Забавно быть студентом

— А теперь по порядку, — наваливаясь чуть сильнее и прижимая мои руки к кровати, тихо говорит он. — Что конкретно ты знаешь?

Вот те раз!

В университете Доставала пользовался не только именем Дитрама Хорста, но и его внешностью, ежедневно раздражая меня светлыми волосами и сходством с маленьким гадким крысенышем. Качественно наложенная и поддерживаемая хозяином иллюзия слетала только в те моменты, когда Темной переживал сильнейшие чувства.

Так было, когда он с Кебилом и Гафсом бросились спасать меня в катакомбах, так было, когда однажды утром мы проснулись в одной постели…

Что же взволновало его на этот раз?

Я с улыбкой смотрю в безупречно лицо мужчины, которое он так тщательно скрывает от всех на Светлых землях, пугаюсь собственной реакции и, мысленно обругав себя нехорошими словами, строго смотрю в серые напряженные глаза.

— Почему ты против того, чтобы я ехала вместе с Наткой?

Он секунду смотрит на меня, не мигая, а затем резко переворачивает нас обоих так, чтобы я оказалась лежащей у него на груди.

— Темные земли не для Светлых красавиц.

— Я наемница! — обиженно бью его кулаком в грудь, но ему хоть бы хны. Ни стыда, ни совести!

— Ангел, я просто не хочу, чтобы кто‑то видел, что я передал тебе Светимость, — в кои‑то веки откровенничает со мной мужчина. — Если кто‑то из рефаимов узнает, что чужая стала носительницей, тем более Светлая, будет жарко.

Я провожу рукой по обжигающе — горячей коже мужчины и снисходительно улыбаюсь.

— Жарко? Да ладно! — позволяю себе капельку бахвальства. — У меня бывали переделки и пострашнее.

— Ангел, у себя в долине я невероятно завидная партия для брака, — с легким смешком говорит мужчина, ласково поглаживая меня по спине. — Многие уверены, что во мне воплощен изначальный огонь рефаимов. К тому же я невероятный душка и обаяшка, — шутливо кусает меня за нижнюю губу Темный.

Да уж, да уж!

— И это все твои аргументы? — хмурюсь я, отстраняясь от настойчиво тянущихся ко мне губ. — Боишься, что толпа девушек, желающих заполучить тебя в качестве пары, затопчет меня модельными туфельками?

Я громко и насмешливо фыркаю и скатываюсь с груди мужчины.

— А теперь слушай меня, — глядя исключительно в серые глаза, жестко говорю я. — Первое, ты ничего не решаешь за меня. Второе, я еду на Темные земли, нравится тебе это или нет! Третье… — взгляд опускается чуть ниже, привлеченный соблазнительно приоткрытыми губами мужчины. — Третье я еще не придумала, — поспешно отвожу взгляд и иду к дверям.

Иду… Сбавляю шаг, чтобы меня легче было ловить, и не дождавшись жестких объятий, оборачиваюсь. Вопросительно поднимаю брови и с капелькой укора смотрю на Темного.

Но мужчина остался лежать, как лежал, всем своим видом демонстрируя явную неохоту и лень вставать, чтобы ловить одну не в меру эмоциональную Светлую.

— Спокойной ночи, — великосветским тоном заявляет абсолютно голый Доставала.

Ну, вот как после этого на него не сердиться?

Открыв дверь, выглядываю в гостиную, где в беспокойном ожидании уже собралась большая часть ребят.

— Все в порядке. Медицинская помощь не требуется, некроманты тоже! — громко заявляю я и, заметив явное облегчение на лицах подопечных, поскорее ныряю обратно в комнату Доставалы.

Повернувшись к невероятно сексуальному мужчине лицом, игривой походкой двигаюсь в сторону кровати.

— Спокойной эту ночь мы точно не назовем… — многообещающе улыбаюсь я.

Глава 4

Кто ты — победитель или неудачник?

Это было самое противоречивое утро в моей жизни.

Я проснулась оттого, что гадкий Темный умудрился достать меня даже во сне. Он так крепко прижимал к своему телу, что в итоге я проснулась от нестерпимого жара и скованности во всем теле.

"Обнаглел!" — возмущенно пискнул салатовый дракончик, переползший почему‑то с кисти на плечо.

