных ядовитых змей, мне не показалось простым занятием.

На обеде измученные студенты клевали носом и хмурились, представляя, что нас ждет дальше. Но, видимо, на два часа преподаватели сдались. Как иначе объяснить появившуюся в расписании пару по стихосложению? Неунывающая Лотта, успевшая отдохнуть, весело смеялась, усаживаясь за парту и доставая листы и перо с чернилами. Я попыталась успокоиться и не проклинать все на свете. Создание рифмованных строк мне совсем не удавалось. Лучше бы добавили лишнее занятие по верховой езде. Нет, же! Наши преподаватели уверены, что помимо воинского умения, будущие выпускники должны себя безукоризненно вести в обществе.

Отчасти они правы. Многие из нас отправятся служить королю или аристократам, поэтому этикет лишним не будет. Но зачем кадету Военно — морской Академии учиться писать стихи и играть на флейте или лютне — не понимаю. Лотта, правда, говорит, эти инструменты можно использовать на крайний случай вместо оружия в борьбе с нежитью, когда меч заржавеет.

— Готовы?

Профессор Лаванда вошла в аудиторию. Не здороваясь, остановилась возле первой парты, привычно поправила роскошный, расшитый золотыми нитями, камзол, предвкушающее сверкнула изумрудными глазами, небрежно отбросила косу за спину. Темные длинные локоны до колена, едва удерживаемые жемчужной нитью, мелькнули и исчезли. Они давно являлись предметом зависти всей женской половины Волчка.

С виду преподавательница казалась милой и красивой, но на занятиях… Ее боялись все, потому что она имела скверную привычку отдавать написанные нами строки магам, которые создавали из них заклинания. На их месте я бы давно отказалась от столь сомнительного удовольствия, но разве можно сказать об этом профессору Лаванде? Говорят, она голыми руками способна задушить медведя, если тот сам не сбежит от страха.

— Чудесно! Тема сегодняшнего занятия «Ручей». Жду от вас к концу пары по три варианта четверостишия.

Мы дружно подавили стоны и проклятия, проследили, как профессор Лаванда сядет за стол, и принялись… мучиться. У меня со словом «ручей» рифмовался глагол «убей». Сочинив к концу пары что‑то маловразумительное, я сдала лист и поспешила на другое занятие.

К вечеру я не чувствовала ног от усталости и сразу же после дополнительной тренировки, на которую мы честно отправились с Лоттой, уснула.

Следующие дни слились в один — бесконечно длинный, наполненный постоянными тренировками с оружием и без него, верхом на лошади и в воде, муштрой и зубрежкой устава. Через двое суток, когда нападение на Кардос повторилось, и погибло еще двадцать человек во главе с пятью магами, мы стали вставать за час до рассвета и ложиться спать после полуночи, так как количество занятий по боевой подготовке увеличилось. Плюс по двум основным дисциплинам — нежитеведению и боевой подготовке сделали внеплановый зачет.