Легонько пнув мирно сопящего мужчину пяткой, я решительно отодвинулась, отвоевав таким нехитрым способом хоть немного личного пространства. Правда, ненадолго — сильная мужская рука моментально нащупала отползшую пропажу, обхватила за талию и придвинула обратно. И пока я возмущенно пыхтела, пытаясь ужом вывернуться из захвата, мужчина что‑то сонно пробормотал и вдобавок ко всему закинул на меня еще и ногу.

Я дернулась, чтобы посильнее ударить Доставалу локтем в бок, и неожиданно наткнулась взглядом на умиротворенное лицо мужчины.

Без маскировки он мне нравился во сто крат больше. Стыдно признаться, но глядя в аристократическое лицо с правильными чертами, я была готова простить мужчине и лидерские замашки, и насмешливо — язвительные подколки, и неумение проигрывать, и… Да что там! Я была готова простить ему даже тот факт, что он Темный! А это уже о многом говорило.

Раздираемая сразу двумя желаниями — больно пнуть Доставалу, чтобы отпустил, или прижаться к нему посильнее — я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

Нерешенная проблема, с которой я засыпала накануне после долгих, страстных поцелуев с Темным, никуда не пропала. Сроки поджимали все сильнее, а команда все так же не была готова к предстоящему матчу по бакетболу.

"Выиграть — еще не означает, что кто‑то обязательно должен остаться в проигрыше", — как всегда витиевато ответил мне Крестный, и теперь, лежа в обнимку с Темным, я пыталась понять, что же наемник имел в виду.

Надо сказать, что, начиная с поступления в магическую школу, я столкнулась с тем, что Крестный и школьные учителя учили меня разным вещам. Порой даже противоречащим друг другу.

Если у меня что‑то не получалось в школе, учителя успокаивающе поглаживали по головке, советовали не расстраиваться и обещали, что в следующий раз все обязательно выйдет так, как должно.

Наемники воспитывали по — другому. "Расстраивайся! — спокойно говорил Крестный, наблюдая, как я реву. — Плачь, кричи и топай ногами — это значит, что ты не смирилась со своим поражением. А если не смирилась — значит, не проиграла".

Стоило сказать учителю: "Я не понимаю", как он тут же с охотой садился рядом и терпеливо объяснял параграф. Крестный редко что объяснял словами. Его любимый способ обучения был в действии. И даже если он давал советы и наставления, то только для того, чтобы я сама догадалась, как применить их в жизни.

"У меня не получится это сделать", — думала моя более слабая половина, воспитанная социумом.

"Как мне это сделать?" — искала выход вторая.

Еще раз тяжело вздохнув, я все‑таки пнула Доставалу и, воспользовавшись моментом, не только отодвинулась, но и села.

— Ты куда? — резко дернулся мужчина, приподнимаясь следом.

— В комнату, — поспешно вставая и отступая на шаг от кровати, заявила я. — Не хочу с утра пораньше столкнуться с твоими земляками и их шуточками относительно этой ночи.

— Брось, Ангел, — сонно хлопая ресницами, просит Темный. — Все давно уже все поняли.

Это меня ничуть не успокоило, скорее, наоборот — желание поскорее покинуть секцию Темных возросло в геометрической прогрессии.

Натянув на себя штаны и свитер, валяющийся у дверей, я касаюсь ручки и машу рукой:

— Чао — какао!

Вот только отпускать меня никто не собирался.

— А прощальный поцелуй? — жарко шепчет Доставала, вырастая за моей спиной.

— Какой такой поцелуй, мы же даже зубы не чистили! — возмущенно шиплю я, старательно уворачиваясь от губ Темного, и дергаю дверь на себя.

— Встретимся за завтраком! — обещаю напоследок и, ловко поднырнув под его руку, выскальзываю в гостиную. Торопливо пересекаю комнату, миную двери в секцию и оказываюсь в коридоре преподавательского крыла.

Фу — у-ух! Порой его влюбленность душит и напрягает.

Выскочив на улицу, я торопливо добегаю до своей комнаты. Стараясь не будить Натку, умываюсь, собираю сумку и, прихватив с собой Рокки, отправляюсь на раннюю прогулку.

Черный щенок носится вокруг, гоняя птиц и мелких грызунов. Я задумчиво иду по дорожке рядом, вдыхаю морозный воздух и неожиданно натыкаюсь взглядом на группу из трех студентов, бредущую от учебного корпуса. Наметанный глаз тут же цепляется за макушки красного цвета и признает в утренней троице своих. Теоретики выглядят устало, но, тем не менее, что‑то активно обсуждают между собой.